Стерва для императора - Железнова Мария

Тейринель почувствовала, как налились тяжестью ее груди. Она обхватила их руками, теребя и лаская соски, отклоняя голову назад, томно вздыхая. Низ живота томительно заныл, она раздвинула бедра, так как там стало слишком тепло, влажно, тесно. Она прикрыла глаза и вдруг так ясно увидело того, кому до сих пор принадлежало ее сердце. Он был сильным, смелым, его длинные, черные волосы развевались на ветру. Над ними шелестел лес ее предков, а он брал ее за руку, называя невестой. Он предал ее, продал брату, как ненужную вещь, а потом она, как и игрушка досталась Тиашу. Но она – не игрушка. Теперь она сама выбирает, кому принадлежать. И она будет принадлежать Тьме. Она слышала нерешительные шаги молодого человека. Вот он уже рядом. Она слышит, как он дышит, как бьется его сердце, как вздымается, натягивая ткань, его мужественность, становится горячей, увеличивается, твердеет, а его взгляд ласкает ее кожу, руки тянутся, но решаются коснуться ее бедер. Хотя его пальцам так и хочется надавить на ее бесстыдно раскрасневшийся бугорок, дерзко выглядывающий из-под темных завитушек.

Тейринель открыла глаза. Его лицо было совсем близко.

-Сколько тебе лет? – спросила она.

-Двадцать…-хрипло ответил он.

-Ты совсем молодой… И очень красивый…- прошептала Тейринель, чувствуя внутри такую несвоевременную жалость. – Мне жаль…

-Не надо меня жалеть. Ты всего лишь еще одна свихнувшаяся девица, которой захотелось острых ощущений. Что ж…ты их получишь.

Он резко затянул цепь на ее горле, потянул вниз, вдавливая ее лицом в камень, придвигая ее зад к себе, натягивая цепь, заставляя ее прогибаться. Тейринель захохотала, как сумасшедшая.

-Какой горячий мальчик,..- прохрипела она, цепь давила сильнее. Мне действительно тебя жаль…

Он насадил ее на себя. Яростно задвигался, затягивая цепь до предела. Так, что она уже просто хватала ртом воздух, чувствуя при этом, как внутри от его сильных толчков разгорается оргазм. Когда она взорвалась, цепь рассыпалась, как трухлявая головешка. А он не останавливался. Он не видел, как его тело пронзают черные щупальца. Он не сопротивлялся, когда Тейринель перевернулась, заставляя его лечь, седлая его, заставляя  стонать, послушно распластаться, позволить стянуть руки и ноги цепями. Тейринель могла просто перекрыть ему кислород. Могла остановить биение сердца, могла превратить кровь в его венах в белый песок. Она могла придумать сотни способов его убийства. Но она знала – источник жаждет крови. Тейринель окинула взглядом разгорячённого молодого человека. Сильное, молодое, здоровое тело. Да, ей действительно было его жаль. Но себя ей было жаль больше. Она вытащила его из себя. Нежно поцеловала в губы и стала чертить влажную дорожку ниже, и ниже. Когда ее губы коснулись его пениса, в руке она ощутила холодную рукоять призванного ритуального кинжала. Он застонал, набухая еще сильнее. Она замерла, приподнимаясь. Он изогнулся, двигаясь ей навстречу, требуя продолжения, приоткрывая рот, дыша тяжело, чуть запрокидывая голову назад. Открывая ей шею. Тейринель не знала, куда целиться, но щупальца подхватили ее руки. Железо легко прошло сквозь кожу.. Кровь окрасила камень. Жертвенник засветился тьмой. Источник забулькал. Тейринель  уронила кинжал, закрыла лицо руками и…заплакала.

«Осуждать других? Какое бессмысленное занятие. Все зло, пришедшее в этот мир, есть по сути безудержное стремление к счастью. Но рано или поздно человек понимает, что счастье недостижимо и начинает подменять счастье удовольствиями. То есть, если мы сократим уравнение, то получим, что зло и есть удовольствие. В человеческом смысле этого слова».

(из книги проф. Девятовского)

Оля нахмурила лоб. Проф. Девятовский. Это имя ей определенно было знакомо. Но почему и в связи с чем, она не помнила. Она сидела в просторной гостиной. Створки балкона были распахнуты. На балконе, шаловливо залетая в комнату, гулял теплый морской бриз. Уж как неделю Крис перевез Олю из психушки на свою виллу. Он вел себя сдержанно, Оля старалась его не провоцировать. На вилле была большая библиотека на нескольких языках. Оля читала все подряд. Крис частенько отлучался, и, когда он уходил, на Олю неизменно накатывала такая сонливость, что она буквально падала, засыпая на ходу. Просыпаясь, она обнаруживала себя привязанной кожаными ремнями к больничной каталке, которая, как неизменный атрибут ее болезни, переехала из больничной палаты вместе с ней.

-Сегодня вечером мы идем на концерт. Надеюсь, это тебя развеселит немного. –произнес Крис, вырисовываясь в балконном проеме в одном, замотанном вокруг бедер, полотенце, со стаканом апельсинового сока, где позвякивая, плавали осколки льда.

-Отлично! Просто отлично! – зазвучал у нее над ухом вкрадчивый голос. Оля подпрыгнула. Это был голос ее златовласого партнера по картам. Оля огляделась – гостиная была пуста.

-Оля, ты меня слышишь?

-А? А, да…концерт. Какой концерт, Крис? Зачем?

-Детка, ты чего? – зашептал ей на ухо Тиаш. – Концерт - это как раз то, что надо. Это будет твой выход. Твой час икс. Скажи, что тебе нужно привести себя в порядок. Приобрести платье. Туфли. Ты должна блистать. Должна разогреть эту ледышку. Чтобы его сердце – чпок…

В стакане Криса громко звякнул и, выплевывая сок наружу, раскололся, шипя и тая, лед.

-Тьма! – выругался Крис, стряхивая желтые капли с полотенца.