Кланы Америки. Опыт геополитической оперативной аналитики - Константин Черемных

Податливость Лапида была неслучайной. По совпадению правая пресса припомнила его покровителю, экс-премьеру Эхуду Ольмерту, злокозненное намерение отдать палестинцам 93 процента оккупированных территорий. А заодно процитировала прямую речь Ольмерта о том, что он сам рассчитывал стать премьером – очевидно, не предупредив наивного Лапида. Между тем находящийся под судом Авигдор Либерман не только получил гарантии сохранения за собой поста министра иностранных дел, но и продвинул своего протеже Юлия Эдельштейна на пост спикера.

Конфигурация израильского правительства оказалась астрономически далекой от «голубиного» идеала. И в этом тоже есть резон. Ведь отрешенная от действительности концепция «глобального нуля» распространяла императив «взять ядерные материалы под надежную охрану», в том числе и на Израиль. А в Израиле, как и в Штатах, весьма значительная часть элиты мыслит не в парадигме «общечеловеческих ценностей», а в парадигме национального и культурного превосходства (над другими культурами и нациями).

Неоконсерваторы в Америке и «Ликуд» в Израиле весьма успешно эксплуатируют консервативные чаяния избирателей, которые упаковываются, соответственно, в пафос «новых крестовых походов» или «защиты сионизма» – несмотря на то, что в риторике республиканцев-экспансионистов уже давно не различаются христианские основания их «священного гнева», а так называемые религиозные сионисты в Израиле вместе со светскими политиками подвергают остракизму «правоверных» иудеев. И это закономерно, поскольку экспансионизм не может обойтись без экономической подоплеки. Геополитическая логика неоконсерваторов идеально соответствует способу мышления производителей крупных вооружений. Легкое оружие пользуется большим спросом в «мирных» суррогатных, как бы бессубъектных войнах – как в Сомали, а ныне в Сирии.

18 марта по лентам всех мэйнстримных агентств проходит сообщение: в Сирии что-то взорвалось, и не простое, а химическое. Террористы, вопреки обыкновению, не берут на себя этот взрыв. Неясно, впрочем, был ли там газ и какой именно. Однако в сводках, по традиции, звучат слова «Иран» и «Хизбалла».

Уже на следующий день в свежем номере «Хаарец» со ссылкой на источник в военном ведомстве сообщается, что США подготовили «план точечного удара по объектам, имеющим отношение к ядерным разработкам Исламской республики Иран»; что этот план, согласованный с Израилем, вступит в силу в сентябре, если следующий президент Ирана (избранный в июне) «пойдет тем же курсом, что Ахмадинеджад». Это пишет газета, которая не любит Нетаниягу, и поэтому написанное больше похоже на утечку, чем на провокацию, заготовленную специально к визиту Обамы. А значит, провокации уже не нужны: Обама сам принял решение закончить «голубиные» песни.

После межкорейского обострения, ирано-пакистанской трубопроводной церемонии и формирования «ястребиной» коалиции в Израиле от всех «голубиных» инициатив Керри и Хейгла остался отказ от размещения четвертого дивизиона ПРО в Польше. Но нельзя сказать, что это решение вдохновляет польский истэблишмент – скорее только усугубляет ощущение неприкаянности.

О Восточной Европе почти ничего не говорилось в докладе Национального комитета по разведке, опубликованном в январе. В ежегодном докладе главы национальной разведки Джеймса Клэппера бывшие страны Варшавского Договора, почему-то кроме Болгарии, тоже забыты. Но нельзя сказать, что ими не занимаются. Напротив, опека над ними приобрела некий систематизм.

Так, например, массовые волнения в Болгарии окончились экспроприацией чешских компаний, которых манипулируемое общественное мнение признало «жуликами и ворами», а в Чехии в это время обвинили ни много ни мало в национальной измене уходящего президента Вацлава Клауса. В Словении мишенью социального бунта стал не только премьер, но и единственный в маленькой стране олигарх, он же мэр Любляны Зоран Янкович – уменьшенный, как в пробирке, аналог Берлускони или Лужкова.

Таких опытных пробирок, на самом деле, было несколько. В 2011 году на парламентских выборах в Польше внезапно вышла на третье место новорожденная партия торговца алкоголем Януша Паликота (названная его же именем), который впервые привел с собой в Сейм не только проповедников легализации наркотиков, но даже одного транссексуала. И прокомментировал свой триумф – 10 процентов электората за счет «рожденной в интернете» молодежи – простой фразой: «Польша перестала быть католической страной».

