Кто не спрятался, я не виноват…(СИ) - "Изменяя_реальность"

Ей было уютно и спокойно в квартире детектива, как в надежном укрытии. В какой-то миг фраза «мой дом — моя крепость» обрела реальный, физически ощутимый смысл. В конце концов знать, что где-то буквально в нескольких метрах от тебя находится человек, способный одним своим видом внушить как уважение, так и уверенность, было намного лучше, чем выключая свет, ждать звона битого стекла. Натали понимала, что страх этот иррационален, но ничего не могла поделать с собой, мысленно раз за разом прокручивая в голове произошедшие события. Но, пожалуй, самым большим ударом для нее было поведение Джеймса. Да, она выгнала его, наговорив лишнего, но удивительно было не то, что он молча согласился с ее словами, а то, что не смотря на всё своё поведение влюблённого человека даже не попытался что либо предпринять. Нет, сообщения и звонки сложно называть действиями. Видимо, порыв приехать среди ночи на битой машине, или вдруг сорваться со своим другом в Кале — всего-лишь единичные случаи, и его поступки скорее обусловлены спонтанными душевными порывами, чем искренним желанием быть рядом с ней. Да и что они могли дать друг другу? Он — другой. Он пластичный, как воск, лепи — не хочу, под влиянием обстоятельств быстро прогибающийся. Но, видимо, и быстро приходящий в себя. Она же скорее как камень — если раскрошил, то уже не собрать. Натали поймала себя на том, что уговаривает себя выкинуть Джеймса из головы. Глупое наваждение. Или всё же тайная, гложущая обида? Ужин был накрыт в гостиной на небольшом и очень тяжелом журнальном столике. Без изысков, просто и по-домашнему. Натали чуть было не оговорилась — по-семейному.

Странно это всё было. Новость о том, что Таннер нашёл ворвавшихся в ее дом фанатов была внезапной, словно град летом. Как и причина произошедшего. Натали слушала его приглушённый, чуть осипший голос со смешанными чувствами. С одной стороны ей хотелось кинуться ему на шею со словами благодарности за этот подарок. Смерть Баки не осталась напрасной. С другой — недоумение от возраста правонарушителей, и действительно нелепая причина гибели ее друга просто растоптали её морально. Хотелось кричать от бессильной злобы. Схватить каждого из этих подростков и встряхнуть за шиворот, заставить их ощутить весь этот ужас и боль, что испытал на себе в тот момент несчастный и такой отважный пес. Внутри снова сжался тугой комок от ощущения несправедливости этого мира, от вседозволенности одних по отношению к другим. Лишь тот факт, что Таннер легко нашёл их и пригрозил жесткими мерами, возвращал ей надежду, что законы кармы в мире все-таки работают. И наказание приходит не от богов, а людскими руками. Очень крепкими руками. Натали тайком скользнула взглядом по прямому профилю Роберта, освещенному мерцающим светом экрана телевизора. Тяжелая квадратная нижняя челюсть, выточенный, словно из камня, упрямый подбородок, застывшая полуулыбка на широких симметричных губах, прямой, еле заметно вздернутый нос с тонкими широкими крыльями, широкие же брови, умеющие смешно изгибаться домиком и высокий, с двумя глубокими горизонтальными морщинами, лоб… Седина на висках совершенно не портила весь образ в целом, скорее наоборот. Если бы не его профессия, он легко мог бы покорить Голливудские подмостки, ну, или хотя бы модельные агентства. Тем более, что такой типаж мужественных, сильных мужчин никогда не выходил из моды. Натали поймала себя на мысли, что ей нравится смотреть на него, скользя взглядом по плавным мягким линиям его мускулатуры. Еще больше ей нравилось, что он чувствовал на себе ее взгляд и старательно избегал попадания под него, словно ему было шестнадцать лет, и он смущался присутствия симпатичной девчонки. Это казалось на удивление гармоничным в сочетании с его в чем-то грубой манерой общения и нарочито ленивыми, экономящими энергию движениями. Одновременно с этим, Натали забавляло ощущение своей власти над этим внушительным гигантом, моментально съёживающимся, стоит на него пристально взглянуть.

