Сводные. Запрети мне любить тебя (СИ) - Четвергова Юлия

Что же я натворила…

- Ева, - раздался голос за дверью. – Ева, открой. Нам нужно поговорить.

Закопавшись в своих обличительных мыслях, я поначалу испугалась, что это может быть отчим, который заметил меня, когда я пробегала по коридору. Но слова повторились, и я поняла, что это всего лишь Ян, который, видимо, побежал за мной следом.

Не удостоив его ответом, я подлетела к раковине, выдавила из тюбика зубную пасту на щетку и с остервенением начала чистить зубы. Пытаясь избавиться от мятного привкуса на языке. Пытаясь стереть поцелуй Яна не только с губ, но и из мыслей.

Но вытравить до конца не получалось…

Отражение в зеркале не радовало: распухшие от поцелуев губы, горящие нездоровым блеском глаза, мокрые от дождя волосы распушились. Я оперлась руками о раковину и опустила голову вниз. Биение сердца гулким эхом ощущалось во всем теле. Дышать было тяжело, но не потому, что я недавно бежала так, словно за мной гнались все демоны ада.

- Ева, - снова раздалось гулкое, тихое. – Нам все равно придется поговорить.

Придется. Но не сейчас. Чего он пристал ко мне? Пусть убирается восвояси…

Меня трясло. Часть неконтролируемых эмоций подбивала разнести что-нибудь. Ударить кулаком о стену хотя бы. Но я лишь с силой сжала руки и крепко зажмурилась.

Яну всё же пришлось уйти – послышались тяжелые шаги отчима по лестнице. Но перед этим он успел бросить короткое:

- Вечно сидеть в ванной у тебя не получится. До встречи, ведьмочка.

Я всё же разгрохала стеклянную тару для жидкого мыла. Но, признаться, не специально. Мои резкие телодвижения поспособствовали тому, что я задела её рукой, и она с грохотом полетела на пол.

- Ох, Ева, у тебя там всё в порядке? Ты не поранилась? Не ушиблась? – взволнованный голос мамы раздался из коридора. Видимо, она шла следом за Николаем Владимировичем в столовую, чтобы накрыть на стол, и услышала звон стекла.

- Нет, мам, всё в порядке! – крикнула, как можно громче. – Случайно разбила мыльницу.

- Слава Богу, - выдохнула она. - Оставь, я потом уберу осколки. Спускайся к ужину, мы тебя ждём.

- Хорошо, дай мне десять минут.

Я, конечно, планировала прятаться в душе подольше, но сдавшая меня мыльница, разлетевшаяся по всей ванной, вынудила сократить купание. Я наскоро убрала все осколки, которые смогла увидеть, разделась и нырнула под горячие струи воды.

Душ расслабил натянутые до предела нервы. Не до конца, но, по крайней мере, меня больше не трясло, а сердце не грозило выпрыгнуть из груди. Да и после ледяного природного душа, прелести цивилизации казались настоящим раем.

Приведя себя в порядок, я обернулась полотенцем, и тихо пробралась к себе в комнату, чтобы случайно не встретиться с братцем. Наскоро натянув на себя домашние шорты и футболку, резво спустилась вниз.

Мне сейчас жизненно необходимо было находиться в компании. Главное, не оставаться одной. Угроза Яна всё ещё набатом била в голове, а оставаться с ним один на один снова… Я попросту не выдержу.

Хватит с меня на сегодня потрясений. Поужинаю и пойду спать! Даже домашку делать не буду.

- Ева, дочка, как прошёл твой день? – Николай Владимирович по-отечески растянул губы в улыбке, и раскрыл руки для объятий, в которые пришлось неловко нырнуть.

Для меня эти его слишком уж семейные «дочка» и объятия пока воспринимались до дикого странными и неловкими. И реагировать на них нормально, без смущения, я не могла.

- Спасибо, - назвать отчима в ответ «отцом» язык не поворачивался, - очень насыщенно.

Мама с улыбкой наблюдала за нашим диалогом, расставляя уже готовые блюда на стол. Я встала рядом, помогая ей.

- Никто не обижает?

Я чуть не подавилась очередным вдохом. Как в точку.

- Нет, что вы, Николай Владимирович. Под вашим чутким руководством все студенты весьма и весьма дружелюбны.

И я ни капли не соврала. Университет отчима был у всех на слуху не только из-за качественного образования и дисциплины, но и из-за особой атмосферы, которая царила в нём.

