Дело всей жизни. Неопубликованное - Александр Василевский

Как всегда, огромную работу проделал накануне генерал Д. И. Андреев и его штаб. Большую помощь оказал им начальник тыла фронта генерал В. П. Виноградов. Нелегко было подвезти, разместить и укрыть боеприпасы и горючее для столь огромного количества артиллерии и авиации. Решение одной этой задачи потребовало колоссального напряжения сил офицеров и генералов тыла фронта и Земландской группы войск.

В обеспечении перегруппировки и сосредоточения личного состава и подвоза материальных средств немало сделали железнодорожные войска. Они восстановили пути и все транспортные объекты от советской границы до Кенигсберга, а железнодорожники в короткие сроки отремонтировали трофейный состав и наладили его эффективную эксплуатацию. В связи с нехваткой трофейных вагонов им пришлось спешно «перешить» все железнодорожные пути от границы до Кенигсберга на широкую колею. В результате героического труда военных и гражданских железнодорожников поток эшелонов с воинскими грузами, нужными для обеспечения успешного штурма Кенигсберга, резко возрос. Это помогло тылу фронта справиться со своими трудными задачами.

25 марта маршал А. М. Василевский сообщил мне, что войска 3-й и 31-й армий овладели последним мощным узлом сопротивления городом Хейлигенбёйлем. Остатки фашистских войск – более 100 тысяч – скопились на небольшом прибрежном плацдарме шириной в 13 километров и глубиной от 2 до 5 километров. Гитлеровское командование спешило вывезти морем часть сил из небольшого приморского городка Розенберга, но к нему уже прорвались войска 28-й армии генерала А. А. Лучинского. Хейльсбергская группировка вермахта доживала последние дни. Это, естественно, подстегивало и нас. К 28 марта нам удалось, и вроде бы скрытно, сменить войска 43-й армии силами 2-й гвардейской, которой предстояло наступать на правом крыле войск фронта, как это предусматривалось планом.

…В эти дни состоялась еще одна встреча с представителями штаба Балтфлота и его командующим адмиралом В. Ф. Трибуцем, который ввел нас в курс обстановки на Балтике. Морские силы Германии (кригсмарине), основная часть которых была сосредоточена на Балтике, представляли собой серьезную угрозу: 2 линейных корабля, 8 крейсеров, более 200 подводных лодок, 30 миноносцев и 70 торпедных катеров противостояли нашим кораблям: линкору, 2 крейсерам, 12 эсминцам, 20 подводным лодкам, 78 торпедным катерам и 226 малым «охотникам». Соотношение в силах было явно в пользу кригсмарине. Однако это отнюдь не снижало боевую активность Балтийского флота. Его командование готовило моряков к активному участию в операции. Кроме дивизиона бронекатеров, который планировалось использовать на реке Прегель, В. Ф. Трибуц обещал привлечь для обеспечения приморских флангов наших армий большую группу торпедных катеров, базировавшихся на побережье Земландского полуострова.

29 марта А. М. Василевский, сообщив, что с хейльсбергской группировкой полностью покончено, предупредил о своем скором прибытии к нам вместе с основным составом штаба фронта. Вскоре из штаба 3-го Белорусского нам сообщили точный итог закончившейся в районе Хейльсберга операции: с 13 по 29 марта наши войска уничтожили 93 тысячи и захватили в плен более 46 тысяч солдат и офицеров. В качестве трофеев нам досталось 605 танков и штурмовых орудий, 5000 орудий и минометов, 128 самолетов. Эту радостную весть мы поспешили довести до сведения всех воинов, готовившихся к штурму Кенигсберга.

