Конан-варвар. Алая цитадель - Роберт Ирвин Говард
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Между тем вот уже полвека в просторах степей между морем Вилайет и восточной границей Гиперборейского королевства обитало новое племя. Там собирались беглые преступники и рабы, бродяги и дезертиры. Многие из этих людей, промышлявших воровством и разбоем, родились в степи, многие пришли из западных стран. Себя они называли козаками, то есть лихими людьми, всех остальных презирали. Обитая в диких бескрайних степях, они не признавали ничьих законов, кроме собственных разбойничьих правил. Нередко совершали дерзкие набеги на туранские границы. Порой королевским войскам удавалось рассеять их, и тогда козаки уходили в степь зализывать раны. Иногда, объединившись с пиратами Вилайета, они грабили прибрежные деревни и захватывали торговые суда, сновавшие между гирканскими портами.
— Но как же справиться c этими волками? — спросил Джехунгир. — Если я поведу армию в степь — попаду в ловушку, буду отрезан и разбит, либо козаки уклонятся от битвы, просочатся сюда и сожгут беззащитный город. Последнее время они вконец обнаглели.
— Это потому, что у них появился сильный вождь, — ответил Газнави. — Вы знаете, о ком я говорю.
— Еще бы! — в сердцах воскликнул Джехунгир. — Этот демон свирепей любого козака и хитер, как горный лев.
— Опасным его делает звериный инстинкт, а не способность думать, — добавил Газнави. — Другие козаки, по крайней мере, выходцы из цивилизованных стран, а этот — сущий дикарь. Если попадет к нам в лапы, разгромить его орду будет нетрудно.
— Да, но как этого добиться? — со вздохом спросил Джехунгир. — Сколько раз мы расставляли ему капканы, а все без толку. Я же говорю, у него звериный нюх и невероятная хитрость.
— На любого зверя, как и на любого человека, найдется капкан, — ухмыльнулся Газнави. — Я видел Конана, когда мы предлагали козакам выкуп за пленных. Он падок на женщин и крепкие напитки. Велите привести вашу рабыню Октавию.
Джехунгир хлопнул в ладоши, бесстрастный чернокожий кушит в шелковых шароварах поклонился и вышел из покоев. Вскоре он вернулся, ведя за руку девушку. Короткая шелковая туника, схваченная пояском, подчеркивала безупречную стройность ее фигуры. Золотистые волосы, нежная белая кожа выдавали чистокровную дочь своей расы. Прекрасные ясные глаза пылали негодованием, но девушка молчала — в неволе ее приучили к покорности. Она стояла с опущенной головой перед хозяином, пока Джехунгир не разрешил ей сесть на диван. Затем он вопросительно посмотрел на Газнави.
— Конан не расстается с козаками, — произнес советник. — Их стан где-то в низовьях Запорожки. Помните эту реку? На ее болотистом берегу, среди камышей, посланный нами отряд был окружен и разбит этими демонами.
Лицо Джехунгира перекосилось.
— Рад бы забыть, да не могу, — проворчал он.
— Неподалеку от материка расположен безлюдный остров, — продолжал Газнави. — Его называют Ксапур — Крепость. Там сохранились развалины древнего укрепленного города. Этот остров прекрасно подходит для наших целей. Его берега почти неприступны — везде крутые утесы, даже обезьяне не вскарабкаться на них. Только на западе вырублены ступеньки в скале. Лестница эта узка и полуразрушена, но все же позволяет проникнуть в глубь острова. Если удастся заманить туда Конана, можно поохотиться на него с луками, как на льва, и затравить без всякого риска.
— Так он и согласится лезть в западню, — раздраженно хмыкнул Джехунгир. — Скорее луна свалится с неба. Как мы заманим его на остров? Пошлем гонца с предложением забраться на вершину утеса и ждать нашего прихода?
— Именно так мы и сделаем.
Джехунгир не нашелся что сказать. Газнави продолжал:
— У степной границы, в крепости Гхори, мы возобновим переговоры о выкупе пленных. Как обычно, подойдем с сильным отрядом и станем лагерем возле замка. Конан придет с таким же по численности войском, и мы снова будем торговаться, выказывая друг другу подозрительность и недоверие. Но на этот раз с нами, как будто волей случая, поедет наша прекрасная пленница.
Октавия, которая с интересом прислушивалась к беседе, переменилась в лице.
— Девушка, — кивнул в ее сторону советник, — не пожалеет кокетства, чтобы привлечь внимание Конана. Уверен, с такой задачей она справится лучше, чем любая кукла из сераля. Увидев такое прекрасное тело, услышав манящие речи, варвар забудет обо всем на свете.
Октавия вскочила, дрожа от гнева. Ее глаза сверкали, пальцы, стиснутые в кулачки, побелели.
— Вы хотите отдать меня варвару, как непотребную девку?! — вскричала она. — Я не стану кокетничать с ним! Я не базарная потаскуха, которая строит глазки степным разбойникам, а дочь немедийского вельможи!..
— Дочерью вельможи ты была до того, как тебя схватили мои конники, — с ухмылкой сказал Джехунгир. — Сейчас ты всего лишь рабыня, что прикажу, то и выполнишь!
— Этому не бывать!
— Совсем напротив, — издевательски возразил Джехунгир. — Мне нравится замысел Газнави. Продолжай, мой советник.
— Вероятно, Конан пожелает купить ее. Но ни продать Октавию, ни обменять на пленников-гирканцев вы не согласитесь. Вряд ли он попытается украсть ее или отбить, ведь это чревато срывом переговоров о выкупе пленных. Впрочем, мы должны быть готовы к любой выходке. Как только переговоры закончатся, чуть раньше, чем Конан забудет о ней, к нему явится наш человек. Он обвинит варвара в похищении девушки и потребует вернуть ее. Возможно, Конан убьет посланника, но даже в этом случае он посчитает, что Октавия сбежала. Затем в лагере козаков появится рыбак юйтши, который шепнет варвару, что прелестная немедийка прячется на Ксапуре. Я хорошо изучил характер гетмана и уверен, что он помчится к ней, не медля ни мгновения.
— Но вдруг он пойдет не один? — с сомнением спросил Джехунгир.
— Ища любви, берет ли мужчина с собой отряд воинов? Он будет один, это несомненно. Но, повторяю, надо предвидеть любую случайность. Мы же не станем ждать его на острове, рискуя попасть в собственные сети, а спрячемся поблизости, на болотистом берегу материка, среди