Роберт развалился на дальнем конце дивана, вытянув длинные ноги прямо под журнальный столик и стараясь даже случайно не коснуться девушки. Натали это отчего-то и забавляло и смущало одновременно. Дистанция, которую он без единого слова установил между ними, действовала на нервы. Она сама сидела, подобрав ноги на турецкий манер, откинувшись на спинку дивана и стараясь не дать мужчине ни одного повода для извинений.

— Роберт, я в течение завтрашнего дня переберусь в гостиницу, — вдруг заключила она, наблюдая за тем, как он преувеличено медленно повернул к ней голову и непонимающе уставился. Мерцающий бледный свет экрана телевизора четко прорезал глубокую границу светотени на его лице, заточив черты и доведя их до острой, режущей фактурности. Кончики пальцев Натали неприятно зазудели — хотелось прикоснуться к таким четко очерченным высоким и широким скулам мужчины.

— Считаете это необходимым? — еле заметно дернув бровью, уточнил он. Она кивнула, чувствуя себя раздетой до самой души под его взглядом. Роберт словно читал в ее глубине все скрытые мысли. Чему-то мимолетно улыбнувшись, он тут же спрятал улыбку, оставляя теряться Натали в догадках.

— Вам, как и мне, не очень комфортно… И мы же не можем… — запинаясь, пыталась подобрать слова она.

— Как посчитаете нужным, — прервав ее мучительную борьбу со словами, произнес Роберт. — Я лично ничего не имею против Вашей компании.

— Мне неловко Вас стеснять…

— Я Вас услышал… Переубеждать или отговаривать не буду.

Роберт впервые позволил себе не только задержать взгляд более пристально, но и вдруг накрыл ее руку, лежащую на колене, своей горячей жесткой лапой, нарушая собственноручно выстроенную стену. От его прикосновения словно электрический ток пробежал по всему ее телу, заставляя сердце учащенно забиться. Все же внутренне она, как и любая женщина, умела прочувствовать эту тонкую грань в общении, когда внимание перерастает в симпатию, и даже в физическое желание на каком-то подсознательном уровне. Тут же, сидя на одном с ним диване, она буквально ощущала всю неловкость происходящего и одновременно электрическое поле, возникающее при одном лишь соприкосновении взглядами. Взаимное притяжение ощутимо носилось в воздухе, вместе с таким же ощутимым барьером —неужели он так умело разделяет работу и личное? Натали поймала себя на сомнениях — что, если ей показалось, и она все-таки не привлекает его, уж слишком спокойно он реагирует на близость, в отличие от нее. Возможно, это магия темного времени суток, совместного ужина и его готовность подставить крепкое плечо так действовали, но ощущать себя слабой девушкой в его присутствии было невероятно приятно. Горячая крепкая рука задержалась лишь на миг, как и взгляд мужчины, и с деланным вниманием он вновь уставился в экран. Крутили какой-то старый фильм, который лично у нее не вызывал ни малейшего интереса, в отличие от его персоны. Она смутилась: в эту минуту, прямо сейчас она скатилась до банальной пошлости, до каких-то низменных животных желаний, пытаясь понять, по какой причине детектив Роберт Таннер не пытается к ней приставать. Натали ощутила благодарность к этому спокойному, даже хладнокровному, человеку за потрясающую выдержку и способность держать себя в руках ни смотря ни на что. В подобной ситуации мало какой мужчина удержался бы от представившейся возможности.

Немного поерзав, дрожа внутри всем своим существом в ожидании острой негативной реакции, она вытянула ноги, и, выдохнув с замиранием сердца, придвинулась ближе к Таннеру. Откровенно хотелось ощутить его физическое тепло и надежность, прижаться поближе, ища поддержку и опору. Казалось, он сделал вид, будто не заметил ее движения, не поворачивая головы, одними лишь глазами проследив за ней. И всё же его грудная клетка расширилась при вдохе и замерла на пике, когда быстро отбросив рассуждения, девушка перебралась под его горячий бок. Диван печально скрипнул, возмущенный таким отношением к себе. Устроив голову на плече мужчины, прямо под круглой ключицей, там где сходились в пучок крупные грудные мышцы, она успокоилась, слушая мерное глубокое дыхание, и тревожно ускорившийся бег сердца. Под тонкой тканью футболки там, где крутой свод рёбер переходил в пресс, под самой ложечкой видно стало участившуюся пульсацию. Натали скользнула взглядом по его телу, задержавшись на мерно вздымающемся при дыхании животе мужчины.