Антология восточно–христианской богословской мысли, Том I - Сбоник

1. После этого нам остается исследовать, был ли иной мир прежде ныне существующего мира. Если и был, то был ли он тем же самым или несколько отличался от него, или был ниже его, или же вовсе не было мира, но было нечто подобное нашему представлению о будущем конце, когда царство будет предано Богу и Отцу? Такой же конец имел мир предыдущий, но разнообразное падение разумных существ побудило Бога к созданию этого разновидного и разнообразного мира[147]. Необходимо также исследовать возможность исправления для грешников после [конца] этого мира. Речь идет о суровом и полном страдания исправлении посредством научения, при помощи которого грешники постигнут истину по примеру тех, которые в нашей жизни предались подвигам и, очистившись умом, уже здесь получили способность к постижению божественной мудрости. И не наступит ли опять всеобщая кончина после этого. Не появится ли опять новый мир[148] для исправления и усовершения нуждающихся, который будет подобным настоящему, лучшим или гораздо худшим? И каков бы ни был этот последующий мир, как долго он будет существовать? И настанет ли когда‑нибудь такое время, когда вовсе не будет мира. Или, может быть, было и такое время, когда вовсе не было мира? Или же — и было, и будет еще много миров? И бывает ли так, что один мир выходит во всем похожим на другой до безразличия.<…>

1. Теперь возвратимся к рассуждению о начале твари, каким бы ни созерцал это начало ум Творца — Бога. Должно думать, что в этом начале Бог сотворил определенное число разумных, или духовных, тварей (которые мы наименовали выше умами), сколько, по Его предвидению, могло быть достаточно. Ведь, не должно думать, что тварям нет конца, как этого желают некоторые, потому что где нет конца, там нет и никакого познания, и невозможно никакое описание. Если бы это было так, то Бог не мог бы содержать сотворенное или управлять им, потому что бесконечное по природе — непознаваемо[149]. И Писание говорит, что Бог «все расположил мерою, числом и весом» (Прем. 11, 21), поэтому справедливо применять к разумным существам количественные характеристики. Их столько, сколько может распределить, управлять и содержать божественный Промысл. Сообразно с этим нужно приложить меру и к материи, которая сотворена Богом в таком количестве, какое могло быть достаточно для украшения мира. Итак, вот что было сотворено Богом в начале, то есть прежде всего. Мы думаем, что на это указывает то начало, которое таинственно вводит Моисей, когда говорит: «В начале сотворил Бог небо и землю» (Быт. 1,1). Ведь здесь говорится не о тверди и не о суше, но о том небе и земле, от которых заимствовали свои названия эти видимые небо и земля.

2. Разумные существа в начале были сотворены из ничего, то есть прежде не существовали, а (потом) начали существовать, поэтому они получили по необходимости изменчивое бытие, ибо добродетель не была присуща им по природе, но была произведена по милости Творца. И самое бытие у них — не собственное и не всегдашнее, но данное от Бога. Все же, что дано, может быть отнято и прекратится. Причина же этого прекращения будет заключаться в том, что движения душ направляются не согласно с законом и правдою. Ибо Творец предоставил созданным Им умам произвольные и свободные движения, конечно, для того, чтобы добро было собственным их добром в том случае, если оно будет сохраняться по собственной воле. Но леность и нерасположение к труду в деле сохранения добра, а также отвращение и пренебрежение к лучшему положили начало отступлению от добра. Отступить же от добра означает не что иное, как сделать зло. Ибо известно, что зло есть недостаток добра. Отсюда вытекает, что в какой мере кто‑нибудь отпадал от добра, в такой же мере он предавался злу. Следовательно, каждый ум, пренебрегая добром, вовлекался в противоположное добру, то есть зло. Отсюда Творец получил некоторые семена и причины различия и разнообразия, так что сотворил мир различным и разнообразным, соответственно различию умов, т. е. разумных тварей, — тому различию, которое эти твари получили, нужно думать, по вышеуказанной причине. А что именно мы называем различным и разнообразным, это мы сейчас укажем.<…>

