Бегство Квиллера - Адам Холл

- Значит, ты обзавелся друзьями.

- Не того сорта, который меня устроил бы.

- Ты считаешь, что женщина, с которой ты говорил, имеет отношение к происшествию?

- Похоже, что так.

- Что ты сделал, дабы ее разыскать?

- Все, что в моих силах, но этого явно мало. То, что ты прислал, - сказал я, - выглядит довольно убедительно, но таким образом крота не вычислить. И я не могу доверять всем поголовно. Да и любому из них. Почему ты послал мне документы через Маккоркдейл?

- Потому что на нее можно положиться.

- Растолкуй-ка мне подробнее.

- Ее отец - сэр Джордж Маккоркдейл, член парламента. Она работает в Министерстве иностранных дел вот уже пять лет, три года провела в Сингапуре. Верховный Комиссар самую высокую оценку дает ей. В противном случае, - не без обиды сказал он, - я не стал бы использовать ее для пересылки тебе материалов.

- Она вывела меня на человека по фамилии Чен, и он намекнул мне о данном рейсе.

- В свое время я его тоже использовал. Но сейчас он просто в шоке - второй пилот был его лучшим другом. Я ничего не сказал. Я думал.

- Что-то проясняется? - спросил он меня.

- Да. Немного. Я решил было, что с ним стоит иметь дело, и может, так оно и есть. - Если полностью положиться на Чена, я могу снова использовать его, копь скоро дела пойдут вразнос.

- Ты что-нибудь нашел в обломках?

- Минутку, - я включил запись и поднес к ней наушник трубки, который буквально завибрировал от отчаянных криков. Когда снова воцарилась тишина, я сказал Пеппериджу: - Кое-что.

- Что в чемоданчике?

- Довольно интересные открытия.

В голосе его послышались возмущенные нотки.

- Я тут глаз не сомкнул. Все время сижу на связи с тайцами.

- Я не хотел тебя обидеть.

- А я и не обиделся. Так что в нем?

- Синьки чертежей "Рогатки", включая спецификации, модификации, компьютерные расчеты и все компоненты. Наступило краткое молчание.

- Боже милостивый.

- У Шоды Доминик Лафардж был главным организатором поставок оружия.

- Знаю, - сказал он. - Но почему...

- Кто такой генерал Дхармнун?

Снова наступило молчание. Он напряженно думал, что меня отнюдь не удивляло.

- Он командует вооруженными силами Шоды, состоящими из нескольких раздробленных групп.

- Среди бумаг я нашел письмо, адресованное Шоде. В нем говорится, что Лафардж "в настоящее время ведет переговоры о приобретении ста штук "Рогаток", что согласовано с генералом Дхармнуном." Конец цитаты.

Мне пришлось подождать, пока он обдумает сказанное. Я с трудом удержался, потому что начало сказываться все воедино: и острый запах антисептиков, и нестерпимый зуд левой руки, и голод. В лазарете на базе мне сменили повязку, но я не ел после того, как ребята из Красного Креста предложили мне сандвичи в три утра. Снаружи доносились слабые отзвуки голосов, один из говоривших был американец.

- Они не могут их купить, - наконец отозвался Пепперидж.

- "О приобретении" - черным по белому.

- Исключено. Я скажу, чтобы "Литье Лейкера" удвоили охрану на предприятии. Не понимаю, почему ты так осторожно относишься к Джонни Чену. Крупная утечка информации произошла где-то в другом месте.

- Просто потому, что произошла авария. И мне придется это учитывать. - Еще свежи были воспоминания о двух голосах, один из которых раздался в трубке у моего уха: "Произойдет несчастный случай, вы понимаете?" - а другой я услышал по радио три часа назад: "Только что поступило сообщение, что лайнер Таиландской международной авиакомпании упал в джунгли к северу от Чатхабури. До поступления дальнейшей информации мы воздержимся от огласки списка членов команды и пассажиров".

- Да, - услышал я голос Пеппериджа, - представляю, что ты должен сейчас чувствовать. - И без промедления продолжил: - Понимаешь, они все время держат меня в курсе дела, так что я знал, что тебя не было на борту этого рейса, и когда мне сообщили, что самолет разбился, я нарушил все свои заветы и хлопнул скотча. Теперь-то все в порядке, я трезв и собран. Ты, надеюсь, понимаешь, что сотня таких штучек обеспечит Марико Шоде, если она решит начать военные действия, полный контроль над всем воздушным сообщением до высоты в тридцать тысяч футов. Представляешь себе, сотня пусковых установок с десятком ракет при каждой.

Он прав. Это полная катастрофа.

- Они поступают в наборе, - напомнил я ему.

- Естественно. И события, черт побери, разворачиваются слишком быстро. Мне придется вытащить из постелей нескольких человек и обзвонить весь Лондон. Послушай, ты можешь выслать мне копию этой штуки, что ты нашел в атташе-кейсе?

