«Попаданец» в НКВД. Горячий июнь 1941-го - Виктор Побережных

…Что-то не то со мной происходит. Перепады настроения странные. Не прошли даром приключения? Похоже на то. Но хрен я кому скажу про это! Хватит с меня врачей, надолго хватит!

Всё. Приходим в себя, а то Мартынов странно смотреть на меня стал.

– Александр Николаевич, за что вас к нам?

– Потом расскажу, – ухмыльнулся он, – Сейчас некогда, работать нужно. Пошли, покажем тебе кое-что, может что-то умное скажешь?

– Да куда ему, умное говорить? – влез Яша, – он может…

– Старший лейтенант Зильберман! – голос Мартынова зазвенел, – У вас работы мало? Бегом на свой участок!

Хлопнула дверь, а я, офигевший, смотрел на место, где только что стоял Яша. Да, силён Мартынов! Так быстро к порядку приучить этих "гениев", это что-то!

Долго предаваться размышлениями мне не дали и. через десять минут, мы вошли в большую, длинную комнату. Большую часть комнаты занимал верстак, сделанный единым столом во всю немалую длину стены. А на верстаке лежало и стояло штук сорок единиц разного вида оружия. Глянув на Мартынова и поняв, что можно, я бросился к этому изобилию. Честное слово, не представляю мужчину, которому бы не нравилось оружие. А уж посмотреть что-то новенькое, сам бог велел. Рассматривая то, что лежало на верстаке я "потерялся". Ничего необычного или нового. Те же "светки", "тотошки", "ППШ" и моногое другое. Ничего принципиально нового, кроме одного образца. Здоровенная Дура, которую я принял за противотанковое ружьё. Но посмотрев поближе, понял, что больше это напоминает специальные снайперские винтовки конца 20 века. Главным внешним отличием от противотанкового ружья был магазин. Здоровенная, прямоугольная коробка, торчащая снизу. Приподняв "минипушку" заранее посочувствовал тем, кто будет таскать подобное. Явно больше двадцати килограммов! Зато если из такой попадёшь, мало не покажется ничему и никому. Повернувшись к Мартынову, я спросил:

– Так зачем мы здесь нужны? Мягко говоря, я не спец по оружию, хоть и не ровно дышу к таким штукам, – и похлопал ладонью по "пушке", – Да и остальные не гении оружейного дела. Мешаться под ногами у специалистов?

– Нет, Андрей мешать никому не нужно, – Мартынов устало улыбнулся и продолжил, – Ваша задача, посмотреть несколько интересных "вещиц", в происхождении которых есть определённые сомнения. Основное заключение мы уже подготовили. Ждали только тебя. Я знаю, что ты не великий специалист, но может случиться так, что именно ты что-то объяснишь нам.

Пока мы разговаривали, два бойца занесли небольшой ящик, окрашенный в зелёный цвет, так любимый военными. Поставив ящик на верстак и козырнув Мартынову они удалились. Открыв ящик, Александр Николаевич, отошёл в сторонку и жестом предложил мне посмотреть. Не скрывая любопытство, я заглянул в ящик и, разочарованно оглянулся на командира. В ящике лежал обломок какой-то трубы, несколько гильз и большой пистолет. Или не пистолет? Взяв "пистолет – не пистолет" в руки, я более внимательно посмотрел на него. Что-то он мне напоминал, но что именно? Вытянув руку, с непонятной штуковиной, я, наконец-то, сообразил. "Узи"! Ёлки палки, настоящий "узи", знакомый мне только по компьютерным играм. Ни хрена себе дела. Положив автомат назад, я взял "трубу". Больше всего это походило на кусок от использованной "мухи". В жизни я с ними не сталкивался, но по "ящику" и играм знаком. Да, интересно. Отложив трубу я взял гильзы. А вот их я очень хорошо знаю. Обычные гильзы от "калаша". Немного "прихваченные" ржавчиной, но запах сгоревшего пороха ещё чувствуется. Повернувшись к Мартынову я спросил:

– Только это? А….

