Дамнар: Неведение (СИ) - Якунина Марина

— Сам знаешь! — Еся с собой все же не справилась, и снова начала всхлипывать. — Будто не ты меня младенцем выхаживать помогал.

— А домой-то ты как пойдешь? Не смогу же я тебя с ним наедине оставить? — Ярек насупился, кулаки непроизвольно сжались.

— Так-а что он мне сделает? Ты же соврал, что не один правду знаешь… — Еся храбрилась, но уверенности в том, что Траян будет вести себя как ни в чем не бывало, и её не тронет, не было.

Долго тогда длился их разговор, но Есе удалось уговорить Ярека остаться в деревне — не хотела чтобы с другом случилось что непоправимое вдалеке от родной деревни.

Соврать-то Ярек соврал, да Траян тогда в свою очередь пообещал девку при первом удобном случае под любого желающего подстелить, чтоб хоть какую-то пользу приносила, раз замуж её всё равно не отдать. Слово за слово порешили помалкивать. Но с тех пор Ярек от себя сестрицу не отпускал — стала она с мальчишками больше ходить, хозяйство почти совсем позабросила. Траян негодовал от этого, старосте жаловался на девку непутевую: пусть хоть людская молва её заставит о своих обязанностях вспомнить. Селяне, конечно, стали говорить, да и сами свои выводы сделали, видя что девка молодая всё время с ребятами ходит.

Есению задевали укоры и насмешки, но тут уже выбор был невелик: либо стыд терпеть, либо рискнуть наедине остаться с душегубом. Поначалу тяжело было, потом приспособились и привыкли. Были всегда вместе, а дома Ярек по хозяйству стал помогать, чтобы справиться скорее. Так и жили.

От невеселых дум Есю отвлек Вилфред, зашедший в комнату. Вода лила с него ручьями, и он осторожно прятал что-то большое за пазухой.

— Вот! — молодой Волк победно вытащил из-под рубахи толстую книгу в кожаном переплете, — Князь опять во внутреннем дворике на лавке оставил. Хорошо, что до того, как дождь разгулялся, я успел её заметить.

— Про что книга? — Есю начало съедать любопытство. Вблизи она таких больших книг не видела раньше.

— Давай посмотрим! Если картинки есть. Я букв не знаю, — парень с размаху сел на кровать к Яреку и подтянул под себя ноги.

— Я тебе сейчас голову откушу, неряха! Грязь за тобой кто убирать должен? — Кэйа точным движением влепила родственнику по шее сложенным вдвое полотенцем. Вилфред соскочил с места, перехватив полотенце и дернул на себя. Кэйа держала его крепко, и не выпустила его из рук, но, не ожидав такого маневра, потеряла равновесие, полетела следом на кровать, почти в объятия Ярека, чем здорово смутив всех четверых.

Книга упала на корешок на деревянный пол и открылась, тихо прошелестев желтоватыми листами. Еся подняла фолиант к себе на колени, рассматривая открывшуюся страницу. Она была покрыта ровными строчками изящных черных знаков, среди которых, будто выныривая из неведомой истории, проглядывали рисунки. Челюсти неведомого существа с кривыми острыми зубами. Из десны над первым рядом зубов выступали еще несколько клыков, нависали над обычным, будто природе этого показалось мало. Рисунок сопровождался линиями и еще буквами, сделанными чернилами синего оттенка, явно написанными другой рукой.

Еся перелистнула страницу. На ней был изображен цветок, напоминающий колокольчик. Только вот внутри каждого соцветия, если приглядеться, можно было разглядеть щетинки, чем-то напоминающие внутреннюю часть рта у гуся. На соседней странице красовался рисунок такого цветка в разрезе, тоже с пометками витиеватым почерком.

Книга резко пропала из рук Есении, и оказалась у Вилфреда за спиной. Девочка было возмутилась, но смущенный Волк пояснил:

— Он не любит, когда его вещи без спросу трогают. Причем сам может вот так по всему замку где-попало разложить, а потом сердится, что найти не может. Но под дождем оставить — испортится книжка. Надо вернуть.

Кэйа, уже зардевшаяся, слезшая с пунцового Ярека, выхватила книжку из рук родственника.

— Мы с Есей сейчас отнесем на место, — голосом, не терпящем возражения, сообщила она. — Ты пока Яреку одеться помоги и пройдитесь по комнате хоть немного. Ему надо уже двигаться побольше, а то скоро совсем к подушке прирастет.

Еся запротестовала. Меньше всего на свете ей хотелось что-либо Князю в руки передавать. Спина очень хорошо помнила их последнюю встречу.

