Горизонты нашей мечты - Евгений Лотош

Хлопнула дверь, и мимо Хины быстро прошла гигантская фигура в плотных темных штанах и зимней куртке. Тролль ежился, словно от сильного холода, и прятал руки в карманах, набросив на голову широкий капюшон, скрывающий лицо. Не обратив на ожидающих никакого внимания, тролль размашисто дошагал до двери в подсобку и скрылся за ней. Интересно, он владелец? Или просто один из инструкторов? Если владелец, то стоит ли пойти за ним? Или же подождать, пока он выйдет?

— Сейчас мастер Караби переоденется и появится в зале, — Рэнна словно прочитала ее мысли. — Подождем еще минуты две.

— Ну, подождем, — вздохнула Хина. — Надеюсь, он в хорошем настроении.

— Он в ужасном настроении, госпожа Хина. Он злой и расстроенный. Но я надеюсь его немного развеселить. Пожалуйста, потерпи еще немного.

— Ты не замерзла? — озабоченно спросила воспитательница. В помещении она расстегнула плащ, и сейчас уже начала чувствовать, что в зале довольно прохладно. Градусов пятнадцать как максимум, а то и ниже.

— Спасибо за заботу, госпожа Хина. Со мной все в порядке.

Тролль появился из своей подсобки только через семь минут, когда ученики бесконечной вереницей совершали пробежку по периметру зала, глухо топоча десятками босых пяток. Он уже переоделся в такую же дзюбу, что и остальные в зале, но повязка у него на рукаве оказалась белой с многочисленными зелеными полосками. К нему тут же подошел первый инструктор и что-то сказал, кивнув в сторону Хины. Тролль посмотрел в ее сторону, потом подошел, грузно ступая. Хина рассмотрела, что некогда зеленая чешуя на его лице, шее и кистях рук потускнела и приобрела грязно-сизый оттенок, а некоторые чешуйки выглядели совсем черными. Он казался явно пожилым даже по тролличьим меркам. Сколько ему лет? Сто двадцать? Сто тридцать?

— Добрый вечер, госпожа, — вежливо сказал тролль. — Я Караби Нэтто, владелец зала. Мне передали, что у тебя какое-то личное дело ко мне. Мы знакомы? Прошу прощения, у меня не очень хорошая память на человеческие лица, да и зрение…

— Не прибедняйся, мастер, — Рэнна одним гибким движением поднялась с пяток и выпрямилась во весь свой невеликий рост. — Ты всегда прекрасно запоминал человеческие лица. И зрение у тебя с возрастом ничуть не ухудшилось.

Тролль недоуменно посмотрел на нее сверху вниз. Макушка девочки едва доходила ему до середины бедра, и рядом они смотрелись весьма комично.

— Значит, мы знакомы с тобой, молодая госпожа? — осведомился он, наклоняясь. — Но я совершенно точно никогда тебя не видел.

— Мне помнится иное, — на лице девочки мелькнула неожиданно озорная улыбка. — Однажды ты в сердцах сказал мне… м-м-м… — Она наморщила лобик и с преувеличенной задумчивостью почесала темечко. — "Дорогу осилит не тот, кто стремится пройти ее побыстрее, а тот, кто твердо настроен пройти ее до конца. Отдых — такая же часть обучения, что и тренировка. Тот, кто не умеет отдыхать, не способен и хорошо учиться". Прости, мастер, но я, кажется, так и не сумела усвоить этот урок.

Тролль замер, словно статуя. Его глаза превратились в узкие, почти незаметные щелки, зато пасть приоткрылась, обнажая белоснежные, несмотря на старость, острейшие зубы.

— А еще однажды ты сказал, — добавила девочка, снова став серьезной, — что чувство вины — слишком слабый фундамент, чтобы строить на нем свою жизнь.

Тролль пошевелился. Он медленно опустился на колени, протянул свои огромные лапищи и ухватил девочку за плечи, почти полностью охватив ее тщедушное тельце когтистыми ладонями.

