Шарлотта (СИ) - Гуйда Елена Владимировна

- Неизбежно, – кивнул Стив. И тут же, не желая развивать, сменил задетую им же тему разговора. Не хочет рассказывать, откуда он? Странно! Мужчины же, наоборот, часто кичатся своей родословной. – Забавный выбор литературы. Нравятся сказки?

- Предпочтение отдаю легендам, – улыбнулась я, раскрыв книгу наугад и пробежав взглядом по строкам.

«Хроники Драконьей империи». На сказки мало похоже. Хотя… если Стив, точно как и я недавно, не верит в их существование, то закономерно, что и истории о ящерах для него всего лишь сказки.

- Тогда никто не расскажет их тебе лучше, чем я, – в какое-то мгновение оказавшись за моим плечом, прошептал Стивен.

Его теплое дыхание коснулось моего затылка, вынуждая толпу мурашек промаршировать вдоль позвоночника до самой поясницы. Я даже дыхание затаила. В запах пыли и старой бумаги врезался его запах – леса, костра и пряных трав. Последнее было до боли похоже на тот же запах, что я ощущала в сокровищнице со спящим драконом.

Смесь ароматов кружила голову и заставляла сердце биться чаще. Что-то внутри вибрировало от звуков его голоса, когда он был вот так близко. И эти вибрации растекались по телу, стягиваясь узлом в животе.

- Так окажите милость, – голос охрип, выдавая волнение. И мне стало немного неловко оттого, что он это примет на свой счет.

Пусть даже будет и прав.

- Все, что пожелаешь, – сказал он таким тоном, что я и вовсе растерялась.

И даже не противилась, когда он развернул меня к себе лицом. Просто прижала книгу к груди, словно пыталась защититься. Но хотела ли?

Кончиками пальцев он легко коснулся моей скулы, прочертил дорожку вниз к шее, а после – к обнаженному плечу. И смотрел при этом в глаза, словно ловил любой, даже малый намек на сопротивление.

Мне следовало сопротивляться. Но губы помнили поцелуй. Кажется, я все еще чувствовала его вкус.

Он склонился неспеша, словно ждал, что я оттолкну, или давал мне такую возможность. Приличной леди и следовало бы так поступить, а я вместо этого, поддавшись какому-то наитию, подняла лицо к нему.

И снова эта золотая вспышка в черных глазах.

- Их так много, что я даже не знаю с чего начать, – проговорил он у моих губ, и я невольно растерялась.

А что самое глупое – разозлилась на него и на… себя.

- Начните уже с чего-нибудь, – сбросив наваждение, довольно резко не то попросила, не то приказала я, увернувшись от его рук и увеличив между нами расстояние.

Неплохо было бы самой взять себя в руки и сохранять хладнокровие, но сердце предательски вытанцовывало джигу, подпрыгивая к горлу. Почему-то рядом со Стивеном у меня никак не получалось изображать невозмутимость. Еще и проклятая книга оказалась тяжеленной. Я попыталась ухватить ее поудобней, но едва не выронила.

- Оставь ты ее в покое, – абсолютно спокойно, словно для него подобные танцы с женщинами – дело обыденное, велел мне Стив. И, наверное, впервые в его голосе прорезались повелительные нотки. Даже подумалось, что я и сама точно так же отдаю приказы. – Коллекционное издание. Мне эти сказки еще бабуля читала.

Поправлять его я не стала. Для меня эти истории все меньше походили на сказки, и даже легендами уже тяжело было их называть. Может, потому, что в подвале этого поместья ждал моей помощи, вполне возможно, последний дракон континента. А может, и всего мира.

И пусть нет в мире опасней и могущественней существа. Пусть никто не мог предугадать, чего от него ожидать, оставить все как есть и позволить ему умереть было выше моих сил.

Я буквально уронила книгу на журнальный столик рядом с той, что оставил Стивен. И только теперь присела на край диванчика, ожидая обещанного рассказа.

- Итак, решил, с чего начнешь? – с усилием сделав вид, что совершенно не сбита с толку и в душе моей не перевернулось все несколько раз от одного взгляда хозяина Гнезда, произнесла я. – Ты обещал мне легенды…

К демонам официоз и приличия. Если он не пытается их соблюдать, называя меня просто «птичка», то почему я должна величать его на «вы»?

