Три Змеи - Олег Яцула

— Наше племя контролирует несколько особых мест, где пустыня черного песка встречается с подземными духовными водами. Там растут несколько редких для империи растений, из которых мы и творим пилюли, — произнес Самдан выставляя открытый сундучок на свет.

На черном бархате, лежало двенадцать пилюль. Десять лежали по парам и переливались одинаковыми цветами. Огонь, Вода, Земля, Металл и Дерево. Пилюлю для прорыва на пятую ступень. Еще две, лежали по разным сторонам друг от друга, но при этом выглядели абсолютно одинаково, как две идеально круглые капли воды.

— Разве это не огромная ценность? Зачем вам отдавать мне их все? — спросил я, внимательно вглядываясь в оставшиеся две пилюли, пытаясь понять для чего предназначены они.

— Такой сундучок мастера моего племени творят полтора года, — с улыбкой и гордостью произнес Самдан. — Прими эту плату и будь уверен, врачеватель что живёт в Абулмане за любую самую незначительную свою работу просит столько же, если порой и не больше. И не забывай, моё племя существовало еще до императора Тигра, у нас было время создать себе запас ресурсов. Этот сундучок для нас не более чем пшик. Начальные пилюли не столь ценятся в кланах, это для тех кто ниже пятой ступени эти пилюли нужны как воздух.

На этом моменте захотелось выругаться. Очень крепко выругаться. Если мне сейчас так просто кочевой клан отдает сундук с двенадцатью пилюлями, то победный приз за турнир, это кусок дерьма, а не приз. Сразу возникает вопрос, зачем весь этот фарс, правда тут же находится и ответ. Все это устраивается далеко не для чьей-то победы. Папочки и мамочки стравливают свои чада и делают это для своих целей. Есть правда и относительно нормальные родители, что делают это ради легализации своих нечистокровных чад. Вот только хочется спросить, а что будет если клан признает незаконнорожденного сына своего главы и плевать им будет на мнение другие? Вот сидит передо мной младший вождь племени степного ветра. А вот заходит в юрту его незаконнорожденный сын, которого он вроде как тоже отправил на испытание в этом турнире. Последняя надежда и опора, к чему рисковать если ресурсы для развития есть? Они нашли меня, я подсказал им его стихию, вот возьми у меня в сундуке пилюли стихии огня и прорвись выше, что мешает?

Этот вопрос я и задал. Правда тут же получил два недоумевающих взгляда в ответ. Пришлось более развернуто излагать свои мысли, упоминать риски и задавать конкретный вопрос.

— Почему Сокол не может прямо сейчас прорваться на ступень выше и стать наследником? Клан ведь его признает, вы кочевники, почему бы вам просто не плюнуть на правила?

— Дело не в правилах, а в последствиях от их нарушения, — ответил Сокол вместо отца. — Законнорожденный ребенок, так или иначе будет править. Никто из его клана или же со стороны, никогда не посмеет влезть. Уничтожить и занять пустующие дома и территории, да. Вырезать всех и забрать богатства, да. Убить правителя и править вместо него, никогда. Это один из непреложеных законов мироздания, данный нам покровителями. Если править будет не признанный наследник, его могут убить и твой клан весь попадёт в рабство. Драконов в войне с тиграми вырезали, а не подчинили, потому что таковы законы этого мира.

Сказать что я удивился, не сказать ничего. Новость удивительная, а главное достаточно всё объясняющая. Лучше рисковать возможными наследниками, чем собственными кланами. Любой целесообразный лидер поступит именно так.

— Можешь рассказать что это за две пилюли? — спустя минуту молчания я решил отвлечься и узнать, что лежит в подаренном мне ларце кроме пилюлей прорыва.

— Бесцветные? — уточнил Самдан.

— Да

— Это катализатор. Его смешивают с любыми пилюлями ради усиления эффекта, — ответил он. — Правда учти, использовать с пилюлей можно только одну, иначе тебя может в прямом смысле разорвать.

«Слезы бури. Нам нужна еще одна такая и два осколка громовой стрелы. Это будет самым лучшим ресурсом для прорыва на шестую ступень. Позови меня когда найдешь всё»

Глава 9

Из лагеря кочевников я и мой отряд уехал тем же вечером. Как и было оговорено, нас отпустили с миром и без намеков хоть на какие-то провокации и попытки поползновения на нашу свободу.

Что касается лично меня, то весь оставшийся световой день перед этим самым отъездом я спал, ел и проводил инвентаризацию. За плотными тканевыми стенами юрты я не особо мог разобрать какое тогда было время суток, так что даже решил не обращать внимания на тот момент ем я обед или же все же завтракал. Важно для меня тогда было то, что я очень вымотан и мне нужны ресурсы для восстановления. Так что неудивительно, что после того как я поел, то сам незаметно для себя уснул на подушках рядом с огнем. Впрочем, меня никто не будил, не беспокоил, да и вообще кажется на момент моего сна даже хозяева юрты ее покинули. Спал я крепко, но беспокойно, когда проснулся, то обнаружил что разворотил вокруг себя все подушки и чуть было не докопался до земли на которой стоит юрта. А причина такого беспокойства оказалась в моем соседе. Осколок покровителя проснулся слишком рано, отчего ему приходилось тяжело. Описать его состояние я не могу, но могу сказать как это сказалось на мне. Мне снились странные сны. Иногда кошмары, иногда просто причудливые формы обычного мира, а иногда и других, неведомых мне миров.

«Громовые стрелы, у них громовые стрелы, они уничтожат сердце мира!»

Чужие, странные и очень певучие голоса. Даже их крики ужаса больше походили на заупокойную мессу из Реквиема Моцарта. Именно под эту странную, но такую трагичную мелодию умирающих голосов я проснулся с невероятной болью в груди.

Татуировка дракона на моем теле горела огнем. На этот раз, в отличие ото сна, боль была более чем настоящей. Сжимая тогда зубы, я молился чтобы никто не увидел моего неожиданного недуга. Но в юрте тогда никого не оказалось. Поэтому разорвав тогда на себе рубаху, я принялся осматривать себя. Энергии было достаточно и я мог бы вылечить себе тогда чуть ли не пробитое сердце, но врачевать было нечего! Дракон просто горевал, это ему в дреме снились воспоминания его прошлого, не мне! А боль на теле расходилась от того что татуировка вновь расползалась по незанятым участкам тела.

— Катализатор подтолкнул к мысли о идеальном ресурсе, а вторая составная его часть, название который ты сказал, вдруг вернула часть