Изгнанники - Михаил Михеев

Десять минут спустя по палубам корабля уже гремели ботинки десантников, и еще через пятнадцать минут французский капитан с великолепным фингалом под левым глазом, отлично выделяющимся на бледном лице, уже докладывал Соломину свою версию происшедшего. Очень логичную версию, кстати, и непротиворечивую. Патрулировали пространство по просьбе турецких властей. У них там своего флота почти нет, его не так давно уничтожили, вот турки и просят периодически погонять пиратов. Французское командование на это идет охотно – деньги хорошие, к тому же безо всякой отчетности, плюс возможность лишний раз экипажи кораблей потренировать. Вот и крутился линейный крейсер "Ришилье" в турецком секторе. Потом обнаружил старательно маскирующийся корабль, принял его за пиратский и начал преследование – вот, собственно, и все.

Когда француза увели, Соломин пару минут думал, потом мрачно посмотрел на своих офицеров.

– Ну что, вам ничего не кажется странным? – и, получив, отрицательный ответ, вздохнул: – А жаль. Я молчу о том, что Франция, у которой сейчас острая нехватка кораблей, так легко выделяет их для патрулирования территории своего сателлита – в конце-концов, может, и впрямь это неофициальный приработок кого-то из адмиралов. Но вы вот о чем подумайте. Линейный крейсер "Ришелье" по официальным данным погиб в последнюю войну, а сейчас он рядом с нами бултыхается. К чему бы такая нестыковка?

В напряженном молчании, которое воцарилось среди офицеров, было нечто зловещее. Однако Соломин не стал ждать, пока все обдумают его слова – это было уже неважно. Надо будет – потом додумают. Постучав костяшками пальцев по столу, чтобы вывести своих товарищей из состояния задумчивости, в которое они синхронно погрузились, он сказал:

– Разведчик обнаружил флот иных рас. Правда, именно обнаружил – рассмотреть не дали, засекли, но информацию можно считать достоверной. Второй корабль перехвачен и, очевидно, захвачен противником – сигнал об этом мы получили полчаса назад, но маяк их пока работает. У меня рекомендация императора быть осторожным, но своих мы будем вытаскивать, поэтому слушайте приказ: подготовить корабли, через час начинаем вторжение в Турцию. Идем под маскировочным полем, при обнаружении глушим всех.

Тишина стала еще мрачнее – все прекрасно знали, что означает ослушаться совета императора. Но также они знали, что своих не бросают. И еще, все они верили своему командиру, поэтому приказ будет выполнен, чем бы это не грозило впоследствии.

Когда товарищи разошлись, Соломин несколько минут сидел, разглядывал сжатые кулаки и думал. Он влезал в авантюру, которую император не одобрит, и рисковал всем, в принципе, из-за каких-то наемников, которые изначально шли, как расходный материал. Они и сами это знали, и наверняка не рассчитывали, что ради них бросятся в бой. И все же, все же… Это были сейчас его люди, которые пускай за деньги, но рисковали ради общей победы. А своих надо вытаскивать, иначе какой смысл вообще воевать? Выставил вместо себя кого-то, и пускай их жрут. Нет уж, решение принято, и никакие императоры его не остановят! Отправив сообщение в столицу и не став ожидать однозначно матерного ответа, Соломин вернулся на мостик – этой операцией он был намерен руководить лично. И за ошибку, которую сейчас совершал, тоже ответить сам.

Пять часов спустя флот вошел в пространство Турции. Этому, правда, предшествовала серьезная подготовка – Соломин не собирался полагаться только на маскировочные поля. Станции локационного дозора надо было нейтрализовать, и с этой задачей десантники справились отлично. В этой части операции задействовали "Поморники", как наиболее совершенные и подходящие для скрытого проникновения корабли из имеющихся в наличии. Их было немного, но для задуманного хватило вполне – подойти, выбрать момент, когда станция не на связи, заглушить ее на всех волнах, чтобы, не дай Космос, не смогли турки связаться со своими, а потом высадить десант и перебить всех, кто попадется на пути. Ну, пару операторов разве что оставить, чтобы они передавали – все спокойно, мол. А остальных – в расход, они Соломина не интересовали совершенно.

Таким образом, в системе дальнего обнаружения Турции образовалась солидная дыра, в которую и вполз ударный флот Нового Амстердама. Немецкая эскадра последовала за ним – никто фон Шпее за уши не тянул, но когда Соломин сказал ему об этом, то получил в ответ много ругани на немецком. Впрочем, несмотря на многообразие слов и выражений, сводилась она к нескольким простым мыслям – что немцы не трусы, что сражаться они умеют не хуже русских, и что бросать своих товарищей они не намерены. Соломину оставалось только смиренно выслушать, что о нем думают, и еще извиниться в ответ. Однако, в любом случае, он был благодарен фон Шпее – десять немецких линейных кораблей, а также их крейсера и эсминцы в любом случае лишними в таком деле не были.

А дальше тихонько, тихонько, на кошачьих лапках… Корабли буквально крались по контролируемому турками пространству, и, затратив почти сутки, вышли к точке, где все еще работал маяк корабля-разведчика "Арктур". Маяк работал, но это и неудивительно – бронированная капсула, в которой он размещался, была самым защищенным местом на корабле. Более защищенным даже, чем боевая рубка. Капсула выдержала удар, и маяк продолжал работать, а вот все остальное представляло из себя груду мертвого, искореженного металла. Но самое гнусное было внутри.

Корабль не был расстрелян из орудий крейсера или линкора, как можно было ожидать. После того, как корабельная артиллерия обездвижила его и подавила пукалки, заменяющие разведчику нормальную артиллерию, разведчик был взят на абордаж. А судя по тому, что от увиденного внутри блевали потом и опытные десантники, в абордаже участвовали не только люди. Может, среди атакующих и вовсе не было людей – сейчас это было уже непринципиально. Принципиальным была сейчас только реакция людей на увиденное, и описать ее можно было одним словом: "уничтожить"!

Место, где вольготно расположился флот иных рас, было известно с точностью до сотни астрономических единиц. Для радаров боевых кораблей – мелочь, не заслуживающая внимания. Спасибо прорвавшемуся разведчику – они сделали, что от них требовалось. Жалко, конечно, что капитан французского линейного крейсера ничего не смог добавить к имеющейся информации – он попросту не знал о том, что в системе есть еще и корабли иных рас. Все правильно – как бы ни были французы послушны, информация о том, кто теперь их союзник, заставит взбрыкнуть очень многих. Скорее всего, руководство страны планировало использовать собственных военных втемную. Логичное поведение в подобной ситуации, а то ведь военные терпеливы до определенного предела, а потом могут и из Елисейского дворца попросить.