Любимые вне закона - Янина Олеговна Береснева

– Война, – равнодушно пожал он плечами. – Попадая в горячую точку, я сразу понимал, за что идет борьба. Кто на этом зарабатывает – тот это первый и начал. Зри в корень!

– Ты намекаешь, что пропажа приложения должна быть кому-то выгодна?

– Естественно.

– Пока я не вижу, кому. Все наши от этого только страдают и лишаются денег. Теперь и американец, и Мокридин останутся ни с чем. И его дочка зря здесь околачивается.

– Та, что была с твоим Стасиком?

– Не называй его моим.

– А у них роман?

– Понятия не имею. Меня это мало заботит.

Макс задумчиво почесал подбородок с уже пробившейся щетиной и предложил вернуться к этому вопросу чуть позже.

– Ты не поверишь, но мне кажется, здесь вырисовывается что-то интересное.

Я пожала плечами: лично мне ничего интересного здесь не виделось. Одни сплошные подвешенные вопросы. Когда с пиццей, довольно скверной, было покончено, Макс окончательно увлекся чтением. А я выразила желание покинуть его, чтобы навестить родителей.

– Возможно, останусь там с ночевкой. Встретимся завтра? Можешь заехать ко мне с утра.

– Отлично, у меня как раз есть еще одно дельце в центре. А потом займусь просмотром видеозаписей.

Обещав отчитаться о проделанной работе, Макс проводил меня до такси и галантно усадил на переднее сидение.

Глава 10. Внезапная угроза

Дома царила гнетущая тишина, пахло валерьянкой. Мама пила чай на кухне, отец спал, в зале убиралась домработница, тихо орудуя шваброй. Мы немного пошептались с родительницей, съели блины, потом смотрели телевизор, но через час я почувствовала, что стены начали на меня давить. Так всегда было, когда я оставалась ночевать у предков. И тут у меня зазвонил телефон. Номер был скрыт, но я сразу же узнала голос своего несостоявшегося муженька Пашеньки. И удивилась его наглости.

– Надо поговорить, – промурлыкал он в трубку мартовским котом.

– Чего тебе надобно, старче?

– Думаю, тебя заинтересует информация, которой я располагаю.

– Мне не интересны досье на пожилых богатых вдов Москвы. А вот на нашей эстраде есть парочка заинтересованных молодчиков. Они с руками оторвут.

– Поясничаешь? А если скажу, что знаю кое-что о той ночи, когда утонула твоя подружка?

Признаться, я оторопела. И только кашлянула, оглянувшись, не стоит ли рядом маман.

– Откуда… Допустим, это интересно, – понизила я голос.

– Но инфа стоит денег, ты же понимаешь, – самодовольно протянул он.

Я же понимала. Все, что связано с Синичкиным, всегда стоило денег.

– Ладно, говори, куда приехать.

Под неодобрительные взгляды матери я принялась собираться, отговорившись сработавшей в квартире сигнализацией.

– Позвонили Семеновы. Ты же знаешь, их бабка всегда на посту у окна. Наверное, опять голубь в веранду залетел…

Сев в такси, подумала, что надо было бы позвонить Максу, раз уж дело у нас вроде как общее. Но потом справедливо решила, что при нем Синичкин вряд ли станет откровенничать. Честно говоря, я вообще сомневалась, что у него есть какая-то стоящая информация, обычно он предпочитал извлекать для себя пользу из чьих-либо затруднений. Похоже, решил в очередной раз развести «дуру» на бабки.

Паша ждал меня у входа в парк, перекатываясь с носка на пятку у новенькой «Ауди».

– Выглядишь уставшей. Хочешь, поедем ко мне, выпьем, я сделаю тебе массаж? – притворно посочувствовал бывший, любуясь собой в отражении своей тачки. Выглядел он воплощением женской мечты. Не знай я его так хорошо, непременно бы опять попалась на удочку.

– Ты живешь один, без мамы? – не упустила я возможности кольнуть его, памятуя, что в нашем городе у него была только общая с родительницей однушка.

– Теперь я могу позволить себе купить любую квартиру в этом дрянном городе. Ну да ладно. Сейчас речь не о моих успехах.

– Стесняюсь спросить, зачем такому несносному богачу мои скромные рубли… Но все же спрошу: сколько и как?

– Деньги можешь перевести мне на счет. Его номер и сумма у тебя в сообщениях. Ознакомься.

Я полезла в сумочку за телефоном. Увидев запросы бывшего, присвистнула.

– Однако, батенька! Ладно, допустим. А ты уверен, что твои сведения стоят этих денег? И откуда ты вообще что-то можешь знать?

– В ту ночь я был в клубе, ты же помнишь.

– И?

– А когда твой братец и компашка собрались уезжать, двинулся на такси за машинами. Они уезжали сразу на нескольких тачках.

– Зачем ты поехал за ними?

– За тобой. Надеялся застать тебя в подпитии. Обольстить и воспользоваться. Не могу простить себе, что потерял самую лучшую девушку в своей жизни, – внезапно став серьезным, заявил он.

– Этот момент можешь пропустить. Что было дальше?

– Тебя в тачке не оказалось, я проглядел. Ты осталась в клубе, а я думал, что ты поедешь к своей подружке. Остановил такси, вышел, но увидел только твою Жанну. Она вошла в подъезд.

– Это я и так знаю.

– Я закурил и уже собирался уходить, но тут к подъезду подошла Милана.

– Милана? Ты уверен? – Я лихорадочно пыталась вспомнить, насколько хорошо Синичкин мог знать девушку. В ту пору она уже была женой дяди Вовы. Точно, мы виделись пару раз в городе, один раз, кажется, даже ходила с нами в кино.

– Еще бы. Она была явно выпившая, в одной руке пакет, в другой – вроде бы вискарь. Или коньяк. Какая-то пузатая бутылка. Шаталась так, что едва не рухнула на ступеньки. Я даже думал помочь ей, но решил понаблюдать. Она вошла в подъезд, и я зачем-то поперся следом. Правда, не сразу. Сначала сбегал за цветами. Там рядом ночник. Подумал, что у вас бабская «сходка» и, возможно, ты тоже сейчас подъедешь. А на улице ждать было холодно. Пошел снег, стало сыро и неприветливо.

– Можно покороче? Ты сейчас описываешь какой-то скандинавский нуар.

– Ну, ты же девушка изысканная. Стараюсь соответствовать. Короче, в подъезде было темно. Я светил себе под ноги телефоном. Я же не знал точно, в какой квартире живет твоя Жанна. Прислушивался. И вдруг вижу – на двери надпись краской. Свежая. Ну, ты знаешь содержание, раз, говорят, нашла подругу сама. Я немного постоял на площадке, потом вызвал такси и уехал. Понял, что ничего интересного больше не будет. А когда узнал, что твоя подружка мертва, вспомнил об этом.

– И что тут кажется тебе стоящим внимания? – спросила я, старательно принюхиваясь. Конечно же, от Синичкина пахло деньгами и ложью, но я не могла разобрать – это его постоянный запах, или мне следует отнести это на счет рассказа?

– К примеру, почему Милана не сообщила в полицию, что была там ночью?

– Учитывая, что Жанна просто утонула в ванне, заснув,