Леди и авантюрист - Лиз Карлайл

У Гарри вновь покраснели кончики ушей.

– Нет, я не уверен. Я пропустил стаканчик. Потом поднялся к себе в спальню.

Теперь Гарри Сэндс лгал.

Уверенность пришла ниоткуда и сразу, подобно яркой вспышке молнии. Порой такое с ним случалось, и де Роуэн всегда предпочитал доверять своему чутью, которое еще ни разу его не подводило.

– И вы сразу легли спать? – спросил он ровным голосом.

– Господи, конечно! – пролепетал Гарри. – Чем еще, черт возьми, может заниматься улегшийся в постель человек?

Де Роуэн сухо улыбнулся.

– Лично я люблю немного почитать на ночь, – сообщил он в ответ. – Некоторые читают молитву. Другие любят выпить стакан горячего молока или сделать записи в дневник. Могу считать, что ничего из перечисленного вы в тот вечер не сделали?

Кровь отлила от ушей Гарри.

– Ну, сам я не особый любитель книжек. Пошел к себе и, как всегда, сразу лег спать и проспал до самого утра мертвым сном. – Гарри запнулся и побледнел как полотно.

– Я тоже сплю так, что пушкой не разбудишь – любезно согласился де Роуэн. – Что случилось дальше? Как я понимаю, ночью вы ничего не слышали? И горничная леди Сэндс она что, тоже ничего не слышала?

Глаза Гарри расширились.

– Откуда, черт возьми, мне знать, чего она там слышала?

– Ваша светлость, я всего лишь пытаюсь получить подтверждение тому, что доложил констебль Сиск, – помолчав, мягко объяснил де Роуэн.

– Вот как; – Гарри смущенно поерзал в кресле и положил на место пресс-папье. – Ну, так она мне сказала, ну, когда я ее спросил, пока мы дожидались приезда полиции.

Де Роуэн предупреждающе поднял руку.

– Пожалуйста, по порядку, ваша светлость. Что произошло после того, как вы пошли спать?

Брови Гарри сошлись на переносице.

– Я просто заснул. Дальше я услышал, как наш дворецкий барабанит мне в дверь и кричит, что моя сестра внизу в ужасном состоянии. Я набросил ночной халат и спустился. Подумал, что в самом деле стряслось нечто страшное, раз Сесилия оставила ребенка и примчалась сюда в такой чac.

Де Роуэн бросил косой взгляд на бледное лицо Гарри. К тому же его едва заметно трясло. Пора заканчивать беседу. Предстояло еще услышать версию случившегося от Сесилии.

– Вы предупредили дворецкого о том, что ему следует сотрудничать с констеблем Сиском? – настойчиво поинтересовался де Роуэн.

– Сесилия им сказала, – кивнул Гарри. – Мол, если кто ослушается, у меня будет с ним такой разговор, что мало не покажется.

Де Роуэн кивнул. Убрав карандаш, он закрыл свою переплетенную в кожу записную книжку.

– Благодарю вас, ваша светлость. Я сожалею, что пришлось задавать вам столь тягостные вопросы, когда у вас такое горе.

Гарри протестующе поднял ладонь.

– Ничего страшного, де Роуэн. Уж лучше вы, чем кто-то еще. Надеюсь, вы поймаете мерзавца, который ее убил. Я не убивал и говорю правду. Но мне не хочется, чтобы и дальше меня подозревали. Что бы там Джулия ни вытворяла, клянусь Богом, смерти она не заслуживала.

Гарри поднялся из-за стола и направился к двери, когда в кабинет вошла Сесилия. Она обняла брата и нежно поцеловала его в щеку.

– Похоже, он держит себя в руках? – спросила она у де Роуэна, тихонько закрывая за Гарри дверь.

Де Роуэн смотрел, как Сесилия неспешно проплывает через кабинет.

– Более-менее, – ответил он, жестом приглашая ее расположиться в одном из двух тяжелых кресел с подголовником, что стояли около письменного стола. – Он рассержен, тут нет сомнения. Однако полностью отдает себе отчет, в каком виде он предстает.

Сесилия нервно разгладила невидимые складки па своих юбках.

– Ты имеешь в виду, он понимает; что люди могут считать его виновным? – Она подняла глаза на де Роуэна. – Но он же ни в чем не виноват! Я могу присягнуть. У Джулии были враги – отвергнутые любовники, их разъяренные жены. Я могу поговорить с людьми. В свете меня хорошо знают.

– Сесилия, – мягко проговорил де Роуэн, – такие разговоры могут оказаться небезопасными. Не забывай, что ты в трауре. Тебе нельзя шмыгать повсюду и кому ни попадя докучать вопросами. Конечно, в любом случае брата нужно увезти из города ради спокойствия его души. Я займусь им.

Сесилия принялась грызть ноготь на большом пальце. Довольно долго она молчала, и де Роуэн отлично понимал, что она сосредоточенно думает. Размышления ее могли привести к самого разного рода осложнениям. Лучше всего отвлечь ее, и чем скорее, тем лучше.

– Ты просмотрела шкатулку с драгоценностями, которую мы нашли?

У Сесилии даже глаза·расширились.

– Мне и пригрезиться не могло, что у Джулии столько побрякушек. Но там должна была находиться одна вещь!

Де Роуэн тут же почувствовал ее легкое смятение.

– Что-нибудь пропало?

– Я не очень уверена, но моя мать имела исключительно тонкой работы вещицу, так сказать, семейный сапфир Сэндсов! – сардонически рассмеялась Сесилия. – В молодости, когда нас предоставили на волю судьбы и с деньгами стало туго, мы с Гарри часто подумывали о том, чтобы этот сапфир продать. Но сколько я себя помню, он всегда оставался в семье. Крупный драгоценный камень, прозрачная голубая капля, вделанная в кулон. – Она судорожно стиснула свои холеные руки. – Я не хочу верить, что дурак Гарри позволил ей надевать его для выхода в свет! Сапфир целую вечность хранился, в сейфе в нашем деревенском поместье, но ей каким-то образом удалось подольститься к нему и выманить семейную реликвию.

– Она могла вернуть сапфир? – спросил де Роуэн. – Или она его продала?

– Она заполучила его только неделю назад, – покачала головой Сесилия. – Я приказала Женевьеве, горничной Джулии, еще раз перетрясти все вещи. С какой стати грабитель будет красть только одну драгоценность, когда их такая куча? У нее была бриллиантовая брошь, которая стоит не дешевле кулона, – так ее не взяли.

Макс потер рукой подбородок.

– Вы мне расскажите во всех подробностях, что вам удалось обнаружить, – попросил он, – напишите все, что вам известно, и без задержки отправьте официальным письмом ко мне в контору. Начните с вашей невестки. Кто она такая? Как Гарри с ней познакомился? Где она проводила время? И вы должны мне рассказать, кто были ее, ну, скажем, друзья.

Сесилия нахмурилась.

– Скажем, друзей у нее насчитывалось несметное число. Я расскажу о том, что знаю про нее, хотя это и немного. Она приехала в Англию за год до того, как вышла замуж за Гарри.

– О браке существовала предварительная договоренность?

Сесилия покачала головой.

– Нет, в девичестве она носила имя Джулия Аствелл, внучка графа Ходжа. Его единственная дочь сбежала с каким-то конюхом, и старый граф отрекся от нее. Джулия родилась в нищете. Кажется, в Бостоне. Родители ее умерли в то время как ей едва исполнилось четырнадцать. Несколько лет спустя, когда здоровье графа пошатнулось, он смягчился и наказал своим адвокатам разыскать внучку, дабы она скрасила ему старость.