— Кара! — выдохнул он. — Кара! Но как…

— Меня зовут Рэнна, мастер Караби. Рэнна Дзидзисий. Рада знакомству, прошу благосклонности.

Хина со все возрастающим недоумением наблюдала, как тролль осторожно притянул ее к себе и прижал к груди, полностью скрыв в объятиях.

— Я мог только надеяться, — проскрежетал он. — Только отчаянно и безнадежно надеяться. Когда я услышал новости, я не поверил, что твой отец мог допустить…

Он отстранил девочку и жадно оглядел ее с ног до головы.

— Почему ты не сказала сразу?

— У меня есть и другие обязательства, мастер. Я пришла, как только смогла. Прости меня за мое поведение.

— Теперь я могу умереть спокойно, — покачал головой тролль. — Мне не за что тебя прощать. Ты… надолго к нам?

— Надолго. Я воспитанница детского дома здесь неподалеку. На днях Цу официально удочерит меня. Процедура уже почти завершена.

Бумаги? Хин озадаченно посмотрела на девочку. Какая процедура? Какое удочерение на днях?

Рэнна осторожно высвободилась из хвата тролличьих лап.

— Мы еще поговорим, мастер. Попозже. Сейчас я пришла к тебе по делу.

Она глянула в сторону Намиды, завороженно наблюдающего за происходящим.

— Ты хочешь, чтобы я его учил?

— Да. У него очень хорошие задатки — реакция и координация. И настрой. У тебя найдется место в соответствующей возрастной группе?

— Разумеется. Новый набор стартует в следующем периоде.

— Ты не хочешь его проверить?

— Я посмотрю его на отборе. Но твоей рекомендации мне достаточно.

— Спасибо, мастер. Финансовые вопросы…

— Зачем?

— Не возражай. Обсудим позже. Мастер, познакомься с госпожой Хиной Мацури. Она старший воспитатель в детском доме "Икудзиин". Госпожа Хина, не могли бы вы с мастером Караби обсудить формальности, которые нужно уладить для зачисления Нами в группу?

— Рада знакомству, господин Караби, — неловко поклонилась Хина, у которой голова шла кругом. — Прошу благосклонности. Я… а-а… не совсем…

Тролль вопросительно глянул на нее, потом на девочку. Та едва заметно покачала головой.

— Радость взаимна, госпожа Хина. Благосклонность пожалована, — поклонился в ответ тролль. Он поднялся на ноги и башней навис над женщиной. — Прошу, пройдем в мою контору, вон туда. Ко мне впервые записывают ребенка, находящегося под государственной опекой, мне нужно уточнить процедуру. И я сразу же, госпожа Хина, сброшу тебе на пелефон список документов, которыми нам предстоит обменяться.

— Мы с Нами подождем здесь, мастер, — сказала Рэнна, вновь усаживаясь на пятки.

Хина нерешительно оглянула на нее. С одной стороны, как оставить детей без пригляда в совершенно незнакомом месте? С другой — похоже, место для Рэнны отнюдь не такое незнакомое, как могло бы показаться.

— Хорошо, — наконец ответила она. — Только никуда не уходите, ладно?

— Конечно, госпожа Хина. Я присмотрю за Нами.

В подсобном помещении, оказавшимся чем-то средним между жилой комнатой, конторой и складом инвентаря, Караби галантно пододвинул воспитательнице стул, уселся за окованный жестью стол, хранящий многочисленные глубокие следы тролличьих когтей, и включил то ли терминал, то ли компьютер. Вместо привычного воздушного дисплея на столешнице располагался старинный "бумажный" монитор, каких Хина не видела уже лет пятнадцать, а то и все двадцать. Вместо сенсорной области тролль использовал такую же древнюю проецируемую клавиатуру (чем и объяснялись следы когтей). С тыльной стороны дисплей был непрозрачным, и что делает хозяин зала, оставалось загадкой. Хина напряженно сидела на крае стула и изо всех сил старалась не думать о той мистике, что творится вокруг нее.