В горах моё сердце (СИ) - Скоморох Фатя

— Договорились: и насчет мебели, и насчет рубашки, — сказал и стал расстёгивать пуговицы.

Лена завороженно, наблюдала за тем, как он раздевается. Как оголилась покрытая черными волосками широкая грудь, плоский живот. Он не был похож на тех мускулистых парней, которые тягают гантели в спортзалах. Это было загорелое тело человека, привыкшего к физическому труду. Мышцы его налиты настоящей, опасной силой жителя гор. Лена спохватившись, отвела глаза.

— Могли бы и завтра ее принести.

— Зачем ждать до завтра, когда я могу ее оставить здесь сейчас?

— Хорошо… вы, наверное, устали. И гость там один…

— Намек понял, — усмехнулся он. — Но к черту все.

Его лицо приобрело странное выражение. Аслан шагнул вперед и сжал Лену в объятиях.

— Что вы, — договорить она не успела.

Губы обжег настойчивый поцелуй. Аслан сжал ладонь на ее спине, смяв в кулаке платье, с силой прижимал к себе, не давая отстраниться. Сначала Лена сопротивлялась, желая показать и себе, и ему, она все-таки кремень. Уперлась руками о его обнаженную грудь, но проснувшийся в ней огонь быстро сжег все отрезвляющие мысли. Сама не заметила, как обвила его шею, запустила пальцы в волосы.

Мир вокруг будто стерся. Осталась только безусловная страсть. Лена позволила терзать свои губы, позволила ручейку из поцелуев пробежать по шее, перебирала пальцами его густые, жёсткие волосы, прошлась по покатым плечам, по гладкой коже спины.

Его руки бесстыдно стали блуждать по ее телу.

И в этот момент в ушах, как будто издалека, прозвучал обвиняющий голос Лейлы и со страшной силой в голову все-таки ударил здравый смысл. Лена напряглась и попыталась его оттолкнуть. Аслан, почувствовав сопротивление, отстранился от нее и отступил на шаг. Лена тяжело дышала. Губы горели.

— Как вы… Больше никогда так не делайте! Я, надеюсь, такое больше не повторится! У меня, между прочим, жених есть! — Лена надеялась, что мифический жених встанет между ними неким барьером.

Аслан поднял густую чёрную бровь перечеркнутую шрамом вверх.

— Главное вовремя о нем вспомнить, не так ли? — бросил ей в ответ.

Ей почудились в его голосе горечь и разочарование.

— Я, — Лена осеклась, осознала, какую сморозила глупость и сама не поняла, как разрыдалась. Закрыла лицо руками, будто это могло спасти ее от стыда, который она испытывала сейчас.

— Спокойной ночи, — сконфуженно произнес прощание Аслан и вышел в темноту ночи.

Лена потрогала распухшие губы. Слезы продолжали катиться по щекам. Все это неправильно и ужасно вышло. Она подняла с пола рубашку, прижала ее к мокрому лицу, вдохнула аромат и навсегда «забыла» ее вернуть.

Глава 19. Буря

Всю ночь выл ветер за окном, разбивал об стекла крупные капли дождя. Под этот аккомпанемент Аслан силился уснуть. Вертелась мысль в голове: Жених! И верилось в сказанное, и нет. Странно, чтобы влюбленная девушка уехала в захолустье и жила здесь в гордом одиночестве подальше от своего жениха. Он, после встречи с ней, при каждой возможности приезжал. Так часто в аул летом не спускался. Зудит невыносимо желание ее увидеть.

Поцеловал ее. Впервые в жизни так набросился на девушку против ее воли. Бессовестно и сладко. Если бы она не остановила… Сам бы ни за что не удержался. Дошел бы до конца.

И отозвалась ведь на поцелуй. Так же страстно. При женихе, который теперь неясным призраком маячит за ее спиной.

Как объяснить ее ответную страсть? Тоскует от одиночества? Нравится он ей? Или… сердце замерло от непрошеной мысли. Не-е-ет… Она не развязная девушка. Даже на кокетство ни разу не получилось ее вызвать. А как она умеет краснеть! До кончиков ушей. Хмурит брови, опускает глаза, никогда не улыбается в ответ. Аслан в такие мгновения особенно сильно хочет ее целовать.

