Роман Молодой - Сычев К. В.

Князь Роман был очень раздосадован приездом сына. Он, конечно, сочувствовал его горю, но покойную невестку не любил. – Вот и оставила тебя Евдокия без детей и семьи! – сказал князь Роман сыну при первой же встрече в Смоленске. – Это, конечно, великое горе, но тебе надо смириться с волей Господа и найти себе новую супругу! А может, у тебя еще будут дети, мои внуки? Тогда наш род не угаснет! Не теряй же времени! А если сам не сможешь найти себе знатную жену, тогда я помогу тебе! Только скажи! Я найду тебе не только боярыню, но именитую княжну! И зачем ты покинул тверскую службу? Не хочешь выполнять мой наказ? Здесь в Смоленске совсем нет жизни! Одни беспорядки! А если начнется мятеж, можно потерять даже голову! Неужели ты обидел своим отъездом славного князя Ивана Михалыча?!

Услышав эти слова, уже немолодой отпрыск князя Романа, неожиданно возмутился. – Не надо мне, батюшка, никакой другой супруги, кроме милой Дуни! – вскричал он. – И откуда у меня быть детям?! Теперь я старик, потерявший мужскую силу! Мне совсем ни к чему брачные хлопоты! А сюда я приехал только для утешения души! И покинул великого князя Ивана Михалыча лишь на недолгое время. Я скоро вернусь! За что же ему обижаться? Кроме того, я не вижу никакого мятежа в Смоленске. Здесь тихо и спокойно!

– Вот бы ему побывать в боярской думе, – сказал себе, глядя на разбушевавшихся бояр, Роман Михайлович, – но мне не хочется позора! Он вернется в Тверь и расскажет там о моих унижениях! Тихо в городе – и ладно! Буря разгорается в боярском совете…Эх, предотвратить бы мятеж!

Он привстал в своем кресле и поднял руку. В думной светлице установилась мертвая тишина.

– Вот что я вам скажу, славные бояре! – громко заявил, вглядываясь в раскрасневшиеся, возбужденные боярские лица, князь Роман. – Мы должны исполнить волю Витовта и собрать серебро к началу осени! Вот уже подошел август, а я все еще не хотел вас тревожить…А теперь настало время! Хватит нам вести несерьезные споры! Нам надо собрать не так уже много серебра! Зачем ссылаться на ордынский «выход»? Витовт требует в три раза меньше!

– Надо хранить в нашем городе тишину и покой, быть истинными христианами! – молвил сидевший рядом с Романом Михайловичем в своем, таком же как и княжеское, кресле смоленский епископ. – Кто принесет нам мир, если не вы – лучшие люди города? Неужели вы не видите, как добр и справедлив наш набожный Роман Михалыч? Зачем вы спорите с ним, если ничего нельзя изменить? Идите лучше по домам и призывайте к покорности простолюдинов!

Смоленские бояре, бурча и негодуя, медленно выходили из думной светлицы.

– Скоро, может уже сегодня, – прошептал сквозь зубы своему товарищу боярин Михаил Глебович, – устроятся наши дела! Пошли же! Будем ждать нашего законного князя!

Как только бояре удалились, смоленский владыка, мрачно качая головой, сказал князю Роману: – Плохо дело, сын мой! Говорят, что к Смоленску подходит рязанское войско во главе с великим князем Олегом Иванычем и его зятем Юрием! Я думаю, что наш город будет непросто оборонять! Особенно против законного князя! Горожане могут открыть им городские ворота! Тогда не миновать беды!

– Благодарю тебе, святой отец! – грустно улыбнулся князь Роман. – Но это – только слухи! Я не верю, что великий князь Олег Рязанский поведет свое войско на Смоленск! А если такое случится, тогда отдадимся на волю Господа! Ничего не бывает без Божьей воли! А городские ворота надежно защищены поляками и литовцами…Они не пустят к нам Юрия!

