Истории Уолл-Стрит - Эдвин Лефевр

Всю следующую неделю Рок посвятил сбору доверенностей от услужливых трастовых компаний. В сумме это составило 21 200 акций. Щедрыми посулами и красивыми обещаниями он выманил у известных брокерских контор еще 7100 акций. Таким образом, общее их число равнялось 28 300. Это означало, что на приближающемся собрании акционеров его гениальный шеф сможет получить 138 900 голосов из возможных 320 000. И выборы, несомненно, пройдут «по сценарию мистера Гринера», если, конечно, его оппоненты не смогут объединиться.

Время от времени маленький Наполеон интересовался у Рока о том, как продвигаются его дела. Клерк уверял в успехе своего предприятия. Впрочем, мистеру Гринеру он сказал лишь, что трастовые компании дали только 14 000 акций. И вообще не упомянул о 7100 акциях, которые получил у дружественных брокеров. Скрывать это было делом рискованным. Но пока все шло так, как он рассчитывал. Что ни говори, а Рок оказался отважным парнем.

Когда Рок убедился в том, что больше голосов за Гринера ему не собрать, он предпринял рискованный шаг. Он задался целью собрать голоса или же акции против Гринера. И Рок привел свой план в действие. Идея этого крепкого клерка с проницательными глазами и твердым подбородком вполне соответствовала финансовым ходам желтолицего человечка с хитрым взглядом и широким лбом.

—  Или я выиграю, или ты проиграешь — одно из двух, — торжествующе бормотал про себя Рок.

Молодой человек немедленно отправился в офис Weddell, Hopkins & С°. Это были известные банкиры и к тому же давние враги мистера Джона Ф. Гринера. Они знали Рока как одного из личных клерков Brown & Greener. Так что тому не составило особого труда попасть на прием к мистеру Уэдделлу.

—  Доброе утро, мистер Уэдделл.

—  Доброе утро, сэр, — холодно поздоровался банкир. — Должен сказать, что даже удивлен самонадеянностью людей, пославших вас ко мне.

—  Мистер Уэдделл, — заявил Рок с некоторой горячностью, которую он счел сейчас уместной. — Я покинул Brown & Greener. В моем понимании они были, — залихватски добавил он, — не слишком чисты на руку.

Лицо мистера Уэдделла окаменело. «Рок будет проситься на работу», — подумал он.

—  Д-да? — сказал он. Его голос был холоден, как и весь его вид.

—  Мистер Уэдделл, — произнес молодой клерк, устремив открытый взгляд на старого банкира, — возможно, вместе с другими честными людьми вы хотели бы предотвратить крушение мистером Гринером компании Iowa Midland. Я, мистер Уэдделл, — энергично продолжил он, поскольку его буквально распирал восторг от разыгрываемой комбинации, — полностью осведомлен о планах и возможностях мистера Гринера. Я прошу вас помочь мне в борьбе с ним. С вашей помощью мы точно победим.

—  Что вы собираетесь делать? — уклончиво поинтересовался старый банкир. Он вовсе не был уверен в том, что это не очередной трюк изворотливого мистера Джона Ф. Гринера.

—   Мистер Гринер, — раскрыл карты Рок, — не имеет контрольного пакета. У него только 110 600 акций. А я имею доступ не только к записям, но и к самим акциям.

—  Я не хочу, чтобы вы выдавали секреты вашего шефа. Даже если он — мой враг. Отказываюсь об этом слышать. — Он был старомодным банкиром, этот мистер Уэдделл.

—  Я не выдаю никаких секретов. Да он сам сказал репортерам, что у него есть более 100 тысяч акций. И те посчитали их за контрольный пакет. Однако Гринер получит все, если только вы мне не поможете! У меня есть голоса на 28 300 акций трастовых компаний и комиссионных домов. Мой план состоит в том, чтобы собрать все возможные голоса собственников, настроенных против Гринера, а также собственников, ратующих против Уиллеттса. Так мы сможем заставить мистера Уиллеттса дать нам письменное обещание провести необходимые реформы, прекратить свою рискованную политику и ненужные дорогостоящие мероприятия. Он сделает это, чтобы спасти себя и железную дорогу от Гринера. Но нельзя терять ни минуты, мистер Уэдделл.

Партия, которую Рок разыгрывал, захватывала и пьянила его как вино.

—  А вы? — многозначительно осведомился старый банкир. — Какую роль вы отводите в этом себе? — Намеки были его последним оружием. План молодого человека уже казался ему единственным реальным выходом из ситуации.

—  Я? Мистер Уэдделл, после выборов я мог бы стать помощником директора компании и таким образом гарантировать добросовестность нового менеджмента. Я мог бы также представлять интересы Weddell-Hopkins. Меня бы устроила, — добавил он важно, — зарплата в 5 тысяч долларов в год. До этого я получал ровно половину этой суммы.

