Оружие Древних - Андрей Прусаков

Стоявшие рядом Кронир и Эрбин расхохотались.

- Весьма достойные достоинства! - поддакнул Эрбин.

- Бессовестные мергины, - презрительно процедил умывавшийся у берега Идгерн. Услышавший слова Улнар удивленно поднял голову: странно, что эмон на стороне девушки. Он вспомнил, как Идгерн слушал признания Далмиры о том, как она примкнула к бунтовщикам и видел выражение его лица. Презрение и злоба были на нем. Как и сейчас. Впрочем, вольный воин давно подметил, что гурданец и эмон недолюбливают друг друга, и опасался, как бы их неприязнь не вылилась в нечто большее.

Но, если Эвран и слышал - то не подал вида, а наплававшись, не торопился оде-ваться, расхаживая по берегу нагишом.

- Не замерзнешь? - пошутил, проходя мимо, Кронир.

- Я северянин, - ответил Эвран, поглядывая в сторону Далмиры. Девушка сидела спиной к озеру.

- Что отвернулась? Погляди на меня, красавица! Может, понравится?

Хаггар поднялся, едва сдерживая ругательства, но Далмира вскочила первой. Повернулась. Семир лихорадочно натянул штаны.

- Я не вижу ничего достойного внимания, - спокойно произнесла девушка. - Должно быть, лишь одежда делает тебя мужчиной. Более ничто.

Хаггар оглушительно захохотал, махнул рукой и, довольный, вернулся на место. Далмира отвернулась и села. Эвран криво усмехнулся. Насмешка дерзкой девчонки не смутила гурданца. Он погулял еще минуту и оделся.

- Вот там река делает поворот. Ты можешь искупаться там.

- Я так и сделаю. Спасибо, Хаггар.

- Только будь осторожна. Если что-нибудь заметишь - кричи, - сказал вольный воин.

- Конечно.

- Ты можешь искупаться, Хаггар, - сказал, подходя к ним, Улнар. Он был без доспехов, босиком, в штанах и рубашке без рукавов.

Десятник поднялся:

- И правда, пойду, окунусь. Давно я не чувствовал себя таким грязным.

- У тебя татуировка, как у Хаггара, - сказала Далмира разводившему огонь воину. - Почему?

- Это знак Братства. Все вольные воины имеют его, - Улнар поближе показал предплечье с вытатуированным громиром. - Это громир, священный для арнов зверь.

- Я видела многих зверей, но такого... Он с крыльями! Он велик?

- Говорят, огромен. Я не видел его живым. Громира трудно встретить, и увидеть его может не каждый. Он одан среди зверей и может повелевать любым животным... Так написано в одной книге.

- Ты читал книги? Ты же воин, а не фагир! - улыбнулась девушка. - Где ты научился читать?

- В школе "Двух Мечей".

- Что это за место?

- Долгая история, Далмира, - Улнар опустил глаза, разглядывая оставленное воинами оружие.

- Я люблю долгие истории.

- Когда-нибудь я тебе расскажу.

- Расскажи сейчас.

- Нет, - резко ответил он и был готов убить себя за это. - Сейчас не могу. Но расскажу, обещаю.

Улнар пошел к ручью. Далмира проводила его взглядом и резко отвернулась. Еще не все воины закончили с купанием.

Не все соратники нравились ей - но что сделаешь? Мы один отряд. Сегодня я накричала на Эврана, а завтра, быть может, он спасет меня от смерти...

Отвернувшись, девушка стала перебирать в памяти своих соратников. Ей показалось забавным вспоминать их так, словно они далеко...

Руннор. Он умер. Далмира помнила его, но не могла сказать, каким он был человеком.

Хаггар суров и некрасив, но, судя по всему, бывалый рубака. Интересно, каков он, если бороду сбрить?

Эвран груб и циничен - не стоит внимания. Еще попробует за зад ущипнуть, кля-нусь богами, пробью ему голову!

Карон - добрый и сильный, хороший друг. Жаль, простоват, но на него всегда можно положиться. И я ему нравлюсь...

Эшнарец всюду ищет выгоду, говорит только о деньгах, и так, будто нет на свете ничего важнее. Никто из воинов не притронулся к убитым морронам, а Эрбин все трупы перетряхнул и радовался, найдя какую-то безделушку...

Семир-лучник весел и болтлив: всех достал охотничьими историями. Лишь Улнар слушает его, остальные держатся подальше. Улнар умеет слушать. И смотрит так, словно в душу заглянуть пытается. И мне становится жарко.

Улнар... Далмира задумчиво поправила волосы. Улнар нравился подкупающей искренностью во всем. Он не выделялся красотой и статью: Шенн красивее, а Карон сильнее. Но Улнар напоминал Немого - хартога, который погиб за то, чтобы она обрела свободу. Немой не мог говорить, но в его глазах чувствовалась огромная внутренняя сила. Добрая сила.

Хватит об Улнаре, оборвала она себя, кто там следующий?

Идгерн. Высокомерный эмон. Как он попал в компанию простых рубак, что ему нужно? Награда? Эмон может устроиться на службу к одану - зачем ему рисковать? Так и подмывает спросить - но не стану. Он считает меня презренной мергинкой, не заговорил ни разу. Ну, так и от меня слова не услышит. Кронир. По виду - простой воин, но есть что-то в глазах... странное. Тайное. Или безумное? Да, все они безумцы: отважиться на такой поход!

Маррод. Улнар говорил: он опасен. Ей ли не знать этого! Эмон, скрывающий на-стоящее имя и титул. Зачем - он вряд ли скажет. Она видела, как он двигался в Руанноре, каждым движением меча убивая по моррону, помнила их короткую схватку на вершине горы. Этот человек пугал ее. Знай она, что весь отряд будет на ее стороне - и тогда бы она его боялась. Ей казалось: любой бой для него - развлечение, а смерть давно перестала волновать. От таких людей стоит держаться подальше, но разве у нее есть выбор?

- Скоро стемнеет, - сказал, подходя, Хаггар. - Далмира, иди, искупайся. Только осторожнее. Эвран и Кронир - заступаете на пост до полуночи. Эвран - на тропу, Кронир - к болоту. Остальным спать. Отдыхайте, пока есть время.

Далмира прошла вдоль ручья. Прислушалась - но шум водопада заглушал все звуки. Стоянка осталась шагах в двустах. Здесь ее никто не потревожит.

Тень от нависавшей над головой скалы падала на воду, камни под ногами - холодные и влажные. Что-то плеснуло по воде. Девушка встрепенулась: копье она оставила у костра, с собой был лишь кинжал за голенищем. Наверно, рыба.

Она быстро разделась. Кинжал лег поверх сложенной на берегу одежды. Далмира потрогала воду, поежилась: холодная - но искупаться надо. Тело требовало влаги и чистоты, волосы мечтали о гребне, но сперва их надо как следует вымыть.

Далмира решительно вошла в воду. Ручей был неширок, но оказался неожиданно глубоким - она нырнула, подхватила со дна какой-то камешек и всплыла. Как хорошо!

Скитаясь среди волн желтого песка, она мечтала, что когда-нибудь увидит синие волны моря. Этот ручеек был мал, но, закрыв глаза, можно представить себя плавающей в настоящем море...

Далмира повернула голову и открыла глаза. Так и есть: чутье не подвело. Засунув пальцы за пояс, на берегу стоял Эвран. Стоял и нахально разглядывал.