Самовоспитание и самообучение в начальной школе (сборник) - Мария Монтессори

То же самое должно быть книгой новой учительницы, азбукой, которая формирует ее психику для того, чтобы она могла направлять детскую жизнь. Такая подготовка должна разбудить в сознании воспитательницы понимание жизни, совершенно ее преобразующее, вызывающее в ней особенную «активность», особые «способности» для выполнения ее задачи. Воспитательница должна стать для ребенка провидением «материнской» силы.

Но все это – только одна сторона «подготовки». Учительница не может оставаться на пороге жизни, подобно тем исследователям науки, которые наблюдают растения и животных и удовлетворяются тем, что им открывают морфология и физиология. Задача учительницы не должна также ограничиваться вниманием к «расстройствам функций тела», наподобие специалистов по детским болезням, интересующихся только патологией. Воспитательница должна понимать ограниченность этих наук. Она же и в храме жизни, и в храме науки среди множества верующих является священнослужителем.

Ее сфера деятельности должна быть обширнее и прекраснее – она готовится наблюдать «внутреннюю жизнь человека», ограниченное поле чудес органической материи для нее недостаточно; все духовные плоды истории человечества и религии необходимы для удовлетворения ее духовного голода. Высокие проявления искусства, любви, святости характерны для жизни, которую она должна не только наблюдать, но и обслуживать, и которая в то же время и ее «собственная жизнь». Не что-нибудь далекое от нее, холодное, сухое! Ее внутренняя жизнь – жизнь, общая со всеми людьми, единственно реальная жизнь человека.

Научной лабораторией, природой, где учительница учится «наблюдать явления внутренней жизни», должна будет стать школа, где свободные дети развиваются с помощью материала для развития.

И когда учительница чувствует, что в ней загорается пламенный интерес к духовным проявлениям ребенка, глубокая радость и ненасытная жажда наблюдения детей, тогда она знает, что она – «посвященная».

Тогда она начинает делаться «учительницей».

Глава V. Среда

Не только учительница, но и сама обстановка и атмосфера школы должны подвергнуться изменению.

Ввести в обыкновенную школу «материал для развития» – это еще далеко не значит вполне обновить школу. Школа должна стать местом, где ребенок может жить на свободе, и эта свобода – не только духовная свобода его внутреннего роста. Весь организм ребенка, его физиологические потребности, его моторные активности должны найти в школе «наилучшие условия» развития. Сюда входит все, что уже открыто в защиту ребенка гигиеной физического развития.

В школе легче всего провести и через школу популяризировать реформу детской одежды, добиться, чтобы одежда соответствовала требованиям гигиены, была опрятной, удобной для разнообразных движений и давала бы ребенку возможность самому раздеваться и одеваться. В школе можно знакомить с гигиеной питания; и было бы серьезным делом в области социальных преобразований показать широким кругам, что многие практические меры ведут к экономии, что элегантность и изящество сервировки сами по себе ничего не стоят, более того, как раз наоборот – требуют простоты и умеренности, а, следовательно, и уменьшения расходов. <…>

К помещению свободной школы должны быть предъявлены специальные требования: с гигиеной психики следует считаться в той же мере, как и с гигиеническими требованиями физического воспитания. Правила гигиены тела привели к значительному увеличению размеров классов, установлена «кубатура» воздуха на каждого ребенка.

Из гигиенических соображений увеличивается число уборных, устраиваются ванны; полы и стены делаются из такого материала, чтобы их было легко мыть. Отапливаются школы по правилам гигиены; в школах вводятся горячие завтраки; также сад при школе или открытые террасы считаются очень важным фактором для физического благополучия ребенка. Большие окна дают классам достаточное освещение; в школах давно уже устраиваются гимнастические залы со сложными и дорогими приспособлениями и аппаратами.

Наконец, парта самой сложной конструкции со всякими приспособлениями для ног, для рук, для спины держит ребенка в полной неподвижности и стремится в то же время обезвредить последствия этой неподвижности – это уже довольно печальное проявление принципов «школьной гигиены»! В современной школе однообразная белизна всех предметов школьного обихода и возможность мыть каждую вещь знаменует собой расцвет эпохи, когда борьба с микробом кажется единственным средством спасения жизни.

