«Вымпел» — диверсанты России - Михаил Болтунов

А вьетнамские «схроны»! Это вообще поразительное искусство, ведь война за долгие десятилетия научила жить вьетнамцев под землей.

Бывали случаи, когда вьетнамские партизаны устраивали «схрон» под американским аэродромом…

Ночью они выходили и ставили мины на самолеты. Звучал взрыв! Вокруг беготня, переполох, американцы бросаются преследовать диверсантов, а те находятся рядом. Живут три-четыре дня, пока все успокоится, и незамеченными уходят.

Однако жить под землей тяжело. На Кубе сотрудники «Вымпела» прожили в «схроне» три дня, а вьетнамцы жили неделями.

Есть и городские «схроны». Учили коллеги своих советских друзей, как покидать их незамеченными, как тайно возвращаться, как прятать того, кого выкрали.

До сих пор помнят наши ребята кубинские, вьетнамские уроки и потому уверены: нельзя замыкаться в рамках собственного опыта. Спецназовцу всегда есть чему поучиться у спецназовца.

«РАЗРУШИТЬ… ДО ОСНОВАНИЯ»

Время спрессовано донельзя. Последние годы столь скоротечны и буйны, что впору россиянам считать год за два. Иному народу таких потрясений хватило бы на столетие, а нас «трясет», почитай, каждый год.

На что уж август 1991 года был драматичен. Однако затмили его октябрьские события 1993-го, первая кровавая чеченская война, страшные взрывы жилых домов в Москве и других городах России, вторая чеченская…

Какими далекими кажутся теперь ГКЧП, танки на улицах Москвы, защитники Белого дома.

Но к тем дням нельзя не возвращаться. Слишком дорого стоили они нашему Отечеству, в них истоки многих нынешних бед и несчастий, войн и кровопролитий.

Сегодня мы удивляемся непрофессионализму армии, бессилию спецслужб.

Где корни этого бессилия? Кто и как развалил сильнейшие и опытнейшие в мире спецслужбы Советского Союза? Сейчас об этом как-то не принято говорить. Не трогают эту щекотливую тему «золотые газетные перья», помалкивают радио, телевидение. И только ветераны разведки, диверсионной службы, антитеррора неустанно твердят: проблему Чечни можно было решить вовремя силами спецслужб, без кровопролития.

Представьте себе, что это значит. Живы остались бы десятки тысяч наших российских ребят — солдат и офицеров, мирных жителей, локализован преступный режим, сохранена целостность России. Это, без сомнения, подвиг.

Однако, чтобы совершить такой подвиг, у государства должны быть спецслужбы, а у спецслужб — силы и желание. Увы, после 1991 года ничего подобного не существовало. Вернее, стремительно переставало существовать.

А когда проблема Чечни вставала в полный рост, у нас уже нечем было обуздать криминальный дудаевский режим.

Теперь уже давно забыт этот случай. А мне хочется его вспомнить. Накануне первой чеченской войны взяли столичного полковника службы безопасности? Как только он пересек границу Чечни, натянули на голову шапку, повязали, не успел опомниться. Позже обескураженный полковник выступал по телевидению, а я слушал его и думал: это похороны наших спецслужб. Один случай, но в нем как в капле воды отразились огромные проблемы развала могучего некогда организма КГБ. Этого человека предали из Москвы, когда он только собирался выезжать в Чечню. Что может быть печальнее для наших спецслужб… Потом таких предательств будут тысячи. Более страшных и кровавых. В результате гибли сотни наших ребят. Но я возвращаюсь к истокам. Ибо истоки эти заносит илом времени.

Так как же мы дошли до жизни такой? Как случилось, что, разрушив КГБ и армию, затыкали чеченские пулеметы пушечным мясом — необученными новобранцами, мальчишками из российской рабоче-крестьянской глубинки?

Кто, в конце концов, виновен в этом? Или, как всегда, у нас нет виноватого? Что творилось в спецслужбах после августа 1991 года, когда решили добить «черного кобеля»?

У меня есть ответы на эти вопросы. Однако хочу избежать субъективизма и потому дать слово профессионалу. Который стоял в те роковые месяцы у руководства спецслужбами и в тонкостях знает обстоятельства дела.

Тогда КГБ возглавил Бакатин. Только сдается мне, облик этого человека весьма далек от облика профессионала спецслужб. Он ненавистен разведчикам-профессионалам. Бакатин пришел реформировать КГБ, ничего не зная о КГБ. И ничего не желая знать. Так что, думаю, на роль эксперта в нашем повествовании он не годится.

А вот его первый заместитель генерал-лейтенант Анатолий Алейников — фигура, вполне заслуживающая внимания. Он пришел замом к Бакатину сразу после августовских событий 1991 года. Не скрывал, что симпатизировал Ельцину, демократам. Однако не ожидал, что разрушительный дух этих людей будет столь велик. И пусть сегодня в комитетских кругах отношение к нему неоднозначное, Анатолий Аввакумович как мог противостоял «разрушительному духу».

Вот как об этих людях в своей книге «Вымысел исключен» пишет генерал-майор Юрий Иванович Дроздов: «В сентябре 1991 года, уже после августовских событий, меня вызвал для беседы новый первый заместитель председателя КГБ СССР генерал А. А. Алейников. Видимо, он хотел ознакомиться с тем, что из себя представляет нелегальная разведка, и определить ее судьбу, если она была замешана в путче.

Анатолий Аввакумович Алейников был известен мне как один из руководителей областных управлений КГБ, обладающий опытом контрразведывательной работы. Мы долго беседовали. Я рассказал ему очень многое. Мы, как мне показалось, оба хорошо понимали эту государственную проблему. Генерал Алейников, прощаясь, сказал, что меня должен будет принять председатель КГБ Бакатин и попросил быть в пределах досягаемости. Но вызова так и не последовало. В пылу рьяного разрушительства новому председателю было не до проблем защиты государства. Не до основательного изучения прошлого и перспектив настоящего развития. Он уже все успел узнать за два-три дня, нагородить столько, что страна еще долго будет залечивать раны. Примечательно, что ни один из сотрудников спецслужб США и ФРГ, с которыми я встречался, не одобрил его шагов, хотя они и воспользовались плодами его действий незамедлительно.

Возможно, сегодня с высоты времени Анатолий Аввакумович что-то и поправил бы в нашей беседе. Но я привожу ее дословно, такой, какой она была записана несколько лет назад по горячим следам. В ней много интересных мыслей и много ответов на вопросы, которые болят в наших душах и ныне.

— Анатолий Аввакумович, вы пришли первым замом к Бакатину в тяжелое для Комитета государственной безопасности время. Только закончился так называемый путч, началось реформирование КГБ…

— Да, я как зам «всплыл» от команды Ельцина. В те времена надо было что-то делать, ведь Бакатин пришел с намерениями реформировать КГБ. Но как? Так, чтобы камня на камне не оставить.