Штаб армейский, штаб фронтовой - Семен Иванов

На наши расспросы относительно генерала Филатова и его спутников дивизионный разведчик ничего сообщить не мог.

В Марковичи мы прибыли глубокой ночью, но никто из командного состава дивизии не спал. С комдивом 64-й полковником С. И. Иовлевым сразу нашли общий язык, особенно после звонка в штаб 44-го стрелкового корпуса, куда входила его дивизия. Дело в том, что командир корпуса генерал В. А. Юшкевич, узнав, кто мы, по всей форме и весьма официально доложил об обстановке. Оказалось, что недавно он получил уведомление от генерала В. Е. Климовских о том, что его соединение подчинено 13-й армии.

П. С. Фурт сразу же усадил меня за донесение в штаб фронта о наших злоключениях, а шифровальщика - за расшифровку директивы командующего фронтом. Пока мы занимались этим, П. С. Фурт и П. И. Крайнев тоже не теряли даром времени. Закончив свою работу, я застал их оживленно беседовавшими с полковым комиссаром Д. М. Богдановым, заместителем комдива 64-й по политчасти. При этом оба внимательно рассматривали набросанную на листе бумаги схему. Из нее явствовало, что 39-й моторизованный корпус гитлеровцев нацелен через Молодечно на Минск; туда же движется с юго-запада через Столбцы и Дзержинск их 47-й моторизованный корпус. На мой вопрос, откуда взялась схема, Фурт сказал, что это выкопировка фрагмента немецкой карты, захваченной разведчиками Я. В. Чумакова.

Внимательно рассмотрев схему, я спросил у Богданова, где находится' подлинная карта.

- Мы немедленно отправили ее, как и все другие документы на КП 44-го корпуса в Волковичи,- ответил Дмитрий Матвеевич.

В это время к нам подошел шифровальщик с директивой фронта. В ней значилось: "Сегодня в ночь с 25 на 26 июня 1941 г., не позднее 21 часа начать отход, приготовить части. Танки - в авангарде, конница и сильная противотанковая оборона - в арьергарде... Конечная линия отхода: 13-й армии Илия, Молодечно, Листопады, ст. Боруны, Гольшаны, Гераноны. Штаб армии Раков... Предстоящий марш совершать стремительно днем и ночью под прикрытием стойких арьергардов. Отрыв произвести широким фронтом. Связь по радио; доносить: начало, маршруты и рубежи через два часа. Первый скачок - 60 км в сутки и больше...{16}"

Когда мы с Порфирием Сергеевичем Фуртом и Павлом Ивановичем Крайневым ознакомились с этим документом, подписанным генералами Д. Г. Павловым и В. Е. Климовских, то поняли, что содержание его безнадежно устарело. Указанным в директиве конечным рубежом отхода уже прочно владел враг. Обстановка диктовала необходимость сосредоточить все силы на обороне столицы Белоруссии, чтобы выиграть время для эвакуации мирных жителей, вывоза материальных ценностей и обеспечения выхода из оперативного окружения большого количества наших войск.

Из доклада командира дивизии мы поняли, что его соединение и соседняя слева 108-я стрелковая дивизия генерала Н. И. Орлова - это все, чем прикрываются пока подступы к Минску. Оба соединения входили в 44-й стрелковый корпус генерала В. А. Юшкевича, штаб которого находился в местечке Волковичи, что в 15 километрах от Марковичей по прямой.

Было решено, что основная часть всех наших управленцев под руководством полковника Г. А. Курносова немедленно отправится в Волковичи, где при помощи начальника штаба 44-го корпуса полковника А. И. Виноградова развернет армейский штаб. Мы же с П. С. Фуртом, П. И. Крайневым и небольшой группой штабных работников останемся на время в 64-й стрелковой дивизии, чтобы помочь организовать надежную оборону. А на участке 108-й стрелковой, который находился в непосредственной близости от Волковичей, как сказал полковник Иовлев, комкор потрудился сам.

Комдив 64-й доложил нам также, что еще вчера в полдень имели место первые столкновения с врагом. Как потом выяснилось, передовая боевая группа 20-й танковой дивизии немцев, двигавшаяся по шоссе Молодечно - Минск восточнее Радошковичей, натолкнулась на высланную вперед и оседлавшую в этом месте дорогу роту лейтенанта Ильина с батареей. Внезапным ударом наши воины вывели из строя три танка и до двух десятков автомашин противника, что создало у врага представление о том, будто здесь обороняются солидные силы. Дивизия генерала Штумпфа замедлила свое движение, изготавливаясь к серьезным боям. Эта пауза позволила нашему командованию начать более или менее планомерную организацию обороны.

- Начальник штаба познакомит вас с тем, что мы наметили. и частично выполнили,- закончил свой доклад комдив,- а я должен поехать в 30-й полк.

В самом деле, уже рассветало и фашисты вот-вот могли начать атаку. Иовлев с Крайневым отправились на передовую, а к нашей оставшейся группе подошел и представился начальник штаба дивизии полковник В. К. Белышев. Василий Кузьмич развернул карту с обстановкой и доложил, что для обороны соединению назначена полоса шириной 52 километра, из-за чего пришлось выдвинуть все три полка в первый эшелон, оставив в резерве всего лишь один батальон.

- Это не лучшее решение,- заметил я.- Следовало бы иметь надежные заслоны на шоссейных дорогах Молодечно-Борисов и Молодечно-Минск, а также на железнодорожной станции Заславль. Для этого целесообразно было выдвинуть вперед только два полка, а третий иметь во втором эшелоне и использовать его там, где враг нанесет главный удар. Но сейчас что-либо менять уже, к сожалению, нет времени.

Полковник Белышев на мое замечание возразил:

- У нас пока совершенно открыт правый фланг, и хотя там, севернее Щедровщины, местность лесистая и шоссейных дорог нет, все же не исключен удар противника и оттуда. Поэтому комдив и направил на рубеж Щедровщина, Довбарево, Стайки 288-й полк, растягивая его на двадцатикилометровом участке.

- Получается,- отозвался на это П. С. Фурт,- что шоссе Молодечно-Борисов оказывается на стыке двух полков?

Начальник штаба дивизии продолжал отстаивать решение своего командира и делал это, надо признать, толково. Он сказал:

- На данном участке сосредоточит внимание полковник Ефремов, командир нашего лучшего, 30-го стрелкового полка. Ему назначен самый малый рубеж - 14 километров, так как именно через него пролегает кратчайший путь из уже занятых врагом Радошковичей на Минск. Полку придан 163-й легкий артполк. Эти части,не без гордости продолжал Белышев,- еще вчера успешно отбили первый натиск врага.

Из последующего доклада начальника штаба дивизии следовало, что на левом фланге, на восемнадцатикилометровом участке, расположен 159-й стрелковый полк. Его командиру подполковнику А. И. Белову было указано, что главной задачей полка является оборона станции Заславль на железнодорожной линии Молодечно Минск.

Как положительный момент мы с П. С. Фуртом оценили также и то, что в дивизии была создана артиллерийская группа в составе корпусного артполка и двух дивизионов 219-го гаубичного артполка. Юго-восточнее Заславля, по словам Белышева, расположился резерв командира дивизии - 3-й батальон 159-го стрелкового полка и две батареи отдельного противотанкового дивизиона. Здесь же находился и зенитный дивизион. Удивило нас, однако, то, что, хотя дивизия оборонялась по линии старой границы в так называемом Минском укрепленном районе, о его использовании не было сказано ни слова. Член Военного совета армии не преминул заметить это полковнику Белышеву.