Ректор Соколов не допускал травли между богатыми детками и теми, кто своим умом поступил на бюджет в престижный ВУЗ. И, если такое происходило, то виновный отчислялся моментально после выяснения всех обстоятельств.

Отсюда такая идиллия. Каждый знал, что приходит на занятия, чтобы учиться, а не выпендриваться своим статусом или ещё чем. Конечно, прецеденты бывали, но они быстро сходили на «нет» после первого же выговора от ректора и исправительных работ на благо родных стен университета.

Мама и отчим, переглянувшись, тепло рассмеялись, услышав мой ответ. И под этот аккомпанемент к нам спустилась черная туча по имени Ян Соколов.

Руки в карманах серых спортивок, на волосах не осталось ни следа от того, что кое-кто провёл полчаса, а то и больше, под проливным дождем. Вид при этом у него был максимально непринужденный.

- Всем привет.

- Ян, так хорошо, что ты дома. – радостно произнесла мама и чуть ли не силком усадила его за общий стол. Прямиком рядом со мной. – Не слышала, когда ты приехал.

Ну, мама!

От близости брюнета я выпрямилась, словно жердь. До зуда захотелось пересесть, но я усилием воли заставляла себя оставаться на месте. Губы и щеки тут же запылали, воскрешая в памяти недавний поцелуй и прикосновения Яна.

- Я был дома раньше всех. Спал. – кратко бросил он. А сам пронизывал меня взглядом, не стесняясь никого и ничего.

Я чувствовала, что он смотрит на меня – в тех местах кожа горела, будто меня касались раскаленным угольком. После чего по телу бежал ток.

- У вас же шесть пар по расписанию. – строго нахмурился отчим, размеренно поедая лазанью.

- Я отпросился. Приболел. – невозмутимо пожал плечами.

- Ян, если я узнаю, что ты пропускаешь…

Мама ненавязчиво положила руку Николаю Владимировичу на предплечье, ласково погладив:

- Коль, давай не сейчас.

Прочистив горло, отчим повёл плечами, сбрасывая напряжение, и раздраженно выдохнул. Но при этом выражение его лица смягчилось, сменив гнев на милость.

Мне же кусок в горло не лез. От Яна шёл такой жар, что я чувствовала его всем правым боком. Такое ощущение, что сидишь рядом с печкой.

- Евочка, ты чего даже не прикоснулась к еде? – будто прочитав мои мысли, заметила мама. – Не хочешь лазанью? Там в холодильнике остатки завтрака есть, блинчики с творогом. – обеспокоенно сказала она.

И уже хотела встать, чтобы принести, но я быстро произнесла:

- Я не особо голодна, с подружкой поели прямо перед тем, как поехать домой.

- А как ты добралась домой, если Ян уехал раньше, чем у тебя пары закончились? Там же такой ливень! – заохала мама. – Сказала бы, я бы такси тебе вызвала.

В этот момент я заметила, как Ян с силой вонзил прибор в тарелку, и как сжалась его челюсть.

Небось подумал, что мама специально сказала это при Николае Владимировиче, чтобы выставить Яна плохим. А она всего лишь беспокоилась обо мне.

- Меня друг довёз. – выпалила на автомате, чтобы поскорей закрыть эту тему.

И только после поняла, что ляпнула.

Твою девизию, я же спалилась! Вот так вот по-идиотски! Ну, что за день-то такой, а?

Мама тут же сделала заговорщическое лицо. А отчим поджал губы, чтобы скрыть понимающую улыбку.

- Этому другу можно доверять? – спросил Николай Владимирович, решив быть мне «настоящим» отцом не только на словах.

- Как самому себе. – мои губы невольно растянулись в мечтательной улыбке, стоило вспомнить заботливого и милого Алекса.

Но совесть уколола иглой.

«Ты даже и не вспомнила о нём, пока самозабвенно целовалась с Яном. А завтра тебе ещё идти с ним на свидание» - с укором пронеслось в голове.

И как теперь быть? Я же ему в глаза нормально посмотреть не смогу…

Но в то же время, это не я накинулась на Соколова с поцелуями! Так почему я вообще должна испытывать угрызения совести? В любом случае, этого больше не повторится. Я не позволю!

- Смотри, будет обижать, у тебя есть я и твой брат. – отчим шутливо погрозил упомянутому «другу» указательным пальцем.