Он перевернулся с боку на спину и уставился на темный потолок. Впервые его девушка зацепила настолько, что кровь начинала в венах кипеть от желания. Хотел, чтобы все знали, какими страстями стало жить его сердце. Это ее и пугает. Тихая и скромная. И с несгибаемым характером. С первого взгляда вызывает к себе уважение. Его красавица. О такой всегда мечтал. И вот встретил, а у нее оказывается жених!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мысль о том, что это может быть правдой, рождала необоснованную ярость. Хотелось найти этого недоумка и удушить. Если он вообще существует. А если жених всего лишь спасительная выдумка, то Аслан не отступит. Надо навести о ней справки. Салико рассказывал, что знакомился с ее дядей. И у них нашлись общие знакомые в городе. На этом все сведения о ней закончились. Решил попросить Джамала помочь ему с этим делом.

Аслан предвкушающе улыбнулся. Что там девушки любят? Он ни за кем не ухаживал со времен студенчества. А в 32 года поздновато учиться зрелой романтике. У него пубертатный период запоздало начался. И так весь аул потешается над ним. Затаили дыхание, наблюдают, ждут, когда женится.

С улицы послышался громкий треск и звон разбитого стекла. Аслан встал и проверил окна в доме. Все целы, все закрыты.

Только утром, провожая Андрея, он видел причину этих звуков: старая курага, не выдержав бури, надломилась и упала на стену соседнего дома, разбив толстой веткой окно. Лена стояла и растеряно рассматривала трухлявый ствол.

Посадив гостя в такси, Аслан решительно зашагал к дому напротив. Зашел во двор.

— Джамал!

Друг выглянул сонный и взъерошенный.

— Аслан, че тебе не спится в такую рань? Не друг, а будильник! Думал, хоть раз за месяц высплюсь, — проворчал он.

— Пошли, дело есть, — Аслан нетерпеливо передернул плечами.

Вышли на улицу. Джамал взглянул на разбитое окно.

— И что? Ты один стекло не поменяешь? Делов-то. Лучшая причина остаться с девушкой наедине.

Джамал хлопнул Аслана по плечу и подмигнул ему.

— Она не пустит меня на порог.

Джамал задумчиво почесал подбородок.

— Ты что, отличился там что ли? Когда успел?

— Вчера ночью.

— И че она?

— Выгнала меня.

— Хоть и предполагал такой ответ, но приятно от тебя услышать, — Джамал расхохотался. — Ты бы на себя со стороны посмотрел. Озабоченный!

Джамал легко стукнул его кулаком в бок.

— Ясное дело, она тебя не впустит сейчас, даже если ты ей целый дом выстроишь. Не такая она, как… Она как моя Софья. А ты привык другим. Кто у тебя там последняя была. Эта… коллега твоя по универу…

Джамал щелкал пальцами, силясь вспомнить.

— Наталья.

— Да! Карьеристка. Ты к таким женщинам привык, Аслан, прагматичным и холодным. Они не требуют осторожного обращения. Сами как танки прут. Поэтому ты сейчас не знаешь, как с этой быть.

— Это ты с недосыпа такой психолог?

— Реалист. Пойду топор притащу, а ты за пилой сгоняй. Сначала дерево уберем. По-человечески за твоей любовью поухаживаем.

Когда задребезжала пила в руках Аслана, Лена вновь вышла на улицу. В руках держала телефон. Лицо заплаканное. По опухшим векам было ясно, что рыдала она всю ночь. Джамал бросил на друга осуждающий взгляд.

— Доброе утро, Лена, — сказал он бодро. — Мы вот помочь тебе решили.

— Спасибо, я хотела до какого-нибудь мастера дозвониться. Никто сюда не хочет ехать.

На Аслана она взглянула мельком.

— Я вам заплачу.

Аслан усмехнулся, не хочет в должниках ходить. Самостоятельная. Решил в разговор не встревать. Джамал и без него справится.

— Обижаешь, — сказал Джамал. — Мы тебе поможем по-соседски, от чистой души. Ты ведь тоже вчера жене моей помогала. Софья тебя к нам на обед зовет, кстати. Приходи.

Лена согласно кивнула.

— А я могу вам чем-то…

— Нет. Мы быстро. Да, Аслан?

Аслан поймал себя на том, что буквально пожирает Лену взглядом. Быстро это вошло у него в привычку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да, — небрежно бросил он и вновь завел пилу. Во все стороны брызнули опилки.

Джамал осуждающе поцокал языком, когда Лена ушла.

— Я заметил, что ты смотришь на нее как маньяк. Никогда бы не подумал, что тебе из-за женщины так крышу снесет, — сказал Джамал. — Может, цветы ей какие-нибудь подаришь. Хотя нет, в твоем случае плохая идея.