- Все отдано по назначению.

- Куда именно?

- В таиландское посольство в Лондоне. Я их отправил сразу с базы через Бангкок.

- Прекрасно. Мне вместе с "Лейкером" придется просмотреть их и проверить подлинность. У тебя есть еще что-нибудь для меня?

- Нет.

- Ну, пока более чем достаточно. Послушай, старина... - он снова замялся, - вчера я напоролся на Флетчера. - Единственный человек с такой фамилией, на которого он мог напороться, был высокопоставленной шишкой в Бюро. - Конечно, я и не заикнулся, ни где ты, ни что ты делаешь. Но они жутко хотят, чтобы ты вернулся. На любых условиях.

- Нет.

"Стоит тебе уйти, и мы никогда не попросим тебя вернуться". Слова этого сукиного сына Ломана. Значит, сменили пластинку.

- Они будут предельно покладисты. Тебе тут же, на месте, дадут самого лучшего напарника. Хоть Ферриса. "Господи, что бы я отдал за Ферриса..."

- Их все тут происходящее не касается, - заявил я. - И ты это знаешь. Они не могут...

- Конечно, строго конфиденциально. Так сказать, под столом.

- Вот так они и подсунули мне этот гребаный заряд. Помолчав несколько секунд, он обескураженно добавил:

- Все понятно. Но я хотел бы тебя кое о чем спросить. Когда ты собираешься залечь на дно?

- Как только смогу.

- В противном случае тебе не выжить. Они тебе этого не простят. - Он имел в виду ту дурацкую потасовку в лимузине.

- Знаю. Как только смогу.

- У меня есть, - сказал он, - кое-кто тебе на подмогу.

- Послушай, если ты...

- Перестань выкаблучиваться. Я сказал ему лишь, что в нужный момент выйду на него. Он просто великолепен...

- Я говорил тебе, что я не...

- Я просто хочу, чтобы ты знал, - с наигранным терпением прервал он меня, - если тебе вдруг понадобится помощь, она будет в любой момент. Если, например, ты решишь, что не можешь больше доверять тайской разведке. - Я промолчал, выждав секунду, он продолжил: - Ты слышал в тех местах о человеке, которого называют полковник Чоу?

- Как его имя?

- Ч-о-у.

- Нет.

- Если услышишь, дай мне знать. И послушай, что бы ни случилось, связывайся со мной в любое время, и я тут же включаюсь в работу. - Казалось, он устал убеждать меня. - И чтобы ты знал, я, честное слово, завязал.

Я ответил, что понимаю и рад за него.

Положив трубку, я подумал, имело ли смысл говорить ему, что на меня свалилось сейчас самое опасное задание из тех, что приходились на мою долю. Лучше промолчать, а то он опять напьется.

11. Шода

Сумерки сгущались.

Они опускались на кипарисы, и по мере того, как умирал день, их очертания превращались в тени; и кипарисы, и лужайки, и тропки с каждой минутой исчезали в темноте, в которой глаз мог различить лишь ряд стройных стволов, подпиравших небо. Но даже в этот тихий вечерний час воздух не застыл в неподвижности; он колыхался и вибрировал в унисон с ударами гонга.

Огромный гонг висел на раме из массивных стволов; столь же внушительной была. и колотушка десяти футов в длину, на которую пошел цельный ствол дерева, и конец ее был обтянут воловьей шкурой, чтобы приглушать звук, а управляли колотушкой с помощью каната, пропущенного через блок размером с человеческую голову. Им управлял монах в желтой рясе. Перемежая удары длинными паузами, в течение которых гонг, вибрируя, продолжал издавать низкое гудение; звук вздымался и падал, но не умолкал ни на секунду. Мощь его колебаний казалась почти физически ощутимой; она наполняла воздух такой упругой силой, что мнилось: стоит замолчать гонгу, и храм рухнет.

Я пришел сюда один.

Саркофаг был богато расписан пурпуром и золотом и украшен резьбой; шесть человек шаг за шагом, неторопливо несли его по древним плитам храма, а рядом с ними шли четверо монахов, речитативом молясь за умершего. ? "Кхор кхай кхварм сонг чам Кхонг тун дай pan кари вай пхорн... Кхор хай пхарапутха-онг pan тхан вай най пхра-маха-карунатхикхун талорд карн..."

Доминик Эдуард Лафардж.

Внутри храма стояла сумрачная полутьма; свет шел главным образом от светильников, висящих под сводчатым потолком, и от свечей, рядами полыхавших перед многочисленными статуэтками Будды; по мере того, как гости заходили в храм, вспыхивали новые свечи.

"Кхун янг пен тхи рак ях ланг кхон ю най кхварм сонг чам кхонг тхук кхонг. Кхварм кхит кхамнуенг кхонг рао тхуенг тхан са тхам хай кхонг тан рей су сукхати талорд карн..."