– Это не совсем так, сын мой, – пробормотал епископ, – есть еще ворота, охраняемые горожанами! Они могут послушать мятежных бояр…

– Доверимся Господу! – решительно молвил Роман Михайлович! – Я верю в силу Господа и уже не раз был спасен Его волей! Сейчас позднее время, и я только зря просидел на боярском совете! Завтра снова придется уговаривать этих строптивцев! Утро вечера мудреней!

– Благослови тебя Господь, сын мой! – владыка перекрестил смоленского наместника. – Желаю тебе доброго здоровья и скорейшего решения этого вопроса!

Но князь Роман не дожил до следующего утра. Вернувшись поздно вечером в свой терем, он даже не успел присесть на последнюю трапезу, как вдруг откуда-то, сначала издалека, раздался шум и отчаянные крики, а потом княжеский терем затрясся от ужасного, необъяснимого шума.

– Что случилось?! – крикнул князь Роман, спускаясь вниз по лестнице. Там уже стояли все его слуги. – Неужели вспыхнул мятеж?

Дверь княжеского терема между тем буквально закачалась под мощными, жестокими ударами.

– Что там, батюшка?! Неужели крамола?! – выскочил из простенка Дмитрий Романович.

– Спасайтесь, сынок! – приказал князь Роман, чувствуя беду. – Бери-ка свою матушку, сестриц и бегите в простенок, к тайному проходу! Может, мятежники еще не перекрыли этот путь!

– А как же ты, батюшка? – заплакал Дмитрий Романович. – Неужели ты будешь встречать злодеев?!

– Беги же, сынок и спасай наших родных! – махнул рукой князь Роман. – Я скоро догоню вас!

– Слушаюсь, батюшка! – решительно сказал Дмитрий Романович. – Тогда прощай! До скорой встречи!

И он скрылся в темноте теремного простенка. Прошло еще немного времени, и ужасный стук, не прекращавшийся ни на мгновение, перешел в треск.

– Все, княже! Они сломали дверь! – буркнул боярин Влад Изборович, случайно не успевший уйти на свое подворье. – Беги же в простенок, а я задержу злобных мятежников! – Он выхватил из ножен свой славный боевой клинок. – Уходи, княже!

– Нет, Влад, – горько усмехнулся Роман Михайлович. – Мне некуда бежать! Я даже не буду защищаться…Пусть сам Господь спасет меня!

– Господи, помоги! Господи, защити! – стонали стоявшие рядом на коленях сбежавшиеся со всего терема слуги.

В это мгновение с грохотом и тучей пыли упала на пол тяжелая дубовая дверь, оглушив стоявшего неподалеку Бобко Яровича, который с воплем ужаса отлетел в угол.

В терем ворвались вооруженные, окольчуженные воины, впереди которых, улыбаясь во весь свой огромный рот, шел законный смоленский князь Юрий Святославович.

– Вот и свиделись мы с тобой, наконец, Роман! – весело сказал он, горя очами. – Значит, наш справедливый Господь сейчас не с тобой! Он отворил перед нами городские ворота и выдал тебя на расправу, мерзкий Роман!

– Нечего ссылаться на волю Господа, Юрий! – сказал, не шелохнувшись, князь Роман. – Это, скорей, воля лукавого!

– Ах, так! – вскипел багровый от ярости Юрий Святославович. – Ну, тогда получай, мой лютый враг! – И он, выхватив из ножен свой боевой меч, изо всех сил обрушил его на литовского наместника.

Тело несчастного Романа Михайловича, лишившись отлетевшей в угол окровавленной головы, еще продолжало стоять на ногах, когда верный боярин Влад Изборович бросился с обнаженным мечом на жестокого убийцу. Но его удар пришелся по кольчуге злодея и все стоявшие за спиной князя Юрия воины, как хищные птицы, навалились на отчаянного Влада, не оставив на его теле ни одного живого места.