Медальон Распутина - Наталья Николаевна Александрова

Дуся огляделась, подошла к столу, за которым сидела единственная сотрудница — худощавая короткостриженная брюнетка, и проговорила приветливо:

— Здравствуйте, могу я увидеть Лену Тетерину?

— Это смотря зачем, — ответила брюнетка, подозрительно взглянув на посетительницу. Очевидно, она давно уже не ждала от посетителей своего бюро ничего хорошего, и даже неотразимая Дусина улыбка на нее не подействовала.

— Поговорить я с ней хочу.

— Ну говорите.

— Так это вы?

— Ну, допустим, я. Так чего вы хотите?

— А я от Кати… мне Катя Херувимская про вас говорила. Или про тебя? Вы ведь с Катей подруги?

— Ах, так ты от Кати! — Взгляд брюнетки потеплел. — Ну что, как она? Ты ее давно видела?

— Недели две назад. А с тех пор звоню, звоню — а она не отвечает. Абонент недоступен. И на сообщения тоже не отвечает. Я ей пишу, пишу — и все попусту.

— Так это она телефон отключила, чтобы муж не нашел!

— Муж не нашел? — удивленно повторила Дуся.

— Ну да, она же от него ушла!

— Ушла? — снова как эхо повторила Дуся. — Вообще-то, я от такого козла тоже ушла бы…

— Ох, не говори! А она тебе ничего не рассказывала? Не делилась сокровенным?

— Ну, так только, намеки какие-то, а чтобы подробности — нет, врать не буду… — Дуся оглянулась в поисках подходящего к ее весу стула и выбрала кресло начальницы, все равно ее нет.

— Значит, вы с ней не очень близко дружили, — с непонятным удовлетворением сказала Елена.

— Ну, не то чтобы совсем близко… а с тобой, видно, она буквально всем делилась… — протянула Дуся с завистью в голосе.

— Да, не без этого! — Елена блеснула глазами.

— Так куда она ушла? К кому?

Тетерина замолчала. Видно было, что ей хочется поговорить, но она из последних сил сдерживает это желание. Наверное, слово давала в свое время Херувимской.

Тут Дуся вспомнила про пирожные, которые купила именно для налаживания контакта.

— А может, кофейку выпьем? — предложила она, поставила коробку на стол и открыла ее. — Вот, у меня пирожные есть… хорошие пирожные, свежие…

Тетерина сглотнула и жалобно проговорила:

— Больно они калорийные… я вообще-то на диете…

— Ты?! На диете?! — искренне удивилась Дуся. — Ты же худая, как берцовая кость антилопы!

— Как что?!

— Не важно. Просто здорово худая. Тебе не худеть, тебе маленько поправиться нужно! Мужик — не собака, на кость не бросается! Ты на меня посмотри, я никогда в жизни на диете не сидела, а думаешь, одна скучаю? Перед зеркалом танцую?

— Ладно, уговорила! Сейчас я кофе организую…

Лена включила кофеварку, достала из шкафчика две чашки, и через пять минут в офисе запахло свежезаваренным кофе.

Тетерина ухватила эклер, откусила от него половину и проговорила с набитым ртом:

— К кому, спрафиваеф, уфла?

— Что?

— К кому, спрашиваешь, ушла? Вот к нему! — И она указала наманикюренным пальцем на фотографию тропического острова. Сладкое, как известно, снимает все защитные барьеры и способствует налаживанию отношений.

— К кому?! — переспросила Дуся. — Это же остров… красивый, но необитаемый! Как можно к нему уйти?

— Это не просто остров. Это символ духовного освобождения, которое он предлагает своим ученикам… в основном ученицам.

— Да кто он-то?

— Валерий Маринетти.

— Надо же, какая фамилия! А кто он такой? Какой-нибудь коуч или как там они называются?

— Да нет, какой коуч? Бери выше! Он гуру, учитель жизни! Одна фамилия чего стоит! — Елена незаметно ухватила из коробки корзиночку с заварным кремом.

— Не учите меня жить, лучше помогите материально… — пробормотала Дуся фразу из любимой книжки.

— Вот-вот, я тоже так считаю, — подхватила ее слова Тетерина. — А Катя… она прямо без ума от него была, что ни слово — непременно его поминала. Особенно под конец. Валерий то, Валерий это… так говорить нельзя, Валерий не одобряет. Такое носить нельзя… такое есть нельзя… так думать нельзя… А потом прямо светиться стала, как будто ее к проводу высоковольтному подключили.

— Отчего бы это?

— Вот, я ее стала расспрашивать — что у тебя случилось? Встретила, что ли, кого? А она сперва помалкивала, только глаза делала загадочные, а потом не выдержала, проговорилась.

— Я, — говорит, — начинаю новую жизнь. Настоящую, яркую, сверкающую! Не то что это. — И вокруг рукой повела.

— Да что такое? — Я спрашиваю.

— А то, что мне Валерий сделал предложение!

Я сперва не поверила.

— Что, — говорю, — разводишься с мужем и замуж за своего гуру выходишь?

А она такая — да ты что! Развод, брак… это для мещан, для примитивных людей! Это не для нас с Валерием!

— А тогда, — спрашиваю, — какое же он сделал тебе предложение?

— Он мне предложил оборвать все связи, бросить прежнюю жизнь и уехать с ним далеко и надолго! — И опять на этот тропический остров смотрит. И глаза у нее такие — светятся, как задние габаритники у тормозящей машины!

Только, говорит, никому ничего не говори, нельзя, чтобы кто-то об этом пронюхал. Особенно муж.

Ну я, конечно, решила, что этот ее гуру дурит ее. Но потом пропала моя Катя, нет от нее ни слуху ни духу, и телефон не отвечает. Так что, может, и правда увез ее этот Маринетти в даль светлую…

— Это вряд ли… — негромко протянула Дуся и взяла из коробки булочку со сливками, а то за разговором и голодной можно остаться.

Ох уж эта Тетерина, сказала, что сидит на диете, а сама вон третье пирожное трескает.

— Слушай, — спохватилась Тетерина, — а чего ты ко мне-то пришла? Путевку, что ли, хочешь купить?

— Хотела, да раздумала. Меня эта Катина история просто из колеи выбила…

— Ну, ты уж больно близко ее к сердцу приняла! Сама же говоришь — вы с ней не самые близкие подруги были. Да и потом — она же счастье свое нашла, так что радоваться за нее нужно…

Впрочем, эти слова прозвучали неуверенно.

— Да я даже не из-за нее, — протянула Дуся, — я подумала, какая все же у нас жизнь однообразная, беспросветная… — Она выглянула в окно, за которым сеялся мелкий дождь со снегом и брели, сгорбившись, одинокие прохожие.

— Ну так в чем дело? — оживилась Елена. — Для того и существуют такие фирмы, как наша! Покупай путевку, поезжай в теплые края, хоть на недельку…

— Да нет, это тоже не выход. Приедешь на курорт, а там и на пляже, и в отеле все те же люди… все те же разговоры… да и сама ты та же самая… вот если бы туда… — Дуся мечтательно взглянула на постер с безлюдным островом.

— Ну так тогда тебе к нему прямая дорога, — неуверенно