Против лома нет вампира - Галина Гончарова

– Ты вылечился? Регенерировал?

– Я выпил его кровь, – отозвался Даниэль. – И теперь нам надо торопиться. Очень. Так что держись за меня крепче. Хорошо? И старайся не смотреть по сторонам. Закрой глаза.

Я кое-как сцепила руки на его шее. Обе руки болели, голова кружилась, и меня жутко мутило. Вся сила воли уходила только на приказы самой себе расслабиться, успокоиться, подавить рвотные спазмы и разогнать черноту перед глазами. Получалось плохо, но, по крайней мере, меня не рвало. Даниэль двигался так быстро, что меня даже слегка укачивало. Я так и не увидела, кого он там убил. И меня это очень радовало. Я не паталогоанатом, чтобы трупы разглядывать. Хватило с меня и вампирши с палачом… Не думать! Не сметь вспоминать об этом!

– Сейчас мы выйдем в зал, – склонился к моему уху Даниэль. – Делай вид, что целуешь меня. Прячь лицо.

Я кое-как подняла голову, а Даниэль ткнулся мне в шею. Стандартная парочка любовников, которые не могут оторваться друг от друга. Длинные волосы Даниэля почти полностью закрыли наши лица. От них пахло чем-то неприятным, но я только крепче стиснула зубы. Я не сломаюсь! Меня не вырвет посреди танцзала!

Мы продвигались сквозь шумящую толпу. Я кого-то задела ногами, Даниэль извинился, объяснил, что девушка плохо себя чувствует и ей надо на свежий воздух. И заспешил к выходу. Мелькнули росписи на стенах.

– Можешь забрать мою куртку? – шепнула я. – Номерки в сумочке.

Даниэль покачал головой.

– Юля, не надо рисковать. Мы не можем терять время!

Ледяной воздух ударил меня по лицу – и я поежилась. Но стало и немного легче. Теперь меня не так мутило. Даниэль куда-то шел быстрым шагом, почти бежал. И это при том, что на руках он нес меня. Все-таки вампиры сильнее людей. Точно.

Светящиеся мушки разлетелись – и я увидела, что мы стоим на окружной дороге у какого-то указателя.

– Юля, ты не собираешься падать в обморок?

– Не дождешься, – огрызнулась я.

– Тогда тебе придется поработать.

– И кем же?

– На дороге голосовать будешь, – объяснил вампир.

Я молча воззрилась на него. Он что – рехнулся? Кто меня сейчас подвезти согласится? Извращенец? Или полный отморозок?

– Все просто, – пояснил вампир, оскалившись на всю длину клыков. В серых глазах плясали красные огни. – Сейчас ты – настоящая жертва. Мне нужна пища и транспорт. Да и тебе тоже. Поэтому я очень хочу, чтобы на тебя клюнул какой-нибудь маньяк. Знаешь, употреблять в пищу порядочных людей мне не хочется. А вот тех, кто видя на шоссе, ночью, зимой беспомощную и растрепанную девчонку, попытается ее обидеть… Я просто обязан попробовать таких на вкус!

И у меня не хватило сил возражать. Кстати, желания тоже. Уменьшить число подонков в городе? Прекрасно! И совесть моя промолчит. Еще и похвалит.

Даниэль залег в сугроб позади меня, я встала на обочине, вытянула руку и приготовилась ждать.

А холодно, блин… Если в течение получаса на меня ни один маньяк не клюнет, Дюшке и убивать меня не придется. Сама помру от воспаления легких.

Но хотя бы мозги пришли в норму.

Полчаса ждать не пришлось. Нам с вампиром опять повезло.

Рядом со мной тормознул здоровенный черный джип. Про такие дед говорит – «лакированный гроб на колеса поставили». И из окна высунулась бритоголовая физиономия, от которой Ломброзо* пришел бы в восторг. И тут же поставил диагноз – «прирожденный душевнобольной убивец».

(Антропологическая теория (Чезаре Ломброзо) возникла в Италии в 70-х гг. XIX в. Основной принцип данной теории сводится к следующему: преступление, совершаемое подонком, такое же естественное явление, как рождение, болезнь, смерть. В общем, если ты от рождения сволочь – ею и будешь, хоть у президента в семье родись. И будешь гадить. Как ни воспитывай. Товарищ так же разработал первую классификацию уголовников и поделил их на:

– прирожденных преступников,

– душевнобольных преступников,

– преступников по страсти,

– случайных преступников.