1 апреля мне представилась возможность побывать в штабе 5-й армии. С интересом всматривался я в располневшее добродушное лицо командарма генерала Н. И. Крылова, с которым мне еще не приходилось воевать вместе. Однако Николай Иванович имел столь блестящую боевую репутацию, что не было сомнений: в предстоящих боях мы быстро, как говорится, найдем общий язык. Боевому пути этого добрейшего по натуре и абсолютно невозмутимого генерала можно было позавидовать. Он был начальником штаба армий, героически оборонявших Одессу, Севастополь и Сталинград. Этот факт говорил сам за себя. Мне было известно, что Крылов блестяще проявил себя и на посту командарма как в операции «Багратион», так и в сражении за Восточную Пруссию. Николай Иванович не имел высшего военного образования, но его отточенное оперативное мышление и ясное предвидение неожиданных поворотов в боевых действиях просто поражало.

Я объяснял это его выдающимися способностями. Не будь Крылов военным, из него, несомненно, вышел бы видный специалист любого дела, лишь было бы оно ему по душе. Впоследствии Николай Иванович стал Маршалом Советского Союза и главнокомандующим Ракетными войсками стратегического назначения. Наше фронтовое знакомство заложило первый камень в фундамент большой дружбы, которую прервала лишь его смерть…

Из подробного доклада генерала Крылова я узнал о боевом составе армии и о дислокации ее соединений. В заключение нашей беседы я уточнил задачу его армии.

Мы вводили 5-ю на Земландском полуострове между 2-й гвардейской и 39-й армиями. С началом операции ее войска должны были с рубежа Куменен, Викау наступать на Крогау, Блюдау с целью сковывания войск противника на полуострове.

В этот же день были уточнены задачи и остальных армий, готовившихся наступать на полуострове. 2-я гвардейская генерала П. Г. Чанчибадзе должна была на правом фланге обороняться силами одного стрелкового корпуса, а на стыке с 5-й армией наступать в общем направлении на Норгау.

39-й армии, наносившей удар на стыке с 43-й, предстояло продвигаться в общем направлении на Наутцвинкель и к исходу второго дня наступления выйти на побережье залива Фришес-Хафф до устья реки Прегель.

Таким образом, к началу апреля все армии вышла в свои полосы наступления. Ранее был решен вопрос о том, какая командная инстанция должна непосредственно руководить боевыми действиями войск при штурме Кенигсбергской крепости и в дальнейшем вести операцию по очищению от врага Земландского полуострова. 2 апреля мы получили директиву, согласно которой наша Земландская группа войск с 3 апреля прекращала существование, ее штаб выводился в резерв Ставки, а я, как заместитель командующего войсками фронта, и несколько генералов и офицеров штаба группы, принимавших участие в подготовке штурма Кенигсберга, должны были помочь фронтовому командованию в проведении операции.

В тот же день к нам прибыл Маршал Советского Союза А. М. Василевский с основным составом штаба 3-го Белорусского фронта, который по-прежнему возглавлял генерал-полковник А. П. Покровский. Александр Петрович был одним из самых опытных и талантливых штабистов. Войну он начал начальником штаба Юго-Западного направления и до середины октября 1941 года работал под руководством сначала С. М. Буденного, а затем С. К. Тимошенко. В дальнейшем А. П. Покровский успешно руководил штабом Западного (с 24.4.44 г. – 3-й Белорусский) фронта. С таким начальником штаба И. Д. Черняховскому, в апреле 1944 года возглавившему этот фронт, было легко осваивать обязанности командующего войсками. Пользовался Покровский заслуженным уважением у маршала А. М. Василевского. Александр Петрович всегда покорял меня своей высокой культурой и, если так можно выразиться, эмоциональной дисциплиной, казавшейся на первый взгляд холодностью в отношении к сослуживцам. Невысокого роста, худощавый, с наголо бритой головой, Александр Петрович сразу же после приезда к нам быстро и бесшумно обошел помещения штаба, на ходу отдавая распоряжения о размещении фронтового управления. Затем, приказав развесить карты и схемы, он погрузился в изучение обстановки. Это был исключительно трудолюбивый человек. Мне тогда казалось, что он вообще не спит: когда бы я ни приходил в штаб фронта, всегда заставал его или у карты боевых действий, или разговаривающим по телефону с подчиненными…