Темные времена (СИ) - Кирилл Юрьевич Шарапов

— Константин Андреевич, пора вставать, просили разбудить к ужину.

Воронцов с трудом открыл глаза и увидел стоящего в шаге от него Дрозда.

— Встаю, — нехотя произнес он, пытаясь оторвать от подушки тяжелую голову, виски ломили так, словно в них гвозди забивали.

Телохранитель, убедившись, что боярин и вправду поднялся и ложиться обратно не собирается, удалился.

Константин потер уставшие покрасневшие глаза. Остаток предыдущей ночи, как и утро, выдались тяжкими, охота на туманников не задалась, то ли попрятались они, то ли он их истребил, но за четыре часа в Астре он смог изловить только с десяток, ну еще пяток мелких сожрал прислужник. Вот только Юлии требовалось гораздо больше, и он, вернувшись на место силы, сдуру сунулся на второй план. И тут его ждал сюрприз, так попасть — надо было умудриться. Вместо места силы он оказался в каком-то густо заросшем парке, или довольно чистом лесу, никаких идолов вокруг, прикрывающих его от сущностей, никаких шикарных домов Беловодья. Но что хуже всего — он не смог обнаружить границу первого плана. Какая-то скотина его тут просто заперла.

— Страж, это что за хрень? — поинтересовался Воронцов у хранителя места силы, но ни через секунду, ни через минуту ответа не получил.

Он был тут один, если, конечно, не считать прислужника и Юлии, даже вездесущих на втором плане сущностей видно не было.

— Боярышня, может, ты знаешь, куда меня занесло? — прикидывая, что делать, спросил он у своей спутницы.

— Знаю, — ответила девушка почти сразу, и в мыслях у нее было очень много беспокойства и паники. — И это очень плохо. Ты в так называемом кармане, специально изолированном куске Астры. Кто-то знал, что ты придешь сюда, и, обманув стража, настроил переход, и ты вместо второго плана угодил сюда. Этот небольшой кусок для тебя сейчас — весь мир, и если ты не найдешь выхода, то, скорее всего, погибнешь, ведь они-то сюда могут приходить без каких-либо проблем.

— Чего опасаться? — насторожился Воронцов, мысль о том, что он влетел в очередную ловушку, ему не слишком нравилась.

— Не знаю. Это обычный кусок Астры, но из него ты не выйдешь, во всяком случае, привычным способом. А вот что тебе устроит тут тот, кто тебя сюда загнал, я не представляю.

— Ладно, разберемся, — мрачно заявил Константин, — я уже не тот, каким попал в этот мир.

Он взвел курок на «Каре Сварога», проверил нож, провел рукой по жезлу. Он вооружен, у него есть веды, а дальше посмотрим, кто кого. Он поднял глаза к небу, как всегда безоблачное и светлое, и вполголоса произнес фразу из одного фильма:

— Если вы не поняли, это не меня заперли с вами, это вас заперли со мной. Вы попали, ребята.

— Сильно, — рассмеялась в его голове Юлия. — А теперь, когда ты прекратил угрожать невидимым врагам, может, пойдем?

— Пойдем, — согласился Воронцов и, выбрав направление наугад, бодро двинул вперед. — А вообще надо бы осмотреться, — подумал он, обращаясь к боярышне, — выбрать дерево повыше и глянуть сверху на этот карман. Что-то мне последнее время с Астрой не везет, постоянно во что-то вляпываюсь.

— А все потому, что ты сюда, как к себе домой ходишь, — резонно заметила Юлия. — А это опасное место, непредсказуемое.

Константин пожал плечами, спорить было глупо.

Подходящее дерево подвернулось спустя двадцать минут — и ветки были толстыми, и ствол в два обхвата, и не нужно жилы рвать, чтобы забраться. Воронцов подпрыгнул, ухватился за нижнюю, забрался на нее… И тут он понял, что он дурак, которого еще найти нужно. Спрыгнув, Константин посмотрел на сидящего у его ног прислужника и тяжело вздохнул.

— Беляш, давай, крылья отращивай, и на взлет, поднимись над деревьями, оглядись. Хорошо бы ты разглядел, где этот лес кончается. А если получится, может, и выход найдешь. Далеко не отлетай, буду за тобой по поводку следить.

— Да, хозяин.

И прислужник начал неспешно меняться. Минута, и вот перед ним снова маленький зверек с крыльями, примерно в два раза меньше, чем он был, когда Воронцов увидел его впервые, да и крылья небольшие, наверное, как у летучей мыши,может, чуть больше.

Беляш взял разбег, пару раз взмахнул крыльями и начал медленно набирать высоту, устремившись в небольшой просвет между деревьев. Да, вертикальный взлет ему не был дарован, так что, приходилось прислужнику взлетать, уворачиваясь от веток.

Через пару секунд он освоился, и Воронцова просто затопило счастье, которое прислужник испытывал, оказавшись в воздухе. Надо сказать, он был довольно быстр. Константин следил за ним через его глаза, скользнув в сознание Беляша по поводку. Вот, наконец, деревья кончились, и над прислужником раскинулось только чистое небо.

— Закладывай круг и смотри вдаль влево, — приказал Воронцов.

— Да, хозяин, — ответил зверек и заложил вираж в полсотни метров.

Что ж, результат разведки был очевидным — кроме леса справа имелся какой-то поселок, дворов на сто, в противоположенной стороне руины небольшого города. Непонятно было, целиком он находится в этом кармане или только часть, но одну очень важную вещь Воронцов разглядел — там есть капище. Лес был небольшим — в сторону города километра три. Поняв, что увидел все, что нужно, Воронцов скомандовал прислужнику возвращаться, и тут же уловил недовольство, зверьку понравилось летать.

— Потом еще полетаешь, — строго заявил он, помня, что нельзя баловать этих существ, они быстро отбиваются от рук. — Обещаю, что сегодня точно поднимешься в высь.

Нехотя, но Беляш приземлился, после чего принял свой привычный облик.

— Не грусти, — утешил его Воронцов и пошел в сторону города.

Шел он не спеша, осторожно, «Кару Сварога» он привел в боевой режим, и теперь у него на груди стволом вниз висел фактически карабин. Плохо, конечно, что все ремни приходилось таскать с собой скрученными в крохотном отделении кобуры приклада, но сейчас он был рад, что они у него с собой. Лес больше походил на парк — никаких завалов, трава по середину икры, кусты, деревья, причем, не сказать, что все это росло густо, прямая видимость — метров двадцать, что для зеленки просто отлично. Беляш бежал впереди, оторвавшись примерно на такую же дистанцию, ни на секунду не исчезая с глаз хозяина. Это могло бы быть приятной прогулкой, если бы не мертвая тишина и