Красавица в Эдинбурге - Люсилла Эндрюс

Когда я сделала последний глоток, то уже дошла до Сандры и стала рекламировать ее:

— Очень общительная девушка. Она сейчас на двойном свидании. И так как сегодня пятница, наверное, приведет всех с собой. Большинство людей настроены только на веселье в пятницу вечером, да?

— В самом деле?

— О да. А вы нет?

Он покачал головой.

— И слава богу! — облегченно вздохнула я. — Сейчас, вероятно, мне следует спуститься вниз на тот случай, если Сандра пришла. А она вполне могла вернуться. — Я снова бросила взгляд на часы, и вдруг мучившая меня неясная мысль стала абсолютно четкой. С трудом я подавила желание закричать «ура!». — А если она еще не появилась, я только что поняла, как могу поступить! Я могу пойти в главный офис. Там всегда есть кто-то из дежурных. И я подожду в нашей комнате отдыха, пока Сандра или другие девушки не вернутся. Я сначала позвоню оттуда и проверю. Если они сильно задержатся, вызову такси. Туман не имеет значения. Ведь, даже несмотря на позднее время, на улице еще совсем светло. В любом случае я смогла бы найти туда дорогу с завязанными глазами. — Я встала и произнесла свою спасительную речь. — Это было просто сумасшествием — не вспомнить о главном офисе. Настолько очевидное решение!

Чарльз медленно поднялся:

— Даже Гомер иногда кивает. — В его голосе звучали какие-то новые нотки. — Уверен, вы никогда больше не повторите этой ошибки.

Я была озадачена.

— Вы помнили о главном офисе? — Он кивнул. — Так почему же вы ничего не сказали?

Чарльз колебался, словно подбирал нужные слова.

— Решение было так очевидно. Я подумал, это не могло не прийти вам в голову.

— Тогда почему я ничего не сказала?

— Надо полагать, у вас имелись на то причины.

Работа моего мозга затормозилась.

— Какие причины?

Его натянутая улыбка подействовала на меня как ушат холодной воды.

— Да ладно вам, мисс Херст! Несмотря на ваше очаровательно-простодушное выражение лица, вы не наивная девочка, какой кажетесь, когда на вас нет формы. И я не могу поверить, что вы серьезно хотите услышать, а тем более нуждаетесь в моем ответе на этот вопрос.

Я мгновенно проснулась. Боже, подумала я, только не начинать все снова! Сложившаяся ситуация не казалась забавной. Даже лучшая шутка, рассказанная дважды, перестает быть смешной.

— Вы полагаете, я молчала, надеясь вынудить вас вступить со мною в интимную связь?

Чарльз проигнорировал мой вопрос и открыл дверь:

— Я провожу вас.

Позже я поняла, что мое отстраненное отношение к вещам, появившееся после Джона, в тот момент проявилось в последний раз, и самым эффектным образом. Именно оно в сочетании с воспитанием, данным мне родителями, не позволило мне пулей выскочить в дверь. Данная ситуация не была копией предыдущей. На сей раз все оказалось гораздо сложнее. Чтобы человек, который проявил такую доброту в день смерти миссис Томпсон, дал понять, что я persona non grata… я должна была очень разозлить его!

Мои родители говорили: «Когда ты сталкиваешься с неожиданным противником, попробуй оценить его силы, прежде чем убежать. Если в конечном итоге или с самого начала тебе будет казаться, что в одиночку ты с ним не справишься, — беги сломя голову».

— Минуточку, доктор Линси. Вы думали, я пытаюсь вас окрутить. Зачем же предложили мне выпить?

Чарльз развернулся ко мне. Если он посмотрел на меня не с уважением, то, по крайней мере, по-новому.

— Раз уж вы настаиваете… А была у меня альтернатива?

Камень под ногами вдруг оказался зыбучими песками.

— Вы поэтому отвезли меня домой?

— Можно и так сказать, — протянул Чарльз. — И добавить, что кое-кто не любит расстраивать детей и наблюдать, как их используют.

— Используют? — Абсурдность предположения вызвала у меня улыбку. — Вы же не думаете на самом деле, что я дала указания Мэгги разыскать вас?

