Хомут да любовь - Маргарита Южина

Паршивец Кузя бил по больному. И Вероника сдалась. Но предупредила, чтоб деньги не тратил, присылал ежемесячно! А если от него денег не будет, так для нее сто верст не крюк – и в Москве его достанет!

Соболь, как теперь выяснилось, платил Кузе неплохо, хоть тот и палец о палец не стучал, но все же считался земляком, да к тому же дружили в детстве, в каком-то классе, так Кузя говорил. Так что сам Кузьма на получку не жаловался. Однако ж, отослав любимой супружнице пару раз зарплату, он вдруг очнулся – а с чего это он, дурак эдакий, все до копейки шлет жене? Он за эти деньги горбатится, ночей не спит, а она!.. Еще неизвестно, чем она там занимается на его кровно заработанные! И потом, Кузьма вращается в приличном обществе – вон сколько народу к Соболю приходит! Ему и одеться надо прилично, и одеколон купить не за двести рублей, и обувь соответствующую подобрать, да и так – подать себя! Надо ж и отдыхать красиво! И решил Кузенька денежки поприберечь. К тому же здесь он обнаружил столько прекрасных девушек своей мечты, что даже подумывал развестись со второй половиной. Но... сообщать ей об этом не отваживался, а попросту решил положиться на судьбу: встретит свою единственную – разведется, а не встретит, так и эта не мешает, пока она у черта на куличках.

– Вот гад, а?! – треснула Вероника Леонидовна любимого по загривку. – А я ведь как чувствовала! Ну, думаю, что-то там не так! Ну, думаю, пора и мне в Первопрестольную собираться! Ан не собиралась, все тянула чего-то... дура!!

– Так вот и я думал! И чего, думаю, она, дура, не едет! – охотно согласился Кузя. – А у самого моральный устой... того... крен дал, ну и... я с этим накрененным хреном... тьфу ты, заболтала! Ты будешь дальше слушать?!!

Вероника примолкла, и Кузьма продолжал вещать.

В общем, деньги Кузе понадобились самому, и стали Веронике Леонидовне приходить переводы с каждым разом все скромнее и скромнее. На что решительная дама немедленно отреагировала телеграммой: «Милый, встречай, вылетаю!» Милый за одну ночь чуть не поседел – что делать?! В том, что она приедет, он не сомневался ни секунды. И в том, что она выдерет его последние патлы, – тоже. Это еще хорошо, что Соболь укатил в Италию – отдыхать ему приспичило, а то бы еще и стыда натерпелся...

– Кстати, Эд! – снова кинулся в лирические отступления проказник. – Ты когда в эту Италию собирался, на лыжах своих рассекать, я тебе тонко так намекал... Прямо-таки несколько раз намекнул: «Меня-то тоже нужно взять! Я потому что тоже хочу отдыхать!» А ты тогда... не захотел, в общем... А так бы ничего и не вышло...

– Не больно переработался, отдыхать тебе! – рявкнула Вероника Леонидовна и так замахнулась, что Кузьма даже присел на всякий случай. – Ладно, говори дальше! Только не ври, убью!

И Кузя не врал. Напротив – стал красочно описывать, что посетила его идея великолепная и простая.

Когда на квартиру к Соболю приехала Вероника Леонидовна, злобная, как боевой слон, супруг встретил ее букетом цветов, роскошным ужином и своим новым дорогущим одеколоном.

– Кыса моя, как же я соскучился! – ласково щурился он, пытаясь поскорее захлопнуть двери, чтобы, не дай бог, жена не столкнулась с соседями.

«Кыса» от счастья не растаяла, а протопала на середину и швырнула подаренный букет прямо в усы красавца супруга.

– Поставь в вазу! Вон в ту, в длинную! И садись – рассказывай, на кого деньги потратил, кобель!

Кузьма по привычке было съежился, но тут же выпрямил спину и произнес с горькой обидой в голосе:

– «На кого!» – Он даже всхлипнул от обиды. – Не на кого, а на что! На что я их потратил! И она еще спрашивает! А сама не видишь, что ли?!

Вероника торопливо огляделась.

– Да ты не тяни кота за хвост! Рассказывай быстро – куда деньги просадил?!

– Да никуда я не просадил! Я их... в квартиру вкладываю! В обстановку, не видишь, что ли?!!

Вероника охнула – либо ее муженек окончательно сдурел, что отважился так соврать, либо... либо он и в самом деле умница. В последнее поверить было невозможно трудно – чтобы вот такую квартиру в Москве! Да чтобы ее Кузя!

– А ты не врешь, мил-человек? – прищурилась мудрая женщина. – Чтобы на такую-то квартиру накопить, знаешь сколько тебе горбатиться нужно, с твоими-то способностями! А не Соболя ли это квартира?

– Соболя-я?!! – захлебнулся негодованием «мил-человек». – Да ты посмотри, в каких хоромах он живет!!! Не-е-ет, я тебе сейчас покажу-у-у...

И он действительно показал – выудил откуда-то фотографию старой квартиры, которая отошла соболевской бывшей жене, и сунул прямо под нос недоверчивой супруге.

– Ну? Ты бы поменяла ту квартиру на эту? – прищурился хищно он. – Нет! И Соболь не такой дурак!

Вероника присмотрелась к фотографии. Эдвард вальяжно развалился в шикарном кресле, а рядом с ним баночка пива. Нормальная, домашняя обстановка. Эдакая роскошная, навороченная квартирка, все как полагается.

Эта квартира, хоть и была просторной, в роскоши явно уступала той, что в журнале, ибо имелась в ней какая-то незаконченность. Так бывает, когда либо снимают площадь в аренду, либо только-только приобрели и не успели обустроиться.

– Господи! – задохнулась от счастья Вероника. – Неужели я тут буду жить?!

– Нет!! – торопливо выкрикнул Кузьма. – Тебе пока нельзя! Дело в том... дело в том, я... ну короче, мне продает в рассрочку эту квартиру одна старушка. Она... она немножко сумасшедшая и продает мне по дешевке, потому что... ну, потому что, видите ли, я... Да! Потому что я напоминаю ей ее покойного мужа! А тут объявишься ты! Ясно, что она не обрадуется, если у ее мужика появилась какая фифа! Ну и все накроется!

– Ничего, – не собиралась сдаваться Вероника. – Я буду здесь жить тихонько, не высовываться. А когда она придет, я и спрятаться могу.

– Да куда тебя спрячешь-то! Спрячется она! – нервничал муж. – И потом – здесь соседи за каждым моим шагом блюдут! Я тут даже друга не могу позвать, а еще ты! Вычислят! Нет, надо потерпеть, зая моя! Только...

– Ну?! – набычилась Вероника.

– Только годик! А потом... потом и детки, а?

Как бы то ни было, но Кузя так заливисто пел, что уломал супругу еще на годик. Но та стала звонить. Пришлось сменить номер. Соболю Кузя объяснил, что достали поклонницы, а Веронике позвонил сам и сказал, что старая хозяйка о чем-то догадывается и даже подняла плату.

Вероника стала звонить уже по новому телефону, но гораздо реже. Зато теперь каждый раз она натыкалась на какую-то девицу. И тогда она, никого ни о чем не предупреждая, вот так взяла и нагрянула праздничным сувениром. Ну и... все выяснилось.

– Я вот ума не приложу... – заговорил Соболь. – Ну прошел бы год, что бы ты тогда сказал?