Фредерик Жолио-Кюри - Марианна Шаскольская

— Если такие превращения станут распространяться в материи, то можно представить себе, какое громадное количество могущей быть использованной энергии при этом выделяется. Но, увы, если эта «зараза» охватит все элементы нашей планеты, мы должны с опасением предвидеть последствия такой катастрофы.

— Можно с тревогой задать себе вопрос: каковы будут последствия, если положить начало возможности осуществления подобных процессов?

Он повторил почти дословно то, что говорил в нобелевской речи. Но две самые последние фразы были сказаны по-другому. В Стокгольме он говорил осторожно о том, что исследователь, быть может, осуществит такую реакцию и примет, надо думать, меры предосторожности. А теперь, всего лишь через несколько месяцев, он поставил вопрос:

— И если когда-нибудь исследователь найдет способ вызвать такие превращения, то попытается ли он сделать опыт?

И ответил сам, как бы намечая путь:

— Думаю, что он этот опыт осуществит, так как исследователь пытлив и любит риск неизведанного!

ГЛАВА IV

ПЕРЕД ВОЙНОЙ

То были для Фредерика и Ирен годы подъема и всеобщего признания, годы светлого, неомраченного счастья. Каждый день приносил известия о новых победах науки. За пять лет после открытия искусственной радиоактивности было найдено более двухсот радиоактивных изртопов почти всех известных элементов.

Широко совершенствовалась ядерная техника, разрабатывались новые типы ускорителей. В медицину, агрономию, биологию, металлургию, химию, физику внедрялись методы меченых атомов, применения радиоактивных веществ.

Лауреаты Нобелевской премии Ирен и Фредерик Жолио-Кюри были теперь известны всему миру. Уже в 1935 году Фредерик был приглашен профессором Сорбонны. Одновременно Ирен была назначена руководителем работ Национального фонда наук. Дочь также заменила мать на ее посту в лаборатории Кюри, продолжая ее дело, руководя ее учениками.

Еще через год Фредерика пригласили на должность профессора и директора лаборатории ядерной физики и химии Коллеж де Франс, старейшего высшего учебного заведения Франции. Одновременно он стал директором вновь созданной лаборатории атомного синтеза Национального центра научных исследований.

Чтобы заполучить столь известного молодого ученого, Коллеж де Франс решился поставить вопрос о преобразовании кафедры санскритского языка в кафедру ядерной химии. Освободившуюся после ухода Фредерика должность профессора Сорбонны по курсу радиоактивности заняла Ирен. Через несколько лет Ирен была назначена заведующей кафедрой радиоактивности и стала директором Института радия.

Перейдя в Коллеж де Франс, Фредерик приложил все усилия к тому, чтобы создать здесь научно-исследовательский центр по ядерной физике. С ним работали сотрудники, пришедшие из Института радия, — аккуратный экспериментатор Савель, талантливый конструктор Альбан, светловолосый и как бы сонный на вид, но на самом деле инициативный организатор Коварский, широко эрудированный Намиас; позже к ним присоединился молодой итальянец Бруно Понтекорво. Изготовив необходимое оборудование, они приступили к сооружению громадного циклотрона, как у Лоуренса в США.

Параллельно Фредерик развивал лабораторию атомного синтеза при Национальном центре научных исследований. Он добился того, что Национальный центр приобрел от компании «Женераль электрокерамик» знаменитую лабораторию Ампера в Иври. Был построен большой корпус, в котором разместились физическая, химическая и биологическая лаборатории. Жолио организовал и вдохновлял тесно спаянную группу физиков, химиков, биологов.

Между Институтом радия и Сорбонной, где работала Ирен, и двумя лабораториями, которыми руководил Фредерик, сразу установилась повседневная, прочная связь.

С 1937 года Фредерик читал лекции в Коллеж де Франс. По правилам Коллеж де Франс профессор обязан ежегодно менять тему лекций, и Фредерик читал новые оригинальные курсы об излучениях, о строении вещества, о ядерных превращениях, об искусственной радиоактивности.

Профессор Жолио был неутомим. Он следил за стройкой, конструировал приборы, сам монтировал их, руководил сотрудниками, читал лекции. Его высокую подвижную фигуру в белом рабочем халате можно было увидеть и за лаборатерным столом, и в мастерской, и на сборке циклотрона, где он своими руками проверял и прилаживал все детали.

Мировая слава, высокие почести не изменили Фредерика Жолио. Он по-прежнему молод, весел, задорен, полон кипучей энергии и шумного галльского веселья.

Летом, как и раньше, их привлекает Бретань, песчаные берега Ларкуэста, где Фредерик Жолио с одинаковым увлечением занимается рыбной ловлей и парусными гонками. По-прежнему его раскатистый смех оживляет вечерние беседы с рыбаками Ларкуэста, а звание профессора не удерживает от веселой пляски или задорной народной песни.

Здесь он не профессор, не физик на каникулах, а рыбак среди рыбаков.

Он остается страстным спортсменом. Проведя месяц зимой в Альпах, он особенно увлекся горнолыжным спортом, соперничая и тут с Ирен, давним мастером по лыжам. И как же гордится этот лауреат Нобелевской премии, когда ему удается выполнить вираж на большой скорости!

Один из его сотрудников, чтобы избавиться от крайней материальной нужды, открыл школу японской борьбы джиу-джитсу. Чтобы помочь ему, Фредерик с большим энтузиазмом начал заниматься этим видом спорта. Школа прославилась. Что могло быть лучшей рекламой: знаменитый ученый, Нобелевский лауреат так полон сил только потому, что он занимается джиу-джитсу!

Они жили теперь на краю парка Со в Париже, в своей вилле Антони.

Большие светлые комнаты заполнены веселым шумом подрастающих детей. Элен уже учится в коллеже, как и отец, идет всегда первой, и Фредерик внимательно следит за успехами дочери.

На столе в кабинете Фредерика кусок урановой руды. Над столом в беспорядке фотографии учителей и друзей. На стенах картины любимых художников и высушенные головы щук. В углу удочки, ружья, охотничьи трофеи.

Большой сад примыкает к вилле. Цветы — страсть обоих, особенно Ирен; все свободное время она проводит в саду. Из открытых окон виллы часто слышны звуки рояля — это играет сам хозяин. Фредерик любит импровизировать, проводя часы за роялем.

На вилле Антони всегда многолюдно и весело. По воскресеньям друзья собираются в саду, на ступеньках террасы или у обвитых цветами решеток теннисного корта. Фредерик — азартный теннисист, первоклассный игрок, и он не может усидеть на месте, если только есть партнер. Он относится к теннису ревниво и не выносит проигрышей. Его веселый голос слышен громче всех при подсчете очков.