Хотя мне кажется, что всех под эти категории не подгонишь. Но товарищи полисмены тогда были счастливы. Уважаемый Ломброзо утверждал, что существуют прирожденные преступники, обладающие особыми анатомо-физиологическими (то есть внешними: мордочка, фигурка…) и психическими (когда крыша едет в сторону) свойствами, делающими их как бы фатально обреченными от рождения на совершение преступления. Как волка ни корми и ни воспитывай, а овцы пропадать будут… К внешним и всем видным признакам прирожденного преступника товарищи относили: неправильную, безобразную форму черепа, раздвоение лобной кости, асимметрию лица, неправильность строения мозга, притупленную восприимчивость к боли и тому подобное. А к внутренним особенностям, то есть характеру и темпераменту, относились: сильно развитое тщеславие, цинизм, отсутствие чувства вины, способности к раскаянию и угрызениям совести, агрессивность, мстительность, склонность к жестокости и насилию, к экзальтации и демонстративным формам поведения, тенденция к выделительным признакам особого сообщества (татуировки, речевой жаргон и др.). Ничего не напоминает? Правда? А вы попробуйте прорваться куда-нибудь в тюрьму или почитайте тех, кто пишет не о блатной романтике, а о реальности в уголовном мире. Точный портрет многих уголовников получится. Кстати, что забавно, прирожденная преступность по этой симпатичной теории сначала объяснялась атавизмом (типа ребенка с хвостом): преступник понимался как дикарь, который не может приспособиться к правилам и нормам цивилизованного сообщества. В общем – отрыжка эволюции. Такая вот романтика тайги и зоны. – Прим. Авт.)

– Падвэзты?

Голос звучал с явным кавказским акцентом.

Я присмотрелась. Оно еще и кавказской национальности? Сразу-то не поймешь: ни волос, ни усов, ни бороды. А мерзкая рожа может быть у кого угодно, хоть гориллу из клуба вспомнить.

– Подвезти. На улицу Лермонтова. По дороге? Плачу три сотни. Но побыстрее!

– Да мы тэбя и так, бэсплатно падвэзэм, кырасывая, – высказалась вторая… второе лицо с водительского места. – За адын улыбка…

И улыбались они при этом так, что стало ясно – за «адын улыбка» меня подвезут, только если я превращусь по дороге в динозавра и оскалюсь на них клыками в три ряда. А так – поимеют всей компанией, поиздеваются, выкинут где-нибудь в лесу – и поминай как звали. Вас-то мне и надо, мои хорошие! Как мы с вампиром удачно попали, а? Но для проверки и осуществления своего плана я таки сделала пару шагов назад.

– Ой! Не надо! Я передумала!

Первое вылезшее лицо загоготало – и открыло дверцу. И стало вылезать на дорогу. Мотив был ясен. Поймать девчонку, запихать в машину – и куда она оттуда денется? Когда сейчас во всех иномарках стоит автоблокировка, и отключить ее можно только с водительского кресла? Это, кстати, для всех девчонок! Смотрите, кто вас подвозит, а то доедете, куда никому не надо. Я взвизгнула – и неуклюже побежала в пригородный лес. Метров сто я еще как-то вытяну, хоть ноги и подкашиваются. Ничего, шакалы предпочитают беспомощную добычу.

И не надо считать меня идиоткой. Все предельно просто. Если бы они оставались в машине, Даниэль не смог бы ничего с ними сделать. Дали бы по газам – и умчались в неведомую даль. Если бы они оказались нормальными людьми, я бы не позволила вампиру ничего с ними сделать. Но эти двое проявили свою пакостную натуру с первых слов. И осталось только справиться с ними. Один – отвлекся на меня. Второй смотрел на устроенный мной спектакль. А что? Девчонка бежит, ее ловят – чем не развлечение. А поймают – и еще развлекутся… Козлы! Дверца у машины открыта, мотор не работает. Что еще нужно вампиру для счастья?

Этот вопрос я выяснить не успела. Тип, который преследовал меня вот уже тридцать метров, вдруг как-то глухо охнул за спиной (до этого он там только сопел и гоготал, как гусь-маньяк). Я остановилась и обернулась.

Машина была по-прежнему открыта. Но водителя там больше не было. А второй тип лежал у меня за спиной. Над ним стоял вампир и отряхивал руки.

– Юля, ты просто молодец. Иди садись в машину, а то замерзнешь.

Я кивнула и поплелась в сторону джипа. Вампир не помогал мне. Он тащил моего преследователя и что-то шипел под нос.

– …раскормил окорока… мать… паразит… – расслышала я. Даниэль донес тушку до машины и свалил ее рядом с багажником. А потом полез в салон. Оттуда на свет появилась вторая тушка. И вампир стал открывать багажник, кивнув мне на салон, мол, что смотришь, садись давай.

Но в машину я не села.

– А может, мы их бросим чуть подальше в леске? – робко предложила я. – К весне найдут?

Вампир возмущенно покосился на меня и начал сдирать с горячих парней верхнюю одежду.

– Ты что?

– А на кой нам трупы в багажнике?