Сны чужие - Денис Луженский

- Ты что о себе возомнил, Эрлай, или как там тебя?! Это мои леса и я здесь хозяин! Ты явился ко мне сам - прекрасно! Уж я укажу тебе где твоё место, спирово семя! Хочешь своих недоносков?! Так давай, присоединяйся к ним! А ну, парни, помогите гостю устроиться поудобнее…

Ярость заполнила котел и хлынула через край…

Положение было - хуже некуда. Крайт понял это сразу, ещё когда увидел во дворе труп. Тело барска висело вниз головой под перекладиной ворот. Ветер раскачивал мертвяка и размеренно стучал им о заиндевелый столб. Узнать покойника было трудно, но Крайт сердцем почуял: это один из своих, тех, кого им уже не удастся вытащить живым из посёлка с названием Кирст… Теперь хоть самим бы уцелеть - ведь ясно уже как здесь привечают чужих.

Эрхала, однако, вид повешенного если и смутил, то по нему это было никак не заметно. Он без задержек проехал через половину деревни и остановил спира возле дома, выглядевшего побольше и побогаче прочих - несомненно, дома старосты. До сих пор им никто не заступил дорогу и не попытался задержать. Улицы посёлка не пустовали, несмотря на позднее время и непогоду - крестьяне делали свои привычные дела, с равной опаской косясь и на проезжающих мимо чужаков, и на вооружённых ватажников, разгуливающих по селению. Последние обращали на всадников не больше внимания, чем на местных жителей. Хорш выставил дозорных у опушки леса и, наверняка, возле дороги, но держать охрану ещё и в самом посёлке не посчитал нужным. Даже два кальира, стоящие у дверей дома старосты, только обернулись на шум, смерили входящих равнодушными взглядами и продолжили прерванный разговор. Их боевые топоры остались висеть на перевязях.

Таким образом Эрхал, Крайт и Свеорх беспрепятственно вошли внутрь и предстали перед Верёвкой и его вольпами. Вот тут-то Крайт окончательно уверился в том, что вся их затея была изначально гиблой. Выручать тут уже некого, а вот им самим выбраться из деревни живыми будет непросто. Восемь бойцов против них троих… а сколько уже сбегается по тревоге со всей деревни - о том и вовсе подумать страшно. Пока они ехали сюда, им на глаза попалось никак не меньше десятка вольпов. Всё их равнодушие, конечно же, было подстроено и теперь ловушка захлопнулась за спинами троих неудачников…

Один из двоих пленников, которых Крайт успел счесть за покойных, вдруг пошевелился и он, приглядевшись, с ужасом и изумлением узнал его.

- Это Вурт! - прошептал Крайт. Все их прежние размолвки и взаимные обиды теперь казались молодому барску чем-то несущественным, малозначащим. Еще вчера готовый всадить в сердце недругу кинжал, сейчас Крайт стискивал зубы от злости, глядя на ухмыляющихся палачей. Он даже забыл о том, что может скоро сам оказаться на месте Вурта, привязанным к лавке, обожжённым, искалеченным… Ладони, прилипшие к ложу самострела, стали влажными, указательный палец нетерпеливо подрагивал на спусковой скобе…

- Ну, чудеса! Я как раз спрашивал твоих дружков о тебе, а тут ты и сам явился!

Хорш говорил, его ребята неторопливо поднимались из-за столов… Пора было уже что-то предпринимать, но Эрхал стоял неподвижно и молча, будто оцепенев. Крайт покосился на него и невольно вздрогнул - лицо у шаваша застыло, превратившись в безжизненную маску, на которой сверкали две обжигающе-холодные льдинки, прозрачные и пустые…

"Что-то будет!" - подумал Крайт.

- Ты что о себе возомнил, Эрлай, или как там тебя?! - Хорш говорил все быстрее и громче, он распалял себя и скоро почти уже кричал, временами срываясь на визг. В его голосе Крайту слышались превосходство и жажда крови… А Эрхал по-прежнему стоял и, кажется, ничего вокруг себя не замечал…

- Хочешь своих недоносков?! Так давай, присоединяйся к ним! А ну, парни, помогите гостю устроиться поудобнее…

Крайт ничего не понял поначалу, да и никто, думается, не понял. Просто вот только что Эрхал стоял рядом с ним, а мгновением позже он оказался прямо перед Хоршем. И тот внезапно поперхнулся и выпучил глаза - сперва удивленно, затем от ужаса. И все вокруг тоже выпучили глаза и рты пораскрывали… потому как было от чего…

Эрхал рядом с Хоршем казался если и не карликом, то уж коротышкой - наверняка. Веревка был на голову выше его, раза в три толще и, пожалуй, раз в пять тяжелее. Но всё это, как оказалось, не имело для Эрхала ровным счетом никакого значения. Он одной рукой сдавил горло гиганта, а другой прижал его к столбу подпиравшему потолочную балку, прижал ровно мешок с сухой соломой - большой, но почти невесомый.

Тут Крайт вспомнил про силу пальцев шаваша, с легкостью сминавших медные монетки. Вспомнил, и ему стало жаль Верёвку. Вырваться из хватки таких пальцев было невозможно.

Наверное, Хорш тоже начал это понимать, так как трепыхался в руках Эрхала отчаянно, жутко вращал глазами и по-рыбьи разевал рот, из которого доносилось лишь нечленораздельное сипение. При этом он то сам сдавливал горло врага, то совал огромным кулаком ему в рёбра… Все напрасно - с тем же успехом можно душить или избивать каменное изваяние! Эрхал стоял непоколебимо, было видно, как трепещет жилка на его шее и топорщатся от ярости волосы на затылке.

- Мразь! - процедил он негромко, но в повисшей тишине его услышали все. - Жирное тупое ничтожество! Ты назвал себя хозяином окрестных лесов?! Кто дал тебе право говорить так?! Кто!… Дал!… Тебе!… Право!…

Эрхал говорил отрывисто, при каждом слове встряхивая Хорша. Тот перестал дёргаться, и только его руки… правая рука…

Как заворожённый, Крайт смотрел на искажённое болью и ненавистью лицо Верёвки, не замечая движения его правой руки. А она медленно ползла, тянулась к поясу… где висел в украшенных серебром ножнах короткий кинжал. Хорш был далеко не прост, страх не парализовал его, воля и холодный расчет взяли верх над эмоциями. Имея вид полураздавленного червя, толстяк-шаваш вовсе не собирался сдаваться… Его рука, наконец, дотянулась, пальцы обхватили витую рукоять… лезвие плавно и бесшумно скользнуло из ножен…

Щёлк!

Самострельный бельт вошёл Хоршу в грудь, прямо над его необъятным пузом. На нём не было кольчуги, а даже если бы и была - на таком расстоянии защитить она бы не смогла. Верёвка дернулся и мелко задрожал, с чудовишным сипом втягивая воздух передавленным горлом. В глотке у него глухо заклокотало, он дёрнулся ещё раз и обмяк в руках Эрхала. Тот разжал пальцы, но тело осталось стоять, надежно пришпиленное к столбу бельтом.

Эрхал недоуменно перевел взгляд с застывшего лица Верёвки на быстро наливающуюся темным кармином дырку в его груди, затем - на выпавший из руки толстяка кинжал. Обернулся… Крайт вздрогнул увидев его глаза, проследил направление взгляда шаваша и тупо уставился на разряженный самострел в своих руках. Оказывается это он выстрелил, сам того не заметив… Не иначе - сама Тши-Хат воспользовалась им, чтобы спасти того, к кому она, несомненно, благоволила.