Фонтаны рая. Научно-фантастический роман - Артур Кларк

— Гораздо лучше использовать астероид с подходящей орбитой, — продолжал Уоррен. — У нас есть уже три на примете. Но желательно, чтобы там был углерод для изготовления суперволокна. Так мы убьем одним камнем двух зайцев.

— Камешек, пожалуй, великоват, но идея мне нравится. Лунная катапульта не годится — мы заняли бы ее на многие годы, и часть грузов неизбежно будет потеряна. Если масса вашего астероида окажется недостаточной, мы поднимем недостающее с помощью самого лифта. Хотя я бы предпочел не тратить столько энергии.

— Этот способ может оказаться самым экономичным.

— Разве? — сказал Морган. И добавил после минутной паузы: — Если так, космические инженеры скоро меня возненавидят.

«Почти так же, как преподобный Паракарма», — продолжил он про себя.

Впрочем, он несправедлив. Истинным приверженцам религии чувство ненависти ныне непозволительно. Там, в храме, глаза Чома Голдберга выражали другое: непоколебимую решимость бороться до конца.

Бороться любыми средствами.

18. ПРИГОВОР

Среди многочисленных качеств Поля Сарата было одно неприятное: он мог радостно или печально — в зависимости от события — позвонить в самое неожиданное время и спросить: «Вы уже слышали новость?»

Раджасинху иногда так и подмывало ответить: «Слышал — и ничуть не удивлен», но у него не хватало духа лишать Поля маленькой радости.

— Ну, что на этот раз? — спросил он без энтузиазма.

— По второму каналу передают беседу Максины Дюваль с сенатором Коллинзом. Кажется, у нашего Моргана неприятности. Я вас вызову. Раджасинха нажал клавишу. Возбужденное лицо Поля уступило место изображению Максины Дюваль. Она сидела в хорошо знакомой студии и разговаривала с Президентом ВСК, явно чем-то возмущенным.

— …сенатор Коллинз, сейчас, когда приговор Международного суда уже вынесен…

Раджасинха надавил клавишу «Запись», выключил звук и тут же активировал канал личной связи с АРИСТОТЕЛЕМ.

— Доброе утро, Ари. Меня интересует сегодняшнее решение Международного суда по делу храма Шри Канда. Только кратко.

— Заключение 1. Право на вечную аренду храмовой земли подтверждается законодательством Тапробани, а также Всемирным законодательством и зарегистрировано под номером 2085. Решение единогласное. Заключение. 2. Проектируемое сооружение орбитальной башни с сопутствующими ей шумом и вибрацией на территории, имеющей большую культурную и историческую ценность, противоречит статьям Гражданского кодекса. На данном этапе общественная значимость проекта недостаточна, чтобы повлиять на мнение суда. Принято четырьмя голосами против двух при одном воздержавшемся.

— Спасибо, Ари. Бумажной копии не нужно. До свидания.

Все произошло так, как и следовало ожидать. Однако Раджасинха не знал — радоваться ему или печалиться.

Ему, всеми корнями связанному с прошлым, приятно было сознавать, что древние традиции все еще чтут и сохраняют. Какие бы странные формы ни принимали убеждения людей, их нужно всячески оберегать. Если, разумеется, они не затрагивают общественных интересов.

В то же время Раджасинха испытывал легкое сожаление. Он почти убедил себя, что только фантастическая затея Моргана может спасти Тапробани (а заодно и весь остальной мир) от сытого, самодовольного конца. Теперь суд закрыл этот путь. Если не навсегда, то на многие годы.

На пульте уже с минуту горел огонек вызова. Раджасинха надавил клавишу.

— Вы все поняли? — спросил профессор Сарат. — Это конец Ванневара Моргана.

Несколько секунд Раджасинха задумчиво смотрел на старого друга.

— Вы склонны к поспешным выводам, Поль. Хотите пари?

Часть III. КОЛОКОЛ

19. ЛУНДОЗЕР

— Знаете, доктор Морган, в чем ваше несчастье? — сказал человек в кресле-каталке. — Просто вы не на той планете.

— По-моему, — отпарировал Морган, — это относится и к вам.

Министр финансов Народного Марса[6] понимающе улыбнулся.

— Ну, я — то здесь всего на неделю. Скоро Луна, нормальная тяжесть. Конечно, я мог бы и ходить, если нужно, но колеса, по-моему, лучше.

— А зачем вам вообще прилетать на Землю?

— Иногда необходимо самому находиться на месте событий. Вопреки распространенному мнению, связь — еще далеко не все.

Морган кивнул: министр прав. Нет числа случаям, когда структура какого-то материала, ощущение камня и почвы под ногой, запах леса, брызги воды на лице были жизненно важны для его проектов. Возможно, когда-нибудь даже это научатся передавать по радио. Но нужно остерегаться подделок.

— Если вы прилетели специально ради меня, — сказал Морган, — я очень польщен. Но не предлагайте мне работу на Марсе. Я рад отставке: теперь я иногда вижусь с родными и друзьями и не собираюсь начинать все сначала.

— Но вам всего пятьдесят два. Как вы сможете без работы?

— Дел сколько угодно. Меня всегда интересовали древние инженеры — римляне, греки, инки, — но никогда не было на них времени. Мне предлагают курс во Всемирном Университете, предлагают написать учебник по новейшим методам строительства. Я мог бы развить некоторые свои идеи…

— Но все это не то. Рано или поздно вам надоест писать и говорить. Вы творец, доктор Морган. Один из тех людей, которые счастливы, лишь когда создают мир своими руками.

Морган не ответил. Стрела попала в цель.

— А как вы отнесетесь к тому, что мы очень интересуемся космическим лифтом?

— Скептически. К вам я уже обращался. Мне ответили, что идея превосходна, но средства пока нужны для развития Марса. Как обычно: с радостью поможем… когда помощь уже не будет нужна.

— Это было год назад, сейчас все изменилось. Теперь мы за строительство лифта. Но не на Земле. На Марсе. Интересно?

— Да. Продолжайте.

— На Марсе притяжение втрое меньше, чем здесь. Синхронная орбита ниже в два раза. Наши подсчитали, что строительство системы на Марсе обойдется на порядок дешевле.

— Вполне возможно.

— Это не все. Несмотря на разреженную атмосферу, ураганы на Марсе бывают. Но у нас есть недоступные для них горы. Шри Канда — всего лишь жалкий пятитысячник. Наш Монт Павонис, находящийся точно на экваторе, поднимается на 21 километр. И никаких монахов… А Деймос, как вы помните, расположен всего в трех тысячах километров над стационарной орбитой, так что мы уже имеем несколько миллионов мегатонн как раз там, где нужен противовес.

— Но Земле нужен лифт, — сказал, помолчав, Морган. — Вы знаете почему. Зачем он Марсу?