Неподдающиеся - Иосиф Прут

Кац посмотрел на меня нехорошими глазами и ответил:

��Когда вы, товарищ начальник, в следующий раз пойдете в разведку, то возьмете меня с собой! Сделаем дело: вы � возвращайтесь, а я � дойду до Берлина, плюну Гитлеру в рожу и вернусь обратно! Но в семьсот сорок второй не пойду!

Спрашиваю:

��Почему?

��Там крисы.

��Подождите, Кац! С вашей фамилией и бояться крыс?!

И тут Кац произнес фразу, которую я запомнил навсегда.

Он сказал:

��Вы знаете, какой они там величины?! Знаете, какие они там есть?!�� И, показав руками, уточнил: � Размером восемнадцать на двадцать четыре!!!

Такое мог изречь только фотограф!..

О двух забавных (если такое слово применимо к войне) историях рассказали на моем восьмидесятилетии в Центральном Доме работников искусств в Москве мои однополчане Михаил Савельевич Рутэс, бывший заведующий отделом Музея Революции, и особист Сэм Вениаминович Цихоцкий.

Все это происходило в последний год войны, когда мы часто попадали в �слоеный пирог�: не знали, где наши, а где � немцы.

Мне нужно было добраться до соседней части, договориться о проведении концерта. Со мной поехал Сэм Вениаминович Цихоцкий, у которого там были дела, и попросился с нами майор. Ему нужно было в той части вручать партбилеты солдатам, принятым в ВКП (б).

Едем лесной дорогой. Вдруг водитель говорит:

��Иосиф Леонидович, не заплутались ли мы? Что-то не видно на колее следов от других машин�

Выскакиваем на полянку. Впереди речушка, и по обе ее стороны � немцы наводят переправу. Нас отделяет от них каких-нибудь пятьдесят метров�

��Я буду стрелять! Живым не сдамся!�� прошептал майор.

Что меня осенило? Думаю, Бог!

��Делайте, как я: выходите из машины и собирайте цветочки � вы, мойор, и вы, Сэм Вениаминович! А ты � разворачивай машину в обратном направлении!

��Вы с ума сошли! Я � побегу!�� занервничал майор.

��А я вас � пристрелю!�� совершенно серьезно сказал я, вылезая из машины.

Цихоцкий молча следовал за мной и повторял все мои движения, то есть � собирал цветы�

Немцы прекратили работу и с удивлением смотрели в нашу сторону.

Тем временем водитель развернул машину. Майор в нее вскочил. Сели в машину и мы с Цихоцким. Я на прощание помахал немцам букетиком, и мы уехали.