Гигиена психики теперь проблема каждой школы – ее правила, ее принципы не сложнее, чем те, что уже получили признание со времени проникновения в школу гигиены физического воспитания. Эти принципы требуют увеличения размеров классов, но не для процессов дыхания: центральное отопление дает возможность держать окна открытыми и сводит на нет все вычисления о нужных каждому ребенку кубических футах воздуха; большое пространство необходимо для свободы движения, которое должно быть позволено ребенку. Достаточно такого увеличения размеров класса, чтобы ребенок мог свободно двигаться среди мебели. Если бы речь шла об «идеале» то следовало бы требовать, чтобы класс «психического развития» был вдвое больше класса «физического развития». Каждый знает, насколько удобнее жить, когда часть комнаты ничем не заставлена и есть возможность двигаться свободно. Легче дышится в незагроможденной комнате. <…>

В одном Доме ребенка в деревне (Дом ребенка памяти маркизы Carlo Guerrieri Gonzaga) мы начали изучение вопроса о «художественной» обстановке. Каждый уголок Италии таит какое-нибудь сокровище местного искусства; нет местечка, где бы в старые времена не существовало каких-нибудь удобных и изящных вещей, воплощающих в себе практичность и художественное чутье. Почти все эти сокровища теперь рассеяны по всему миру, и даже самое воспоминание о них скоро исчезнет под влиянием нелепых и однообразных («гигиенических») мод нашего времени.

Мне кажется чудесным план нашей директрисы Марии Маранни заняться обследованием старинного деревенского искусства и воспроизвести в мебели для Дома ребенка формы и окраску столов, стульев, шкафов, посуды, рисунок тканей и вообще декоративные мотивы, встречающиеся в старинных усадьбах. Оживление деревенского искусства вернуло бы в употребление много полезных предметов, служивших бедноте в эпоху более бедную, чем наша, – это было бы «откровением экономики». Если бы вместо парт делали для школ кое-какие из этих изящных вещей, школьная обстановка учила бы нас, как создается прекрасное из топорного и безобразного, если очистить его от излишних украшений. Ведь красота – плод вдохновения. Все эти практические реформы возникнут в результате духовной утонченности, а не какого-нибудь особенного изобилия и разнообразия материалов.

Если когда-нибудь изучением старины займутся в каждой итальянской деревушке, – ведь каждая обладает своими собственными художественными традициями, – то, может быть, придут к «типам мебели и утвари», улучшающим вкус и облагораживающим привычки людей. Это бы обогатило мир «воспитывающей модой»; дух искусства народа, обладающего очень древней цивилизацией, мог бы вдохнуть новую жизнь в современное общество, задыхающееся от правил гигиены и от бесконечной борьбы с заболеваемостью и смертностью.

Право, современные «гигиенические постройки» с голыми стенами, с белой моющейся мебелью похожи на больницы. А школы – настоящие гробницы с рядами парт вроде черных катафалков. Парты недаром черные – они должны скрывать чернильные пятна, считающиеся такой же неизбежностью, как некоторые грехи и преступления современного общества. И никому не приходит в голову, что лучше их избегать, чем скрывать.

Классы с черными партами, с голыми серыми стенами, лишенными всяких украшений, должны служить определенной цели; кажется, что изголодавшийся, лишенный впечатлений дух ребенка будет лучше воспринимать малосъедобную интеллектуальную пищу, доставляемую ему учителем. Другими словами, все рассеивающие элементы должны быть удалены из обстановки, окружающей ученика, для того, чтобы учитель с помощью своих ораторских способностей и разных специальных приемов мог бы фиксировать на себе непокорное внимание ребенка.

Напротив, настоящая школа мысли не будет мешать красоте в обстановке работы. Никакое украшение не может развлечь ребенка, действительно поглощенного своей работой. Красота усиливает концентрацию мысли и освежает в минуты духовной усталости.

Хотя это звучит для многих странно, но если следовать принципам науки, то человек должен жить в художественной обстановке, и поэтому, если школа хочет стать «лабораторией для наблюдения человеческой жизни», в ее стенах необходимо собрать все красивое, как для бактериологической лаборатории нужно приобрести все, что нужно для культуры бактерий.