Гуд бай, Америка! - Юрий Цой
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Если не хочешь на Марс, можем просто поесть мороженного.
Девушка неожиданно согласилась и после нескольких ложечек сладкого продукта выложила причину своей грусти. Уже догадались? Конечно — больная мама! Вот же Ангел-Хранитель! Не мог мне подсунуть на все готовую девушку, не девственницу и без больной матери. Гад! Я вздохнул и принялся обвораживать и заговаривать, очень быстро добившись нужного. Через час мы уже заходили с растерянной девушкой в одноэтажный дом на живописной улице.
— Мама! Я дома! — Крикнула Синтия, когда мы вошли в холл. — Можно к тебе? Я с Бобом. — Спросила, приоткрыв дверь в комнату.
— Минутку! Я приведу себя в порядок, — ответил женский голос.
— Хочешь морс? — Синти сняла туфли и одев тапочки полезла в холодильник.
— А отец? — Спросил я, принимая стакан.
— На работе. Приходит обычно поздно. Чем занимаешься Бобби, когда не соблазняешь девушек улететь на Марс?
— Учусь в университете на первом курсе.
— Здорово. А я не смогла поступить. Работаю теперь и маме помогаю. У нее рак…
Замолчала, понурив голову. Я тоже не был расположен к болтовне. Беспечное настроение улетучилось, и я уже мысленно строил планы по решению новой проблемы, подкинутой заботливым Ангелом — Хранителем.
— Можете заходить! — Позвала нас мама девушки.
В комнате пахло лекарствами и болезнью. Исхудавшая женщина полусидела, облокотившись на стопку подушек и смотрела на зашедших. Перед кроватью стоял столик, на котором среди различных лекарств лежала раскрытая книга.
— Мама, привет! Это Боб. Как ты? — Девушка присела на кровать, а я остался стоять, изучая лицо женщины носившее следы былой красоты. Ставки растут! Рак, да еще на поздней стадии.
— Привет, Боб. — Мама Синтии, перевела взгляд на меня. — Видишь, не могу вас даже чаем угостить. Ты уж, извини.
— Здравствуйте, мэм. Ничего, мы выпили морса.
— Учишься Боб?
— Да, мэм. В университете, первый курс.
— Молодец. Жалко я не увижу, если у вас будут детки. Красивые должны быть… — От уголков глаз потянулась дорожки с капелькой слезы в конце.
У меня засвербило в душе, и я ничего не смог сказать, проглотив комок в горле. Дальше вопросы были к Синтии и вскоре мы вышли из этой обители печали. У порога я обернулся и спросил:
— Можно я еще к вам приду?
Глаза женщины вспыхнули, и легкая улыбка осветила тонкое лицо.
— Приходи… — Произнесла легким как ветерок голосом и закрыла глаза.
Синтия не очень поняла мой интерес, но вопросов не стала задавать, и я проводил ее на работу в магазин одежды, где она работала продавщицей.
— Очень удачно! Мне как раз нужна одежда. Представь! У меня нет ни одного пиджака!
Мы долго с ней подбирали для меня пиджачную пару, галстук и рубашку. Вторая продавщица попыталась нам помочь, но Синтия ее отшила, сказав что это ее «добыча». Не совсем так, конечно, но смысл был примерно такой.
Расплатился, вызвав у девушек округление зрительных органов засветив пачку долларов.
— Богатые нынче студенты пошли! — Пошутила напарница Синтии и сунула втихаря в мой карман бумажку с номером телефона. Женщины! Конкуренция в чистом виде. Ха-ха!
Пошел от магазина с большим пакетом, перевязанным бечевкой и провожаемый двумя мордашками из окна витрины.
— Синти! Это кто⁈
— Не знаю. Познакомилась на улице пару часов назад.
— Обалдеть! Какой парень! Умереть — не встать! Я чуть не кончила, когда он вышел в костюме из примерочной. Почему он подошел к тебе, а не ко мне⁈
Я тем временем шел и прикидывал как поступить. Заряженные камни имелись, к тому же я постоянно носил на своем теле картонку с пятью кристаллами, которые заряжались примерно двое суток, если не напрягаться. От этого моя внутренняя энергия, постоянно подвергаемая нагрузке, постепенно училась восстанавливаться быстрее. Я улыбнулся вспомнив, как заряжал бериллы с помощью Салли. Эх! Где мои ямочки⁈ Ладно! Схожу к профессору и после обеда поеду к маме Синтии. А фамилию я так и не спросил…
Проф встретил мое явление возбужденным, и мы битый час спорили о моей работе. Мистер Фергюсон быстро просек новизну изложенных идей, и как гончая взявшая след, тянул поводок выспрашивая мои мысли, которые я еще не успел оформить на бумаге. В конце горячо меня похвалил, пожелал светлых мыслей и пообещал, что досрочные экзамены почти у меня в кармане, если я не запорю вторую часть, в которой будет много выводов и обобщений региональных производственных циклов.
