Без тебя жизни нет - Дорин Малек

— И после этих слов ты требуешь, чтобы я тебя бросила? — Лара заплакала. — Почему ты мне не рассказал всю правду? Я бы убежала вместе с тобой… Мы бы уехали куда-нибудь далеко.

— Бежать, прятаться, скрываться, все время оглядываться через плечо — такая жизнь не для женщины. Я не мог превратить тебя в беглянку.

— А сейчас получилось лучше?

— Да, лучше, — уверенно сказал он. — Ты ни в чем не виновата. Тебя нельзя обвинить в том, что ты укрывала у себя преступника — ведь ты о нем ничего не знала. Тебе лишь было известно, что у меня в прошлом остались какие-то проблемы, но у кого их нет? Ты свободна и вольна в своих действиях. Позабудь обо мне, живи своей жизнью, а я сам буду искать выход из создавшегося положения.

— Я не уйду… — начала Лара, но тут дверь отворилась и стоявший на страже полицейский всунул голову в комнату.

— Ваше время истекло!

— Я готов. — Кэл поднялся.

— Пойдемте, мисс! — предложил стражник.

В канцелярии женщина-полицейский вернула Ларе сумочку. Тут же сидел Норман Оуклэнд.

— О, мистер Оуклэнд, я так рада вас видеть! Вы сообщили мистеру Траску, что желаете встретиться с моим другом?

— Он отказался говорить с Норманом, Лара, — сказал Боб.

— Тогда, может, пригласить другого адвоката? — пробормотала Лара в отчаянии.

— Он говорит, что адвокат ему не нужен, — покачал головой Боб. — Лучше тебе отправиться домой.

Лара в отчаянии опустилась на скамейку в конце коридора. «Домой?..» Роуз скончалась. Кэла нет на ранчо. Где же теперь ее дом?

В последующие три дня Лара пыталась добиться свидания с Кэлом, но он неизменно отказывался ее видеть. Не желал он видеть и Нормана Оуклэнда. На четвертый день Кэла переправили в Хартфорд, штат Коннектикут.

Лара сняла ранчо с торгов, а затем с помощью Нормана Оуклэнда получила заем под залог земли. Дом заперла, все дела поручила Джиму Стэмпли и отправилась в городок близ Чикаго, где ей предстояла нелегкая задача: за несколько дней до начала учебного года уговорить начальство предоставить ей отпуск на неопределенный срок. Выручила безукоризненная профессиональная репутация Лары и горячее желание бывшей студентки-практикантки заменить ее.

Хартфорд мало чем отличался от других городов северо-востока Америки, где довелось бывать Ларе. Оживленные, забитые машинами деловой и торговый центры, улицы, изнемогающие от зноя в эти дни начала сентября… Лара вошла в серое каменное здание, и ей бросился в глаза указатель, вывешенный рядом с лифтом. Кабинет Кэрол Новак, сокурсницы сына Нормана Оуклэнда, находился на третьем этаже. Поднимаясь, Лара в сотый раз спрашивала себя, что нового сможет сказать ей адвокат.

Кэрол Новак оказалась стройной брюнеткой лет тридцати пяти.

— Садитесь, — предложила она Ларе, крепко пожав ей руку. — Нам есть о чем поговорить.

Лара села, нервно теребя замок своей сумочки.

— Когда мне позвонил Уолтер Оуклэнд, а затем пришло ваше письмо, я долго колебалась, не зная, стоит ли мне браться за это дело, — начала Новак, раскрывая лежавшую перед ней папку. — Клиент, который отказывается от услуг адвоката, — это не клиент. Но потом я сообразила, что буду защищать интересы не Черчилля, а ваши, и запросила его дело из городского суда Хартфорда. Правильно ли я поняла из вашего письма, что вам мало что известно о прошлых годах жизни этого человека и его неладах с законом?

Лара кивнула.

— Как же велика должна быть вера в человека, чтобы, почти ничего не зная, отправиться в столь дальний путь и тратить столько времени! — воскликнула Кэрол Новак.

— Я знаю, что Кэл не может намеренно причинить кому-нибудь зла.

— Приятно слышать, — кивнула Новак, — тем более что из дела вырисовывается весьма печальная картина его жизни, в которой правонарушение является лишь последним эпизодом, венчающим годы бед и неудач.

Лара молчала, вся обратившись в слух.

— Я дам вам копию дела, чтобы вы сами с ним ознакомились, а пока лишь вкратце изложу его содержание. Вы не возражаете?

Лара кивнула.

— Кэйлеб Черчилль в младенческом возрасте был подкинут в монастырь Святой Анны в Уэст-Хартфорде и рос там в приюте. Его усыновили, но затем вернули обратно, и он уже подростком попал на ферму в Унистэде — специальное заведение для таких детей. В семнадцать лет он подал заявление с просьбой освободить его от опеки государства и стал работать в Хартфорде и его окрестностях на стройках — сначала поденщиком, а затем и мастером. Двенадцать лет прошли без сучка без задоринки.

Начав прилично зарабатывать, Кэйлеб Черчилль увлекся боксом, в чем, очевидно, преуспел, так как выиграл несколько встреч. Пару лет назад Черчилль после работы зашел в бар «Кузница» — он, кстати, всего в пяти кварталах отсюда — и увидал распоясавшегося молодого человека, пристававшего к девушке, которую Черчилль знал. Не долго думая, Черчилль пришел ей на помощь, но подвыпивший молокосос не унимался и затеял с ним драку. Ваш друг так ударил противника, что мальчишка рухнул на пол, но ударился головой о железное ограждение бара и на месте скончался. В больнице Черчилль узнал, что это был сын конгрессмена Уинтерфилда, гулявший со своими школьными дружками.

Новак подняла голову от бумаг, ожидая от Лары комментариев и вопросов, но та молчала.

— Надо вам сказать, что Уинтерфилды в этих местах — весьма влиятельное семейство: большие деньги, престижные должности, образование в Йейльском университете и так далее, — пояснила Новак сухо. — Можете себе представить, что испытал Черчилль, выросший в Хартфорде и знавший, кто такие Уинтерфилды.

— Он понял, что ему конец.

— Вот именно! Самый для него благоприятный вариант был бы, если бы следователь установил, что смерть произошла в результате несчастного случая, но на Черчилля навесили убийство. Пусть бы хоть непредумышленное — так нет! Убийство второй степени! Высокооплачиваемый адвокат Уинтерфилда сумел доказать, что кулаки Черчилля являются смертоносным орудием. Черчиллю не к кому было обратиться за помощью, а Уинтерфилд, не жалея денег и сил, старался отомстить за гибель сына. Черчилль понял, что петля на его шее затягивается.

Лара вздохнула.

— Арестовавший его в Монтане полицейский говорил, что при переезде из одной тюрьмы в другую он ударил конвоира и бежал. Значит ли это, что против Кэла будет выдвинуто дополнительное обвинение — в нападении на полицейского?

— О времена, о нравы! — пожала плечами Новак. — Я собираюсь построить защиту на том аргументе, что доказательства убийства второй степени не были подвергнуты строгой проверке. Многие свидетели показали, что наступившая смерть была случайной, что Уинтерфилд спровоцировал драку и своими наскоками вынудил вашего друга нанести ответный удар в порядке самозащиты.