2. Хотя в конце, по обетованию, Бог будет всем и во всем, однако не должно думать на этом основании, что этого конца достигнут животные, скоты или звери. В противном случае нужно было бы признать, что Бог будет присутствовать также и в животных, скотах и зверях. Точно так же дело обстоит с деревьями и камнями, иначе нужно было бы сказать, что Бог будет присутствовать и в них. Не должно также думать, что этого конца достигнет какой‑нибудь порок. Иначе пришлось бы сказать, что когда Бог будет во всем, то он будет и в каком‑нибудь сосуде зла. Правда, мы говорим, что теперь Бог тоже присутствует везде и во всем, так как ничто не может быть свободным от Бога. Но Он присутствует не так, чтобы составлять все в том, в чем присутствует. Поэтому нужно более тщательно рассмотреть, в чем именно будет состоять совершенное блаженство и конец всех вещей, когда Бог не только будет во всем, но и будет составлять все во всем. Итак, исследуем, что такое это «все», которым Бог будет во всем?<…>

6. В это состояние вся эта наша телесная субстанция будет приведена тогда, когда все будет восстановлено в первоначальное единство, и Бог будет все во всем. Но это произойдет не внезапно, а постепенно в течение бесконечных и неисчислимых веков. Очищение и исправление будет совершаться постепенно и в отдельности для каждого существа. Одни будут идти впереди и будут стремиться к высшим степеням скорее, другие будут следовать в ближайшем расстоянии, а иные далеко позади. Таким образом, через многие и бесчисленные ряды воссоединяющихся с Богом из состояния вражды дойдет [очередь] до последнего врага, именуемого смертью, и он также истребится, чтобы уже не быть врагом. Когда же все разумные души будут восстановлены в такое состояние, тогда и природа этого нашего тела будет возведена во славу тела духовного. Мы видим, что разумные твари, которые жили в бесславии, не иные существа, чем твари, за свои заслуги призванные к блаженству. Те же самые существа, которые прежде были грешными, впоследствии, обратившись и воссоединившись с Богом, призываются к блаженству. Точно так же нужно думать и о природе телесной. Тело, каким мы будем пользоваться в нетлении, в силе и в славе будет не иное, чем то, каким мы пользуемся теперь, в уничижении, в тлении и в немощи; но то же самое тело, освободившись от немощей, в каких оно существует теперь, изменится в состояние славы и сделается духовным. То, что было сосудом бесславия, по очищении станет сосудом чести и жилищем блаженства. В таком состоянии тело останется уже всегда неизменно, по воле Творца. Достоверность этого подтверждается изречением апостола: «…жилище имеем нерукотворное, вечное на небесах» (2 Кор. 5, 1). Церковная вера не признает, вслед за некоторыми греческими философами, что помимо четырех элементов, из которых состоит тело, существует еще пятый элемент[150]. Ведь на основании Священного Писания никто не может составить даже какого‑нибудь предположения об этом. Равным образом и самое исследование вещей не дозволяет признать его, тем более что апостол ясно определяет, что воскресшим из мертвых не даются какие‑нибудь новые тела, но они получают те самые тела, какие они имели при жизни, [только] преобразованные из худших в лучшие. Он говорит: «…сеется тело душевное, восстает тело духовное: сеется в тлении, восстает в нетлении; сеется в немощи, восстает в силе; сеется в уничижении, восстает в славе» (1 Кор. 15, 42–44). Известно, что у человека есть некоторое совершенствование: сначала он бывает душевным человеком и не разумеет того, что от духа Божиего, а потом, путем учения, доходит до того, что делается духовным и судит обо всем, его же самого не судит никто[151]. Точно так же должно мыслить о состоянии тела. Теперь тело служит душе и потому называется душевным. Но когда душа, соединившись с Богом, сделается одним духом с Ним, тогда это же самое тело будет служить духу и, благодаря некоторому усовершенствованию, достигнет духовного состояния и качества, поскольку телесная природа легко принимает то качество, какого пожелает Бог или потребуют обстоятельства.<…>

9. Итак, в совершении и восстановлении всего дело будет происходить таким образом. Постепенно преуспевая и восходя, [святые] сначала достигнут той земли и того знания, какое на ней, чтобы здесь приготовиться к лучшим установлениям, к которым уже ничего нельзя прибавить. При этом после помощников и правителей царство примет сам Христос Господь, царь всего, то есть после научения святыми силами Христос Сам будет наставлять тех, которые могут воспринять Его как Премудрость. Он будет царствовать над ними до тех пор, когда они сделаются способными принять Бога, и Бог будет для них все во всем. Тогда и телесная природа примет то высшее состояние, к которому уже ничего нельзя прибавить. Доселе мы рассуждали о сущности телесной природы или духовного тела. Мы предоставляем воле читателя выбрать то, что он признает лучшим. Мы же на этом закончим третью книгу.<…>