Поехал на «операцию» на машине, прихватив сразу две коробочки, в которых лежали по десятку заряженных кристаллов, вставленных в картонную обойму.
— Добрый день! — Поздоровался, когда мне разрешили войти. — Извините, что без подарка. У меня на Родине к больным обычно приходят с фруктами или с едой.
— Присаживайся, Боб. Боюсь фрукты мне уже не помогут.
Я пододвинул поближе стул и сел рядом, глядя в печальные глаза.
— Вы надеюсь поняли, что я не просто так пришел?
— Дай угадаю… Синтия? Нет? Что же? Надеюсь, ты не попросишь передать привет на том свете Господу Богу? — Она улыбнулась, став на секунду живым человеком, а не манекеном со смертной маской на лице.
— Я хочу предложить вам чудо. Чудо исцеления. Иногда мне это удается…
— Охсмен. Очередной шарлатан по мою душу! — Она опять вздохнула и продолжила. — Не могу отказать такому симпатичному. Только прекрати дурить голову моей девочке. Я же вижу, что ты не по этому делу. Что надо делать?
— У вас рак желудка? — Женщина кивнула. — Тогда просто полежите. Давайте я уберу подушки. Придется приподнять рубашку. Вы ноги укройте одеялом и поднимите подол до груди. Я отвернусь.
Когда все было сделано, приложил первую батарею в районе солнечного сплетения и стал заговаривать женщине зубы, вспоминая анекдоты из той жизни.
— Ха-ха-ха! Давно так не смеялась! Чем это вы меня греете? Пробирает, аж до печенок.
— Новая методика! Сейчас поменяю на свежие и продолжим. — Двадцать кристаллов выдали ударную дозу, и мне пришлось подавать таз, когда женщину стошнило черной жижей с отвратительным запахом. Я вытер вспотевшее лицо больной, выкинул в унитаз исторгнутое и пощупал пульс усталой женщины закрывшей глаза.
— Не болит, — прошептала она. — Совсем не болит!
Ее глаза открылись и в них вспыхнула надежда и жажда жизни.
— Хороший шарлатан! Смог подарить мне немного надежды. — Она улыбнулась.
— Я самый лучший! Есть надо начинать понемногу. Можете есть кашки и фрукты не особо кислые. Вы наверное это и без меня знаете И самое главное! — Посмотрел со всей серьезностью в глаза ожившей женщины. — Для всех — я вас НИКОГДА не лечил! Это очень важно! Надеюсь, вы понимаете?
— Конечно, да. Я все понимаю. Спасибо, Бобби. Тебя прислал мне сам Бог!
— Что вы! Всего лишь Архангел!
Через два дня я повторил сеанс, к счастью, без извержения зловоний, так как мама Синтии явно пошла на поправку.
— Жалко, что ты не запал на мою Синтию, — сказала миссис Бронкс. — Может присмотришься к ней?
— Увы. Дома меня ждет невеста. А вы выздоравливайте! И я надеюсь на ваше молчание о моем участии в вашем исцелении. Короче, ссылайтесь на всевышнего! Ха-ха!
Я ушел, а бывшая больная посмотрела на небо в отрытом окне и прошептала: — Так вот какие бывают ангелы…
Через несколько дней мой спальный корпус огласил девичий крик:
— Боб!!
Расмус оторвался от книги и произнес:
— Новая оглашенная!
— Бо-об! — Раздался хор голосов, поддержавший девушку из окон общежития.
Я выглянул в окно, догадываясь кто это может быть. Под окнами стояла Синтия и разглядывала высунувшиеся головы. Узрев мою, радостно разулыбалась и замахала рукой. Печальный вздох прошелся по фасаду, и мои однокашники стали упрашивать девушку не поддаваться ужасному Бобу, который перепортил половину факультета и то только потому, что вторая половина мужчины.
— Я вспомнила, как ты говорил, что учишься на первом курсе, — сказала, когда я спустился вниз и вышел к обрадованной девушке. — Спросила у ребят и — вот! — Она смущенно посмотрела из-под челки, а я гадал что мне делать.
— Пойдем, погуляем, — решил поговорить подальше от заинтересованных глаз.
— Мама поправилась, — Сказала Синтия, когда мы зашли в кафе и сидели, заказав по молочному коктейлю. — Совсем поправилась! Ее осмотрели в больнице и не могли поверить. А еще она помолодела и стала похожа на мою старшую сестру. Папа на седьмом небе… Это же ты?
— Не я! — Пошел в отказку, пряча глаза в стакане.
— Можно я буду иногда к тебе приходить? — Глаза Синтии смотрели с таким отчаянием, что я не смог ей отказать, проклиная свою мягкотелость в отношении девушек.
— Только у меня есть невеста!
— Я знаю. Мне мама