Кэйа в последние годы тоже стала его побаиваться. Передавать в руки книжку не собиралась — только вернуть в библиотеку на видное место. Еся успокоилась, к тому же интересно было на Замок изнутри посмотреть. Оставив Вилфреда разбираться с Яреком, девушки направились к библиотеке.

Внешняя часть Замка, где обитали Олаф с семьей, некоторые Волки и обслуга, был обжитым. Из окон поступало много света. Люди и Волки занимали лишь нижний этаж. Комнаты были не слишком большими, но уютными. Обставленные просто, с деревянной мебелью. Украшениями в основном служили шкуры животных. Иногда на стенах висели чучела голов сохатых, оленей и других существ. Например, голова быка, украшенная тремя рогами торчащими вверх, словно у козы. Вызывали смех трое рогатых кроликов: их рожки напоминали оленьи, такие же ветвистые, только маленькие. Ни Вилфред, ни Кэйа не знали, взаправду ли такие животные в мире водятся, или это фантазия мастера, делавшего чучело.

В коридорах же особых излишеств не было — в нишах встречались несколько доспехов, в которые человек мог замуроваться с головой. Некоторые из них, видимо, в шутку были обернуты на манер тоги в тканный гобелен с неприличными картинками. Есю не покидало ощущение, что она находится в очень большом охотничьем домике, где живет большая дружная семья.

Чем ближе Кэйа с Есей продвигались к центу здания, и ближе к скале, тем интерьер становился более серым и богатым одновременно. Большинство комнат были заперты, но девушки и не стремились в них попасть. Ставни на окнах были закрыты. Из щелей просачивался свет, но его не очень-то хватало. Нет, дорогу было видно достаточно хорошо, но солнца начинало не хватать не глазами, а той гранью чувств, которая всегда к нему тянется.

Доспехи в нишах все еще встречались, и вызывали смятение. Возможно, виной тому был тот же недостаток освещения, или же общая впечатлительность. Воображение Еси рисовало скелетов с пустыми глазницами за забралами, но она не решалась проверять. На стенах висели картины в витиеватых позолоченных и посеребренных рамах. Те, что были открыты для глаз — не изображали ничего страшного или тревожного: сцены охоты, натюрморты, портреты. Вполне человеческие лица мужчин, женщин, детей в богатых, порой, вычурных нарядах. Еся силилась найти среди полотен портрет князя или Джастина, но не узнавала их ни в ком из изображенных.

Некоторые рамы оказались занавешены белыми простынями. Еся не удержалась и отодвинула полотно на одной из них. В открывшейся картине Есе удалось с удивлением узнать морду пса князя, но юноша, стоявший рядом, показался ей незнаком. Больше похож на Джастина, только без шрамов, но одет явно не для прогулки по лесу. «Может, это кто-то из них в юности?»

Библиотека находилась за кованой приоткрытой дверью выше человеческого роста. Как только девушки зашли внутрь, Есе бросились в глаза мерцающие мягким желтым светом шары, медленно парящие в воздухе и вращающиеся вокруг своей оси. Видя замешательство подруги, Кэйа улыбнулась и ткнула один из них пальцем.

Под человеческой плотью край шарика слегка вогнулся, затем шар отскочил, и поплыл в воздухе, немного колеблясь. Волны света переливались в нем создавая причудливое сходство со стенами портала, по которому Еся попала в этот мир.

— Их Сет еще давно сделал, до того, как князем стал, — Кэйа начала рассказ с улыбкой, а Еся при этом подивилась, что она князя по имени так просто называет. До этого только от Джастина замечала. — Внутри шаров — вода из озера. Он её с порошком особым перемешал — она светится начала. Потом такие мячики сделал. В библиотеку как раз хотел их приспособить — чтобы книги от огня уберечь в случае чего.

Кэйа помолчала, затем, усмехнувшись воспоминаниям, поведала:

— Ох, помню, я ему тогда, дитём, сильно под руки лезла, но он не сердился даже. Только посмеивался. Взяла и боднула один из шаров головой — и вся вода на меня вылилась! Я потом еле отмылась — вся светилась не хуже этих пузырей, — Кэйа рассмеялась без тени страха, видимо, воспоминание было действительно светлым. — Он тогда долго старался, чтобы они от прикосновения не лопались. Чтобы только от огня воду выпускали, но при этом чтобы книги не страдали. А как получилось — дал нам с Вилфредом играть, но только без вот этого летания: то есть, он их сделал, но чтобы так летали, то ли какому-то чародею, то ли магу воздуха платил. До сих пор один где-то в сундуке лежит, потом покажу, — с этими словами Кэйна подошла к столу, заваленному книгами и бумагами, и положила фолиант посередине на видное место, и направилась к выходу.