На самом деле, его зарплата составляла ровно 1600 долларов. Но стоило ли сейчас преуменьшать свою значимость?

Старый банкир в раздумье вышагивал по кабинету...

—  Что ж, сэр, у вас будут мои голоса, — наконец решился мистер Уэдделл.

—  Только мистеру Гринеру пока не нужно знать об этом, — намекнул ему Рок.

С этим нельзя было не согласиться.

Weddell, Hopkins & С° владели 14 000 акций Iowa Midland. На следующий день Рок получил их доверенности. Бумаги такой известной, в том числе своей настроенностью против Гринера, фирмы послужили для хитрого клерка прекрасным рекомендательным письмом. Теперь ему было чем убедить сомневающихся. Он заполучил акции практически у всех настроенных против Гринера акционеров в городе, а также в Филадельфии и Бостоне.

Его постоянное отсутствие в офисе не породило никаких подозрений. Все, включая Гринера и Брауна, считали, что он работает в интересах Brown & Greener. И действительно, за короткий срок он получил у друзей и врагов мистера Гринера доверенности на представление 61 830 акций. Такими результатами мало кто мог бы похвастаться. Рок очень гордился этим.

Рассчитал он и все свои последующие действия, взвесил все «за» и «против». Клерк работал сейчас на самого себя, на мистера Фредерика Рока. Он был обречен на победу, какой бы стороной ни упала монетка.

И вот Гринер вызвал его в свой кабинет.

—   Ну, мистер Рок, как обстоят дела с доверенностями на управление акциями Iowa Midland?

—  Они у меня, — довольно дерзко отвечал тот.

—  Сколько?

Рок вытащил листок бумаги, хотя прекрасно знал все цифры на память. Безразличным голосом он изрек:

—  У меня ровно 61 830 акций.

—  Что-что? — Наполеон не смог скрыть удивления.

Рок посмотрел прямо в хитрые карие глаза Гринера.

—  Я сказал, — подтвердил он, — что у меня есть доверенности на 61 830 акций.

Гринер уже овладел собой.

—   Поздравляю вас, мистер Рок. Вы сдержали свое слово. И убедитесь в том, что я точно так же сдержу свое, — проговорил он обычным писклявым голосом.

—   Думаю, мы с вами хорошо понимаем друг друга, мистер Гринер. — Рок не отрывал взгляда от желтоватого лица великого грабителя железных дорог.

Он знал, что перешел Рубикон. Он боролся за свое будущее, за исполнение своих желаний. Он схватился с титаном из титанов. Это все, о чем в тот момент клерк мог подумать. На удивление, эти мысли придали ему смелости. Сейчас нельзя было делать поспешные шаги. Рок почувствовал внутренне спокойствие — из жалкой тени Наполеона в эту минуту он был готов превратиться в великого полководца.

—  Что вы имеете в виду? — с наигранной беззаботностью произнес мистер Гринер.

Присутствовавший здесь же Браун вдруг обо всем догадался. Он вспомнил, как Рок говорил: «У вас есть 110 тысяч акций Iowa Midland. Президент Уиллеттс и его группа контролируют примерно такое же количество».

—  Да... — медленно произнес маленький человечек.

Его лоб покрылся испариной, но лицо по-прежнему ничего не выражало. Только глаза утеряли долю былой хитринки, вот и все. Теперь он внимательно смотрел на клерка. Он все понял.

—   Что ж, некоторые доверенности выписаны на имя Джона Ф. Гринера. Но большинство — на мое имя. Этой долей я могу голосовать по своему усмотрению. И та сторона, за которую я проголосую, получит абсолютное большинство. Мистер Гринер, я контролирую назначение директоров, а следовательно, и президента Iowa Midland. Вы не можете помешать мне. Вы не способны ничего сделать, тем более навредить мне! — дерзко закончил он.

Все это было излишне и вовсе не так эффектно, как задумывалось. Но молодость — это болезнь, которая проходит лишь с годами.

—   Вы — проклятый мерзавец! — прокричал Браун. Его толстая короткая шея побагровела, пурпурное лицо исказила злоба.

—   Я получил большинство доверенностей, — продолжил Рок, как будто оправдываясь, — заверив Weddell, Hopkins & С° и их друзей, что я проголосую против мистера Гринера. — Он замолк, будто силы его оставили.

—  Продолжайте, мистер Рок, — пропищал Гринер, — мы вас внимательно слушаем. — Бледный маленький человечек с черной бородой и высоким лбом имел не только финансовый талант, но и прекрасные нервы. Его писклявый голос никак этому не соответствовал. Но этот недостаток хоть немного сближал его с простыми смертными.