Куда идем мы… (СИ) - Нестеров Вадим

г. Бикин

Хабаровской локации

46°49′ с. ш. 134°15′ в. д.

Ранним-ранним утром, когда заспанное солнце только одним глазком выглянуло из-за горизонта, из города Бикин выехал человек на лошади.

Это был Четвертый.

Он ехал в никуда.

* * *

п. Софифи на о. Хольмахера,

локации Северное Малуку,

Индонезия.

0°43′ с. ш. 127°34′ в. д.

А за много тысяч километров от Бикина в самом дорогом и популярном баре поселка Софифи пили двое демонов обезьяньего происхождения. Занимались они этим уже довольно давно, оба были на хорошем взводе, потому говорили громко и жестикулировали яростно. Однако другие посетители ничем не выражали своего неудовольствия, потому что никаких других посетителей в баре не было.

Некоронованный король острова Хольмахера по кличке Царь Драконов принимал своего друга, которого не видел очень и очень давно. А чтобы никто не мешал им общаться после долгой разлуки, он и выгнал из бара всех, включая бармена.

Теперь Царь Драконов сидел напротив старого приятеля за огромным столом, заставленным разнообразными деликатесами, сжимал в пудовом кулаке стакан с виски карего цвета и счастливо улыбался.

А вот старый друг, обычно отзывавшийся на имя «Псих» — не улыбался, а, напротив, ворчал:

— … так что теперь я сраный монах с запоротым билдом. Вот такие вот дела, Драко!

И Псих залпом влил себе в глотку все, что оставалось у него в стакане. Скривился, и закусил очищенной личжи.

— Но при этом! — продолжил он. — При этом! При этом что? А! Но при этом, Драко, я абсолютно свободный сраный монах. Абсолютно! Легально! Могу всех посылать.

— Базара нет! — кивнул головой индонезиец. — Ты крут. Не спорю. Лихо вывернулся.

— Во! — подверждающе кивнул Псих. — А почему? Опыт! Опыт не пропьешь! И не просидишь в этом… В заточении не просидишь.

Дракон пьяно покивал головой и вдруг поинтересовался:

— Ну и куда ты теперь?

— А куда хочу, туда и пойду. — с хмельной убежденностью заявил Псих. — Хоть на Верхние Планы. А чо? Перед законом я чист, свое отсидел. Что не отсидел — за то внесен официальный страховой залог. Все! Я на условно-досрочном освобождении под залогом. Представитель клана, внесшего залог, официально отказался от претензий. Что вам еще надо? Мудрец, равный Небу никому ничего не должен! Я свободе-е-е-н, словно птица в небесах!

Он посмотрел мутными глазами на старого приятеля и продолжил:

— Не, ну реально, Драко! Уровня для перехода на Верхние Планы мне хватает с избытком, с гостевыми визитами прд… продолжительностью до шести часов я и сейчас могу туда хоть каждую неделю мотаться. Нет, ну а что? Ща быстро подниму бабла, найму какого-нибудь юриста повыкрученнее, подам заяву на восстановление гражданства, тому дал, этому сунул, через полгода-год — все! Я белый человек. Что — не так?

Царь Драконов неопределенно пожал плечами, и это невинное движение почему-то подействовало на Психа как красная тряпка на быка.

— Опа, не понял. А чо не так, Драко? Ты думаешь, я бабла не подниму?

— Да при чем здесь это? — отмахнулся хозяин, вдруг резко ставший серьезным. — Бабло это вообще не вопрос. Я сам тебе дам, сколько нужно, я тебе, Псих, за столько в этой жизни задолжал, что, боюсь, не успею до перерождения расплатиться. А если ты бабло из гордости не возьмешь…

— А я не возьму! — подтверждающе закивал Псих.

— А не возьмешь — заказ тебе жирный предложу. Такие спецы как ты, сам знаешь, на дороге не валяются. Как только народ прослышит, что ты откинулся — к тебе очередь выстроится, ты в заказчиках как воробей в лошадином навозе ковыряться будешь…

— Блин, ну и сравнения у тебя! — скривился Псих.

— А что не так? 90 % заказчиков именно из этой субстанции и состоят, так что аналогия полностью оправдана. — парировал Драко.

