На Юго-Западном направлении, 1943-1945, Воспоминания командарма (Книга II) - Кирилл Москаленко

На учениях мы стремились, как говорят, не ударить лицом в грязь. Артиллерийские стрельбы и конноспортивные соревнования прошли хорошо. Ими остались довольны и приехавшие к нам на учения командующий Северо-Кавказским военным округом К. Е. Ворошилов, командарм С. М. Буденный и инспектора артиллерии и кавалерии Шейдеман и Н, Н. Радкевич.

В статье, опубликованной вскоре в "Комсомольской правде", высокую оценку учениям дал Семен Михайлович Буденный. В газете была помещена и фотография участников конноспортивных состязаний, занявших призовые места. Среди них посчастливилось быть и мне.

В те дни я, временно командовавший 3-й батареей, был представлен Клименту Ефремовичу Ворошилову. Он улыбнулся:

- Такой молодой и уже командует батареей?

В то время в артиллерии было мало молодых специалистов на командных должностях. Климент Ефремович подробно расспросил, давно ли служу, где учился. Ознакомившись с состоянием дел в батарее, выразил удовлетворение. Я счел нужным доложить, что у нас пала от сибирской язвы лошадь помощника командира батареи. В то время это было происшествие чрезвычайное, и Климент Ефремович тотчас же приказал в течение 6 часов вывести личный состав и лошадей в поле, объявить карантин. А поздно вечером вместе с Семеном Михайловичем Буденным приехал проверить, как выполнено приказание. Найдя нас в открытой степи, где мы уже успели оборудовать для себя небольшой лагерь, поблагодарил за быстроту и распорядительность.

Осенью 1923 г. дивизия была переброшена по железной дороге на запад. Ее штаб расположился в Гомеле, кавполки - в Могилеве, Рогачеве, Жлобине, Гомеле и Новобелице, а наш конно-артиллерийский дивизион - в Брянске. Сначала дивизия была подчинена непосредственно командующему Западным фронтом М. Н. Тухачевскому. Видимо, поэтому он и вызвал ее командный состав в штаб в Смоленск, чтобы познакомиться с нами и отдать необходимые приказания. Это был выдающийся военный руководитель, который хорошо зарекомендовал себя, командуя армией и фронтом. Такое впечатление оставила у всех нас и эта встреча с ним.

Возвратившись в части, мы приступили к боевой учебе на новом месте.

Многим запомнилась мне служба в Брянске, где я провел несколько лет. В феврале 1926 г. довелось познакомиться с Михаилом Ивановичем Калининым, приезжавшим в Брянск и Бежицу. В числе других я сопровождал его на завод им. Профинтерна, где еще в 1919 г. ему пришлось бороться с засильем эсеров. Рассказывал он об этом очень интересно, образно, и мы все с увлечением слушали его, радуясь встрече с ним, одним из выдающихся деятелей нашей партии.

За годы службы в Брянске к нам прибыло много молодых командиров, окончивших военно-учебные заведения: Л. И. Кузнецов, Н. Коротков, В. Дроздов, К. Я. Видеман, Д. Барсуков, В. Кузьмин, А. Пронин, С. Борзаковский, В. М. Нартов и другие. Жили мы дружной семьей. Личный состав дивизиона крепко сдружился с коллективами Брянского арсенала и Бежицкого паровозо- и вагоностроительного завода. Последний, где в то время работало около 40 тыс. человек, шефствовал над нашей частью. В разных его цехах наши командиры, в том числе и я (в кузнечно-прессовом цехе), в течение нескольких лет избирались почетными рабочими.

В Брянске в 1926 г. меня приняли в члены ВКП(б).

Вместе с трудящимися Брянска довелось нам пережить и большое горе, постигшее 21 января 1924 г. нашу партию, страну и весь советский народ. Умер Владимир Ильич Ленин. Когда его хоронили в Москве, у нас, как и повсюду в стране, все движение остановилось, люди замерли в скорбном молчании, глухо и тревожно звучали прощальные гудки паровозов, заводов и фабрик. Революция, Советская власть, разгром ее внутренних и внешних врагов, строительство новой жизни - все это было для каждого из нас связано с именем Ленина. И теперь, когда его не стало, всех нас, потрясенных непоправимой утратой, охватило такое волнение, что казалось - сердце не выдержит, разорвется.

Ленин оставил великое наследие - свои дела и немеркнущие идеи, Коммунистическую партию, сплоченную вокруг ЦК, монолитный союз рабочего класса и крестьянства. И это помогло нам выстоять и в ту тяжкую годину и в годы последующих трудных испытаний, выпавших на долю советского народа в его борьбе за претворение ленинских идей в жизнь. Вот почему Ильич для нас вечно живой в великих свершениях советского народа, достигнутых под руководством созданной им партии.

Без Ленина, но по начертанному им пути шло и все дальнейшее военное строительство, росло и крепло детище ленинской партии и народа - Красная Армия. Все ее развитие в последующие годы проходило под знаком осуществления ленинского завета об укреплении обороноспособности социалистической Родины. Этой цели служили и военные реформы, осуществлявшиеся в те годы, в частности смешанная - территориальная и кадровая - система комплектования Красной Армии, улучшение подготовки командных кадров, введение единоначалия и другие важные мероприятия.

Все они коснулись и нас, кавалерии. Правда, наша дивизия, как и большинство соединений приграничных округов, осталась кадровой. Но тем более резко возросли требования к боевой учебе, к ответственности командира за состояние вверенной ему части.

Именно в этот период, в 1924 г., я был утвержден в должности командира батареи и со всем пылом своих двадцати двух лет старался оправдать оказанное мне доверие. Дивизия к тому времени была включена в расположенный в Минске 3-й кавалерийский корпус, которым сначала командовал Г. Д. Гай, а потом наш бывший начдив Семен Константинович Тимошенко. Уже тогда он требовал максимального приближения учений к боевым условиям, и это определило напряженный характер занятий в частях и подразделениях.

Было немало трудностей, но преодолевать их помогала обстановка дружбы и взаимопонимания, царившая в дивизионе, как и во всей дивизии. Наши кавалерийские войска сохранили все хорошее, что было в старой русской кавалерии, - собранность, подтянутость, выносливость и мужество, чувство товариществу. В то же время революция, новые общественные отношения как в зеркале отразились на всем облике Красной Армии, связанной неразрывными кровными узами с трудовым народом. Родился воин нового склада - сознательный защитник своей советской Родины, готовый во имя ее безопасности преодолеть любые трудности.

Душой всего этого была Коммунистическая партия, ее армейские организации. Теперь у нас в каждом эскадроне и батарее были партийные ячейки, а в полках парторганизации во главе с партийным бюро. Комиссарами частей были пламенные большевики из рабочих и матросов - участников революции. Для всех нас они являлись примером.

Моим наставником и добрым товарищем стал комиссар батареи Андрей Григорьевич Фомин. Бывший рабочий Тульского оружейного завода, потом балтийский матрос, он принимал непосредственное участие в штурме Зимнего в октябре 1917 г. Я был намного моложе его, но это не мешало нашей дружбе, а совместной работе лишь помогало. Позднее А. Г. Фомин стал комиссаром 33-го кавалерийского полка, а после переподготовки ушел в авиацию.