ГКЧП: Следствием установлено - Валентин Георгиевич Степанков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Помощник Лукьянова Владимир Иванов и начальник Секретариата Верховного Совета СССР Рубцов на допросе подтвердили, что Лукьянов в ночь с 18 на 19 августа Заявления не писал. Оно лежало у него готовым в бумагах и было датировано 16 августа. Выходит, ГКЧП действительно передернул факты? Использовал Заявление Лукьянова для своего прикрытия, жертвуя его честным именем во имя заговора.
Что делал Лукьянов ночью в Кремле? Следствием установлено
Лукьянов признаёт, что из разговора с членами ГКЧП знал, что состояние здоровья президента позволяет ему исполнять обязанности главы государства. И сам, будучи опытным юристом, квалифицирует действия тех, кто собрался 18 августа в кабинете Павлова, как заговор. Зачем же в таком случае он создает и предоставляет в распоряжение людей, которых считает заговорщиками, документ, служащий оправданием их действий?
Лукьянов пишет в дневнике, что появление в радиоэфире Заявления было для него полной неожиданностью. Но, с какой же целью он вносил поправки в него? Для чтения в тесном кругу ГКЧП?
Почему Лукьянов, «осознав», что Заявление было использовано ГКЧП «для прикрытия», не отозвал его, а лишь исправил в нем дату? Почему позволил, чтобы на следующий день, 20 августа, его опубликовали все без исключения не запрещенные ГКЧП газеты?
Почему, написав Заявление 16 августа, Лукьянов, не передал его тогда же прессе? Собирался опубликовать после подписания Союзного договора? Но оно в этом случае уже теряло всякий смысл.
И как мог Лукьянов работать над Заявлением 16 августа, если в этот день он совершил лодочную прогулку в соседний Дом отдыха навестить дочь, после обеда был на рыбалке и до того увлекся ловлей, что даже два прошедших один за другим дождя не заставили его пристать к берегу, чтобы на суше переждать непогоду.
— Я приехал на место рыбалки в пятом часу, — вспоминает директор Валдайского рыбзавода П. Лымарь. — Лукьянов плавал в лодке по озеру. Рядом была еще одна лодка, в которой сидели сотрудники КГБ — видимо, для охраны Председателя Верховного Совета СССР… Я с собой захватил несколько рыбин, карпов, которых тут же минут за двадцать-тридцать закоптил. Около семи вечера они причалили к берегу. Я разложил копченых карпов на капоте «Волги»… Лукьянов сказал, что «рыба просто так не естся», и кто-то достал бутылку водки. Эту бутылку мы выпили практически вдвоем — я и Лукьянов…
В резиденцию Лукьянов вернулся после 20 часов. В 21.00 отправился на ужин…
Сотрудники прокуратуры искали ответы на возникающие у них вопросы, с каждым днем расширяя поле исследований. 24 сентября в ведомство позвонил начальник Секретариата Верховного Совета СССР Николай Рубцов. Только вчера Рубцова допрашивали, на все вопросы он отвечал обстоятельно, подтвердив, что Лукьянов в ночь на 19 августа никаких документов не писал. И вдруг — этот звонок. Рубцов, заметно волнуясь, сказал, что хочет сделать важное заявление.
Из заявления И. Рубцова от 25 сентября 1991 г.
Вчера на допросе я дал неверные показания. Я полностью подтверждаю их до того момента, когда Лукьянов пришел к себе в кабинет после совещания у Павлова. Дальше события развивались так. Анатолий Иванович сел за стол, сказав, что он должен сейчас написать один документ. Анатолий Иванович взял чистые листы бумаги и стал писать, надиктовывая себе вслух текст Заявления по Союзному договору, которое на следующий день появилось в средствах массовой информации вместе с документами ГКЧП… По ходу работы он вносил в текст те или иные поправки. Писал он быстро, весь процесс написания занял примерно минут пятнадцать. Все это время Лукьянов к нам с Ивановым не обращался, я один раз подсказал ему — Анатолий Иванович неправильно употребил название референдума…
Что касается причин, по которым я дал неверные показания, то они заключаются в том, что Анатолий Иванович примерно 23–24 августа обратился ко мне с личной просьбой, сказав наедине, что могут быть разные разговоры по поводу написания им текста Заявления, и попросил меня сказать, что я здесь ни при чем и что ничего не знаю. Я так и поступил. Но вчера я провел бессонную ночь и решил, что не могу кривить душой…
Сегодня утром я позвонил помощнику Лукьянова Иванову и заявил, что намерен рассказать все, как было на самом деле. Я не уточнял, о чем идет речь, так как Иванов и сам понял, о чем разговор. Он спросил, как он, Иванов, в этом случае будет выглядеть. На это я ответил, чтобы он подумал, а я решил поступить таким образом…
Из заявления помощника Председателя Верховного Совета СССР Владимира Иванова
Сегодня, 25 сентября, я сам, по собственной инициативе, обратился в Прокуратуру РСФСР с тем, чтобы рассказать о действительных обстоятельствах написания Лукьяновым А. И. Заявления по Союзному договору…
После того как Лукьянов вернулся от Павлова, я зашел к нему в кабинет. Он писал какую-то бумагу. Через какое-то время он попросил меня найти Постановление Верховного Совета СССР по Союзному договору от 12 июля 1991 года. Я нашел это Постановление и принес его Лукьянову. Лукьянов продолжал писать свою бумагу, заглядывая в Постановление Верховного Совета СССР. Я понял, что он пишет свое Заявление по Союзному договору Лукьянов при этом мне сказал, чтобы я его переписал и отнес этим людям. Когда я переписал черновик, то увидел, что под ним стоит дата 16 августа 1991 года. Я, переписав черновик, не стал ставить на нем дату, так как в действительности на календаре было 18 августа. Когда принес Заявление, поинтересовался, какую ставить дату. На это Лукьянов махнул рукой — ставь 18 августа… Заявление Лукьянов написал очень быстро, возможно, минут за двадцать…
Из протокола допроса Владимира Иванова от 4 октября 1991 года
Но, когда 19 августа мне Лукьянов поручил позвонить в ТАСС и сообщить, что дату написания Заявления надо поставить 16 августа, меня в ТАСС спросили, а как быть с фразой «опубликованного три дня назад?» После консультации с Лукьяновым и ТАСС решили вообще ссылку на дни убрать из текста.
Меня Лукьянов не просил никому не рассказывать, что я присутствовал при написании им текста Заявления по Союзному договору. Но несколько раз в разговоре подчеркнул, что он написал это еще на Валдае, из чего я понял, что следует в случае необходимости подтвердить это…
Эти и другие свидетельства позволяют восстановить истинную картину действий Лукьянова 18 августа.
В Москву Лукьянов летел вовсе не в