— Ты только с темы не съезжай! — потребовал заметно протрезвевший Псих. — Если дело не в бабле, то в чем?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Хозяин долго молчал, барабаня длинными пальцами по столу, потом, наконец, решился.

— Псих, я твой друг. Настоящий, а не побухать вместе. Я это знаю, и ты это знаешь, раз уж первым делом пришел ко мне. Именно поэтому я тебе сейчас в глаза скажу все, что думаю, даже если это поставит крест на нашей дружбе.

Дело не в бабле, Псих. Дело в тебе.

Я очень не хочу, брат, чтобы ты снова стал прокаженным. Чтобы тебя обложили как зверя и вновь гнали по всем планам, как это было накануне посадки.

А сейчас все кончится именно так. Ты же никогда не был дураком, Псих. Психом был, да. Им и остался, но не дураком же. Какие Верхние Планы, очнись! Ты правда думаешь, что Штанский тебе это простит?

— Я не боюсь Штанов! — резко сказал Псих. — Мы с ним уже бились однажды и разошлись — каждый при своем.

— Да, было такое! — кивнул Царь Драконов. — Только это было триста лет назад, незадолго до твоей посадки. И пока ты сидел, каждый год Император становился немного сильнее, а его клан — влиятельнее. А ты… Ты же сам только что все про себя сказал — монах с запоротым билдом. Я думаю, брат, в тебе нынешнем хорошо если половина тебя тогдашнего осталась.

— Меньше, брат. — глухо сказал Псих. — Я еще не до конца все оценил, но уже сейчас понятно, что у меня осталась не больше трети от прежних возможностей. Но ты говори-говори, я слушаю.

— Да что говорить? Ты сам все знаешь.

Имп превратит твою жизнь в ад.

Только не начинай, ради бога, «пацан сам меня отпустил». И ты, и я знаем, почему он тебя отпустил, и он это тоже знает. Здесь ты сыграл на грани фола, равный Небу. Да, формально тебе нечего предъявить, но по сути — ты их кинул. Обижайся, не обижайся, но это так. Ты подписался сделать дело, а потом сделал так, чтобы дела не делать. Будь это какая-нибудь ерунда — это могло бы проканать. Но не в таком вопросе.

Царь Драконов медленно помотал головой.

— Ты слишком долго сидел под своей горой, Псих. За эти годы очень многое прошло мимо тебя, ты многое не видел, о многом не слышал и просто не понимаешь раскладов. И если я, твой друг, тебе их не объясню, то кто тебе это объяснит?

Даже я на этом забытом острове знаю о том, чего не знаешь ты — сколько Штанский вложил в этот проект. Это знают все. Фактически, последние 70 лет его клан работал только на запуск Системы Плюс. Туда шло все, он даже фонды развития урезал ради этого проекта. Имп пошел ва-банк, понимаешь? А своей выходкой ты не операцию ему сорвал, ты жизнь его сломал.

Такое не прощают. Никому.

И последнее, что я хочу сказать тебе, брат. Ты теперь смертельный враг клана Штанских, и они не успокоятся, пока не обнулят тебя. Но гнать тебя будет не только клан Императора. Практически все сильные мира сего знают об этом проекте. Многим он сильно не нравится и они даже готовы потратиться на войну, лишь бы его не случилось. Другим пофиг. Но хватает и тех, кто считает его хорошим, годным проектом. Да что далеко ходить — я сам думаю, что Штанский задумал благое дело. Я никогда не пойду против тебя, брат, но мне будет очень грустно, что в нашем мире люди так и будут резать друг друга — и это не кончится никогда. Вот все, что я хотел тебе сказать.

Царь драконов замолчал.

Молчал и Псих.

Долго молчал, минут десять, наверное.

Потом налил себе полный стакан виски, выцедил его залпом, как воду, кинул в рот маслину, тщательно прожевал, и только потом спросил:

— Драко, сколько ты сидел?

— Ты знаешь, Псих. — ответил хозяин. — Первый раз десять, второй раз — пятьдесят лет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Пятьдесят лет… — медленно повторил Псих. — А я, Драко, отсидел пять раз по пятьдесят лет. Пять. Раз. А как только я вышел — мне сразу поменяли класс, запретили есть мясо, запретили бухать, запретили даже драться в свое удовольствие.

Он опять замолчал и молчал довольно долго. А потом все-таки сказал.