Он не находил это забавным.

— К сожалению, воображение у меня не слишком хорошее. Иначе мы оба, вероятно, могли бы избежать неловкой ситуации. — Чарльз сделал паузу, но я ничего не сказала. — Что тоже должно быть очевидно.

— Нет.

— Нет? Мне что же, говорить прямым текстом?

— Будьте добры.

Доктор Линси вздернул подбородок, словно я влепила ему пощечину.

— Раз вы настаиваете. Скажу прямо, мисс Херст. Жаль, что у меня не развито воображение. Однако, даже когда человек с неразвитым воображением сталкивается с непрекращающейся чередой неприятных случайностей, наступает момент, когда ему приходится задуматься над тем, насколько слово «случайность» вписывается в происходящее. А затем поразмышлять о том, что случайности должны когда-то закончиться. А потом задаться вопросом: где конец у этой череды? — Чарльз вновь замолчал, но я была слишком ошарашена его самомнением, чтобы говорить. — Вы простите, если я дам вам небольшой совет? Хотя вы очень привлекательная и, как это ни печально, очень беспомощная в непредвиденных ситуациях девушка, не пытайтесь, однако… э-э… цитируя вас… окрутить меня снова. Мне это не нравится, и я этого не потерплю. Попробуете еще раз и — предупреждаю — будете сами подбирать себя с пола, или идти домой пешком, или и то и другое. Понятно?

Я поняла только то, что нуждаюсь в услугах хорошего психиатра. Он мне нравился. Я думала, мы неплохо ладим. Образы его бывшей подружки, Джона, Робби, Басси, Катрионы, даже тетушки Элспес пронеслись сквозь мое сознание.

— Да, — сказала я рассеянно, — понимаю. Спасибо за выпивку и за то, что подвезли меня.

— Я на самом деле должен поздравить вас. Ваше самообладание достойно восхищения. Оно к тому же уникальное, исходя из моего неудачного опыта.

Чарльз разговаривал крайне вежливо. И тем не менее это была чуть ли не самая ужасная затрещина из всех, что я когда-либо получала. Я улыбнулась очень-очень сладко:

— Всего лишь мой типичный английский флегматизм перед лицом поражения, доктор Линси.

Чарльз не удивился. Он все знал.

— Ключ ведь у вас с собой, да?

Я похлопала ресницами.

— Вы и об этом догадались? Я должна была понять, что вы догадаетесь. Но решила, он надежно спрятан у меня в бюстгальтере вместе с несколькими запасными клапанами для велосипеда Джемми… и конечно же планами.

Он напрягся.

— О чем это вы?

— Вы уже догадались, став свидетелем того, как я промыла мозги Мэгги, что я не безвредная медсестра-студентка. Заодно я секретный агент Англии в вашей Национальной шотландской партии. — Я включила в список все, начиная от почты и заканчивая прогнозом Арчи и маленьким Джейми. — Брату Мэгги всего два года, но какая у него потрясающая лексика! В следующий раз, когда будете ловить пыль, возьмите у него урок по улучшению английского. Боюсь, он повторяет свое «…проклятый англичанин!» слишком часто. Но дайте мне время. Я провожу с этим ребенком работу. Когда закончу и ему будет столько же лет, сколько вам, если какая-нибудь сбившаяся с пути истинного английская девушка попытается провести его, заявив, что воспользовалась его телефоном, чтобы сделать звонок, выдуманный ею с целью избавления от него, так как она хотела попробовать взломать замок, — он это проглотит! А если по какой-то странной причине он однажды оказал ей любезность и у него разорвана помолвка, он может даже приписать ей такие поразительные чувства, как признательность и сострадание! Представьте себе подобную доверчивость… простите… вы же не в состоянии это сделать с вашим неразвитым воображением. — Я остановилась, чтобы перевести дыхание. — В мои привычки не входит спорить с хозяином дома в его стенах, но, судя по последним замечаниям, я бы не сказала, что у вас плохо развито воображение. Я бы сказала, что оно у вас в прекрасной форме. Вы, наверное, скромничаете, доктор! Никогда не думали стать писателем? А следовало бы.