Рози — моя родня - Джеральд Даррелл

я рассказал ему, чем богат наш магазин, рассказал про мистера Ромилли и уже был готов изложить историю мистера Белоу, однако воздержался, поскольку дал клятву хранить секрет. Когда мы доехали до моей остановки, я поднялся с сиденья.

— Простите, сэр, — сказал я, — но мне тут выходить.

— Ха, — произнес он. — Ха. И мне тоже. Мне тоже.

Было совершенно ясно, что это вовсе не его остановка, просто ему хочется еще поговорить со мной. Мы спустились на тротуар. Благодаря довольно свободному и эксцентричному воспитанию, я вполне представлял себе коварные уловки гомосексуалистов. Знал, например, что даже джентльмены с моноклем и военной выправкой бывают не без греха, и то обстоятельство, что он вышел из автобуса не на своей остановке, настроило меня не в его пользу. Я решил быть настороже.

— Ну, и где тут твой зоомагазин? — спросил он, вращая трость двумя пальцами.

— Да вон он, сэр.

— Ага, так я пойду с тобой вместе.

Он зашагал по тротуару, разглядывая витрины магазинов.

— Скажи-ка, — заговорил он, — чем ты занимаешься в свободное время?

— О, я хожу в зоопарк, в кино, в музеи и так далее.

— А в Музее наук бываешь? Там, где всякие действующие модели и другие экспонаты?

— Мне очень нравится этот музей, — ответил я. — Нравятся модели.

— В самом деле? Точно? — Он уставился на меня через монокль. — Стало быть, тебе нравится играть?

— Играть? Пожалуй, это слово подходит.

— Ага, — произнес он.

Мы остановились у двери «Аквариума».

— Вы уж извините меня, сэр, — сказал я. — Я… я и так уже опаздываю.

— Догадываюсь… Догадываюсь.

Он достал бумажник и извлек из него визитную карточку.

— Вот моя фамилия и адрес. Если надумаешь навестить меня как-нибудь вечером, поиграем вместе.

— Большое… большое спасибо, сэр, — ответил я, прижимаясь к стене спиной.

— Не за что. Итак, буду ждать тебя. Можешь не звонить заранее… просто приходи. Я всегда дома. Любое время после шести.

И он удалился, по-военному чеканя шаг. Ни малейшего намека на жеманность и женоподобие, но я был не настолько целомудрен, чтобы не знать, что не только эти черты отличают гомосексуалиста. Засунув в карман визитную карточку, я вошел в магазин.

— Где ты пропадаешь, озорник? — спросил мистер Ромилли.

— Извините за опоздание, — ответил я. — Но… но у меня… приключился несчастный случай в автобусе. У коробки вывалилось дно, и все черепашки высыпались, и хотя один полковник вызвался помочь мне поймать их, все же получилась задержка. Извините меня, мистер Ромилли, прошу вас.

— Ладно, все в порядке, — отозвался он. — Сегодня к нам заходило мало народу… совсем мало. Я уже приготовил аквариум, так что можешь поместить их туда.

Так я и поступил, потом посмотрел, как черепашки плавают в своей новой обители, после чего достал карточку полковника и прочитал: «Полковник Энстратер, 47, Белл Мьюз, Саут-Кенсингтон». Кроме адреса, был еще номер телефона. Поразмыслив, я обратился к мистеру Ромилли:

— Случайно вы не знаете некоего полковника Энстра-тера?

— Энстратер? Энстратер? — Мистер Ромилли нахмурил брови. — Вроде бы нет… Хотя постой, постой. Где он живет?

— Белли Мьюз, — сказал я.

— Это он. Это он! — радостно воскликнул мистер Ромилли. — Да-да, это он… Бравый воин. И прекрасный человек. Это он помог тебе отловить черепашек?

— Он, — ответил я.

— Ага, это в его духе. Всегда готов помочь в беде другу. Такие, как он, в наше время редкость, большая редкость.

— Стало быть, он… э… человек известный и… э… почтенный? — осведомился я.

— Конечно, конечно. Его там все знают. Знают и любят старого полковника.

Поразмыслив над услышанным, я решил, пожалуй, как-нибудь воспользоваться приглашением полковника Энстратера. В крайнем случае, сказал я себе, если что, всегда могу позвать на помощь. И хотя полковник сказал, что звонить не обязательно, я решил соблюсти тон и через несколько дней набрал его номер.

— Полковник Энстратер? — спросил я.

— Да, он самый. Кто это? Кто говорит?

— Это, гм… моя фамилия… Даррелл, — ответил я. — Мы познакомились с вами в автобусе на днях. Вы были так добры, помогли мне ловить черепашек.

— А, да-да, — сказал он. — Точно. И как теперь поживают малютки?

— Отлично, — сообщил я. — Поживают… очень хорошо. Я тут подумал о том… может быть, воспользоваться вашим любезным приглашением навестить вас?

— Ну конечно, дружище, конечно! Буду счастлив! В котором часу ты придешь?

— Ну а когда вам удобно?

— Приходи около половины седьмого, — предложил он. — Как раз к обеду.

— Большое спасибо, — ответил я. — Непременно приду.

Белл Мьюз оказался коротким тупиком с булыжной мостовой и четырьмя домиками на каждой стороне. Но что такое — номером 47 были обозначены двери сразу четырех строений! Откуда мне было знать, что все они принадлежали полковнику, что он соединил их вместе и с присущей военному человеку страстью к порядку присвоил им один номер. Помешкав, я постучался наконец в ближайшую дверь и стал ждать, что из этого выйдет. А сам в это время думал о том, как это нелепо: в тупике длиной от силы двести метров четыре дома значатся под одним номером 47 — и где все остальные номера? Видимо, разбросаны по разным улицам и переулкам по соседству. «Да, — сказал я себе, — несладко приходится почтальону в Лондоне».

Тут дверь, в которую я постучался, распахнулась, и я увидел перед собой полковника. На нем была бутылочнозеленая домашняя куртка с лацканами из муарового шелка, и в одной руке он сжимал огромный нож. В испуге я сказал себе, что, кажется, мне вовсе не следовало приходить сюда.

— Даррелл? — молвил он, вставляя в глаз монокль. — Видит Бог, ты пунктуален!

— Знаете, я сперва запутался, — начал я.

— Ага! Тебя сбила с толку цифра сорок семь? Она всех вводит в заблуждение. Помогает ограждать мое уединение. Входи же! Входи!

Я вошел бочком в холл, и он затворил дверь.

— Рад видеть тебя, — сказал полковник. — Следуй за мной.

И он затрусил через холл, держа нож в поднятой руке так, словно вел в атаку кавалерийский полк. Я успел приметить стоячую вешалку из красного дерева и несколько эстампов на стене холла, затем мы очутились в просто, но уютно обставленной гостиной значительных размеров, с множеством сложенных стопками книг и с цветными репродукциями на стенах, изображающими различные военные мундиры. За гостиной помещалась просторная кухня.

— Извини, что подгоняю тебя, — выдохнул он. — Но у меня стоит в печке пирог, и не хотелось бы, чтобы он подгорел.

Он устремился к печке и заглянул в духовку.

— Ну так, все в порядке, — облегченно произнес полковник. — Отлично… отлично.

Он выпрямился и посмотрел на меня:

— Ты любишь бифштекс и пирог с почками?

— Э… конечно, — ответил я. —