Стивен улыбнулся, измерил шагами расстояние от стеллажей до ближайшего окна, выдержал паузу, то ли вспоминая сказки, то ли сочиняя их на ходу. Удачно он развернулся ко мне спиной – я могла не краснея и не стесняясь разглядывать его силуэт со спины. Даже наш начальник стражи не мог похвастаться таким разворотом плеч и таким внушительным ростом. А еще… какой-то опасной гибкостью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Стив распахнул окно, впуская в библиотеку летний знойный ветер, и тот неохотно прошелся по помещению, по-хозяйски пошелестел страницами старых книг и даже смахнул с люстры слежавшуюся в комья пыль. Все же руки хозяйки старому Гнезду явно не хватало.

- Что ты вообще знаешь о драконах? – прервав молчание, развернулся ко мне лицом Стив, при этом скрестив руки на груди, словно он тут меня допрашивал, а не просвещал.

- Не так много, как хотелось бы, – приняла я его игру, едва удержавшись, чтобы не отзеркалить его позу и не скрестить руки точно так же. – Если брать во внимание, что в нашей библиотеке всего несколько книг о древних летающих ящерах, ворующих овец, то… ничего, похоже.

- Похоже, – хмыкнул Стив, улыбнувшись одним уголком губ. – Основатель нашего рода был буквально помешан на драконах. Даже этот дом он назвал Гнездом. Гнездом Дракона. В хрониках, которые ты так неуклюже уронила на стол, целый раздел посвящен драконам и всадникам. И эти же хроники утверждают, что одним из первых всадников и был мой далекий предок.

- Вот как… – задумчиво протянула я. Кажется, я выбрала себе литературу для чтения перед сном. К тому же томик был увесистый, если вдруг ко мне пожалуют ночные визитеры, которые зачастили в мои покои в последнее время, то книга прекрасно впишется в мой импровизированный арсенал. В комплект к ночному горшку и канделябру.

Стив помолчал. Вероятно, он ожидал несколько иной реакции, а не банального «вот как», но не дождавшись, продолжил:

- В «Хрониках», в принципе, описаны события, когда драконы еще правили континентом, – голос Стива, несмотря на его легкомысленное замечание, произнесенное немного раньше, стал задумчиво-тихим. Словно он делился семейной тайной. И я невольно замерла, затаив дыхание и вслушиваясь в слова, ловя интонации. В нашей библиотеке Анна нашла лишь единичные упоминания о веке драконов, которому и значения не придавали уже. Если бы не ее любовь к литературе, то мы о нем и не узнали бы даже. – Драконы правили небом, подчиняли землю. Континент был назван Драконьей Империей. Их главенство признавали альвы Ферангии и друиды из лесов Иранглая. И только люди считали, что вправе и в силах соревноваться с могущественными ящерами.

- Сложно не признать, что в чем-то человечество было право – драконы вымерли, а люди теперь правят миром, – заметила я, невольно коснувшись груди там, где под платьем спрятался медальон с мелким рубином и выгравированным парящим драконом.

- Увы или к счастью, но это так. Век драконов люди вспоминают как не самый благоприятный, – пожав плечами заметил Стив. – А после пришли перемены. Поговаривают, что пришли они с востока, с земель, раскаленных солнцем настолько, что они побелели и рассыпаются песками, – я прикрыла глаза и тут же перед внутренним взором нарисовалась картина бескрайней, выжженной солнцем пустыни. – Даже «Хроники» теряются в догадках, пытаясь предположить, что именно случилось. Но магия начала стремительно покидать земли континента. Да и не только его. Сама понимаешь, чем это было чревато для повелителей империи.

Я досадливо поджала губы и вынуждена была согласно кивнуть. Скрывать нечего – магии осталось ничтожно мало. Но в то же время трудно представить, сколько ее было тогда – век назад. Наверное, колдуны, как мы с сестрами, были почти богами. Всемогущие и ограниченные только совестью и фантазией. Как и драконы, друиды, альвы. Совершенно закономерно, что и тех и других возненавидели. И нашли способ избавиться от магии, а заодно и от всех, кто из нее черпал силу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Анна как-то нашла дневники какой-то колдуньи Семергюналь, жившей, вероятно, во времена перемен. Носилась с ними, как с величайшей драгоценностью, и выучила их едва ли не наизусть. А еще цитировала нам умные высказывания, а порой зачитывала целые отрывки. Так вот, когда Ребекка лежала полуживая после очередного стихийного магического выброса, она нашла одну полезную вещь в этих самых дневниках. Эта Семергюналь писала, что магия покидает мир и она тоже умирает, стареет, здоровье уже не такое, как раньше. А применяя силу, каждый раз почти умирает. Может, до того все было иначе. И то, что я приняла за обычные терзания стареющей леди, на самом деле было чем-то куда большим.