– Только это. Больше ничего. Ни людей, ни их следов. Можешь что-то пояснить по поводу находок?

– Могу, – и я начал рассказывать.

Глава 22

Мой рассказ много времени не занял. Да и что я мог рассказать? Что "Узи" израильское оружие созданное Галилом? Что гранатомёт это крутая штука? Что "АК" лучший автомат в мире по совокупности своих характеристик? Больше-то ничего и не мог. Лучше бы ППС скорей изобрели в Питере, толку больше чем от моего рассказа. Так и сказал Мартынову. Как же много я услышал о себе нового! До киевских выражений Сергиенко было далеко, но тоже ничего, познавательно. Особенно мне понравился пассаж про то, что я "…умею работать только головой, которая в штанах…". Минут через пять, Мартынов успокоился и, уже нормальным голосом, сказал:

– Сейчас выезжаем в Москву, по дороге вспоминаешь ВСЁ, что ты только слышал об оружии. По приезду на место, садишься и всё записываешь. После этого, "добро пожаловать" к врачам. Понял?

– Понял, товарищ майор! Скажите, а где всё это нашли? Если не великий секрет, конечно.

– Секрет, как ты говоришь. именно великий и, если бы посчитали нужным, место находки тебе сообщили бы. А раз нет, – он развёл руками, – То нет. Ладно. Пошли в столовую и на выезд. Пусть местное КБ само с ума сходит, без нас.

В Москве, несмотря на уже позднее время, в оборот меня взяли крупный. Писать я не просто устал, за….я! Хорошо ещё то, что разрешили карандашом писать, а то этими перьями…Бр-р-р-р. Никогда не думал, что пером писать так трудно! Ну его подальше, я лучше карандашиком! Остальных всех отпустили, поэтому мне никто не мешал, только командир, время от времени заглядывал. Проверял наверное, пишу или ерундой занимаюсь. Исписав толстую пачку бумаги, направился к Мартынову. Он сидел в отдельном кабинете, через один от нашего. Ну и накурено же у него! Аж глаза режет! Поэтому, испросив разрешения, добавил и своего дыма. Интересно было наблюдать, как Мартынов читает мой "опус": то хмыкнет, то недоверчиво глянет на меня. Понять бы ещё, что его больше интересует. Наконец, когда я докуривал уже третью папиросу, Мартынов дочитал. Посидев пару минут с отсутствующим взглядом, он встряхнулся, как большой пёс и вздохнул.

– Ну что, готов к врачам? – прищурившись, он ехидно усмехнулся.

– Готов, не готов… Идти-то нужно.

– Ну, тогда пошли. Тебя давно ждут.

После сегодняшнего, врачей я люблю ещё меньше! Нет. Не за "веки наливаются тяжестью". Это ерунда, я не помню, что и как спрашивали. А вот потом… Эти гады решили, что нужен комбинированный допрос. Вооружившись наговоренным и написанным мной, они устроили блиц-опрос. Ну откуда я могу знать, характеристику зарядов к РПГ? Или марки сталей, из которых делались "калаши"? А ведь спрашивали так, будто, всего лишь, уточняют небольшие детали! И так больше четырёх часов! Наконец, убедившись, что я больше ничего путного не скажу, меня отпустили. Через час, даже не раздеваясь, я рухнул на свою кровать и уснул не долетев до подушки.

– Значит, много полезного выяснили? – переспросил Берия у Мартынова, – Что говорят специалисты?

– Много, это не то слово, Лаврентий Павлович, – Мартынов в возбуждении заёрзал на стуле, – Специалисты только начали ознакамливаться с бумагами, но уже чуть не пищат от восторга! Благодаря тому, что Стасов много читал, в голове у него море полезного. Вернее, у него там огромная свалка, в которой можно отыскать это полезное. Сам он этого не помнит, даже под гипнозом мы вытягиваем минимум нужной информации. Но когда предложили пройтись по ассоциациям! Это и дало основной эффект. Мы составили список лиц, которые либо сами создавали, либо были причастны к созданию лучших образцов оружия и не только. В истории, которую знает Стасов, они благополучно дожили до конца войны, но в связи с тем, что ход военных действий значительно изменился, есть опасность их гибели. Поэтому предлагаю, отозвать перечисленных лиц из армии и направить их в КБ. Помимо этого, составлен список наших и иностранных граждан, которые своими действиями в дальнейшем нанесут, либо могут нанести, вред Союзу ССР.