Завистливые московские политтехнологи называли Паликота «бодрым внесистемным дядькой». Бодрый дядька был готов и к более широкому кругу общения – поскольку, в пику братьям Качинским, утверждал, что с русскими надо дружить. Нужен ли нам такой друг – это другой вопрос, которым могли бы озаботиться хотя бы в Россотрудничестве. Но это ведомство было слишком занято открытием русских культурных центров в Люксембурге и Чикаго.

На самом деле «бодрый внесистемный дядька», прежде чем получить кэш на свою кампанию, поучаствовал в заседании Трехсторонней комиссии, куда пускают далеко не каждого восточноевропейского политика, не говоря об отечественных. То есть его проект был одобрен на высшем системном уровне. Но кроме широких юношеских электоральных масс, партии нужны были известные депутатские лица и опытные менеджеры. Они появились после того, как в партии «Самооборона» Анджея Леппера случился раскол, а затем сам Леппер был найден мертвым. Это дало сразу два эффекта: во-первых, идея свободы малого предпринимательства была извращена в идею свободы меньшинств, во-вторых, распался альянс протекционистов, где партнером Леппера был Роман Гертых – племянник кардинала Гертыха, близкого друга Бенедикта.

Чешский преподаватель нового искусства Владимир Франц для участия в выборах нататуировался не на 10, а на все 90 процентов собственного туловища. Студенты не удивлялись: профессор давно увлекался панк-искусством и обрядами первобытных народов. И те же идеи легализации марихуаны вполне были в тему: настоящему индейцу завсегда везде ништяк. Как и идеи неприкосновенности дикой природы, которой мешают всякие там проекты развития.

По совпадению проекты развития в Чехии, во всяком случае, в энергетике, были связаны с российскими инвестициями. И еще в прошлом декабре пражские журналисты писали, что если президентом станет Милош Земан, то премьером он к себе пригласит Вацлава Клауса. А Вацлав Клаус не только в чешской, но и в мировой политике прославился тем, что бросил личный вызов Альберту Гору, оспаривая пропагандируемую им теорию глобального потепления.

Таким образом, разрисованный профессор Франц при всем своем экзотическом имидже тоже был отнюдь не внесистемным дядькой. Как и итальянский аналог Паликота и Франца по имени Беппе Грильо.

Актер-трибун Грильо вызвал у нас симпатии не только Станислава Белковского, но и статусных медиа-агентств: ну как же, парень борется с евробюрократией – значит, автоматом, за «Газпром». На самом деле, ничего подобного. Беппе – не Клаус, а анти-Клаус (так же как Паликот – анти-Леппер). Для итальянского электората Беппе – это анти-Берлускони – что означает и анти-ENI, и анти-Finnmechanica. Беппе боролся не только с европейскими властями, но и с национальными, и с региональными; не только с чиновниками, но и с бизнесменами. В его представлении власть должна «спуститься» на уровень муниципалитетов. Где-то мы в конце XIX века это уже слышали.

Больше всего Грильо уязвил премьера Марио Монти: ведь это не просто «итальянский Герман Греф», а бывший председатель европейской ветви Трехсторонней комиссии. Тут был вполне уместен хрестоматийный вопрос “who are you to fucking lecture me”, приписываемый С. В. Лаврову. Но факт остается фактом: член «мирового правительства» был достаточным «общечеловеком», чтобы отменить налоговые льготы для Католической церкви, но недостаточным космополитом, чтобы безмятежно взирать на унижение своей страны – что проявилось уже в январе 2012-го, когда мировые рейтинговые агентства дружно и бесцеремонно «уценили» Италию.

Кто такой Грильо? Грильо – это ученик Джанроберто Касаледжо, который также обслуживал «мистера чистые руки» Антонио ди Пьетро. Что говорит Грильо? Он говорит, дословно: «Второй Республике пришел конец». Как известно, Первой (итальянской) Республике положила конец антикоррупционная кампания 1992–1993 годов, и жертвами ее стали одновременно христианские демократы и социалисты – то есть те партии, у которых «было что за душой». А заодно – вкладчики итальянских банков, поскольку в Италии усилиями воинствующих антикоррупционеров (почему-то дружественных Джорджу Соросу), тогда была произведена та же самая процедура, что сегодня производится на Кипре.

Когда Касаледжо занялся созданием социальной сети для комика Грильо? В том же 2006 году, кода в Турине была учреждена дочерняя структура Беркмановского центра Интернета и общества Гарвардского университета. Италия была таким же испытательным полигоном в Европе, как Египет – в Африке. А Гарвардская школа права, где возник Беркмановский центр – это, как известно, не просто юридический институт, а alma mater Барака Обамы. А профессор Йохай Бенклер, основатель туринского филиала Беркмановского центра, – не просто психолог, но и автор диссертации о преобразовании психологических эффектов в экономические.