– Очень хорошо, Александр Николаевич, мне нравятся результаты вашей работы. А над вашими предложениями подумаю. По последним находкам есть что-то новое?

– Нет, Лаврентий Павлович, никаких новых находок не было. Интереса немцев к тому району не зафиксировано. Так же не смогли вывести никаких закономерностей в проявлениях этих феноменов. Зарегистрированы только эти четыре проявления. Но мы продолжаем работать, возможно что-то и прояснится. Пока же, – и Мартынов развёл руками., – недостаточно информации.

– Хорошо, товарищ Мартынов, – как только Берия перешёл на официальный тон, Мартынов подобрался, – продолжайте работу.

– Разрешите идти? – Мартынов встал и вытянулся смирно.

– Идите майор, идите.

Проснулся я поздно. Голова трещала, как с глубочайшего похмелья. Блин, не проходят даром общения с медиками-мозговедами. Садисты, им бы так мучиться потом. И всё же интересно, где взяли узи и остальное? Может что-то пропустили коллеги, когда осматривали место находки? Сегодня же подойду к Мартынову, и не просто подойду, напишу служебную записку, с обоснованием моего интереса. А обосновать, обосновать я смогу. Ладно, с этим потом, а сейчас нужно себя в порядок привести, да и голова болеть перестаёт, наконец-то! Через час, чувствуя себя полноценным человеком, я направился на службу. Погода была, мерзкая – ветер, непонятный то ли "густой" дождь, то ли жидкий снег – неприятно. Людей на улице было мало. Да и кто, в здравом рассудке, без крайней надобности, выйдет на улицу в такую погоду? Разве что извращенец какой-нибудь? Проходя мимо щита с закреплёнными газетами, мазнул по нему взглядом и встал как вкопанный. В первый момент подумал, что мне показалось. Подойдя ближе, перечитал. Нет. Всё точно. Ай да товарищ Сталин! В очередной раз убедился, что этот лидер нашей страны достоин своей славы! На развороте "Правды" за 1 октября, напечатан некролог Н.С. Хрущёва. Судя по нему, "…проклятые немецко-фашистские захватчики вырвали из жизни продолжателя дела Ленина-Сталина…" и т. д. и т. п. Да-а-а-а. А я, дурак, думал, арестуют и т. д. А решили-то по умному. Зачем устраивать крупный процесс в такое время, людей нервировать? Погиб под авианалётом и "вечная память". Красиво! И я теперь могу поспокойней быть. настроение начало карабкаться в гору, поэтому зашёл в кабинет с довольной улыбкой. Настроение не испортил даже Яша, начавший что-то бубнить про время и работу. Получив у Мартынова свою порцию очередных донесений, уселся работать. М-да. Сплошная рутина. Ничего интересного. банальные доносы. Причём многие написаны так называемой "интеллигенцией". У работяг проще: – всем дали сапоги, мне не дали сапоги. Петров ругал Советскую власть, прошу дать мне сапоги. У "интелей" по другому. Умно. Но суть та же. Только речь не о сапогах, а о квартирах, должностях. Читаю всё это и вспоминаю борцов со "сталинским наследием". Дай им волю, так же бы закидывали доносами, только на тех, кто против демократии. Противно. Ладно, чёрт с ними! Лучше напишу служебку Мартынову. Испортив кучу бумаги, наконец "разродился" и побрёл к начальству. Как ни странно, Александр Николаевич оказался на месте. Увидев мою физиономию, он, с видимой радостью, отложил огромную папку в сторону и махнув рукой заявил: