Сочинения — Том I - Евгений Тарле

Гладстон 1 мая 1882 г. написал наместнику лорду Куперу, что так как Парнель требует расширения льгот, дарованных актом 1881 г., и нераспространения их на те категории арендаторов, которые по разным обстоятельствам не подходили под термины акта 1881 г., так как при этом Парнель и его друзья готовы отказаться от агитации против платежа арендной платы, то он, Гладстон, но видит причины, почему бы на эту сделку не пойти. 2 мая Гладстон телеграфировал вице-королю уже приказание выпустить из тюрьмы Парнеля, О’Келли и Диллона.

Ирландия была в восторге, хотя некоторые среди членов «земельной лиги» (и никто среди фениев) не одобряли каких бы то ни было соглашений с министерством. Но большинство вполне сочувствовало тому, что совершилось. Вице-король Купер и Форстер подали немедленно в отставку.

Когда спустя 2 дня, 4 мая, Форстер в палате общин говорил раздраженную речь, в которой оправдывал свою политику, вдруг его прервали радостные возгласы и оглушительные рукоплескания с ирландских скамеек: в палату вошел Парнель, которого Форстер полгода держал в тюрьме без суда и следствия. В этом заседании и Гладстон, и Парнель в своих речах объяснили палате условия своего «кильменгемского договора»: другая политика правительства относительно Ирландии, с новыми льготами арендаторам и с уничтожением репрессий, — и Парнель «надеется», что в стране воцарится спокойствие. В этот день Форстер окончательно увидел себя покинутым: премьер говорил заодно не с ним, а с Парнелем. Судьба готовила Форстеру скорое удовлетворение.

10

Новым вице-королем вместо лорда Купера был назначен граф Спенсер, заместителем Форстера — лорд Кавендиш, а помощник секретаря Борк в отставку не вышел и остался при исполнении своих служебных обязанностей.

6 мая 1882 г. в Дублин приехал вновь назначенный лорд Кавендиш. Он был торжественно встречей лорд-мэром, ольдерменами к городскими советниками и после обычных церемоний в вице-королевском замке отправился домой. Встретившись по дороге с Борком, они вдвоем пошли в Феникс-парк, наполненный гуляющей публикой. Они шли по широкой аллее, когда, по свидетельству двух-трех лиц, видевших эту сцену, на Борка и Кавендиша вдруг бросилось несколько человек. Оба сановника упали на землю, и в тот же момент какая-то карета умчалась с места происшествия. Когда подбежали к лежавшим, оказалось, что они оба заколоты кинжалами: смерть была моментальной.

Раньше чем обратиться к последствиям этого события, поясним то, что было не известно, когда убийство совершилось, и что определилось лишь впоследствии из процессов и мемуаров (вроде воспоминаний Патрика Тайнэна).

Усмирительная политика Форстера, сопровождавшаяся бесчисленными арестами, приводила в ярость и отчаяние очень многих людей самого различного возраста и темперамента. Дело в том, что аграрные преступления, как это было до очевидности ясно, не могли прекратиться, как бы Форстер и Борк ни выслеживали и ни хватали виновных; а между тем все пути легальной оппозиции систематически преграждались после усмирительного акта 1881 г. Аресты Диллона, Девитта, Парнеля, закрытие «земельной лиги», преследование женщин, взявших на себя агитацию, — все это обостряло политические страсти до крайности. Неопределенное сидение в тюрьме лучших людей страны без суда и следствия, даже без предъявляемого к ним определенного обвинения, — все это как бы символизировало в глазах многих «Ирландию, связанную по рукам и ногам, приготовленную к убийству». Тогда-то, в этот голодный и кровавый, «усмирительный» 1881 год, создалась в Ирландии так называемая «Национальная непобедимая организация» («The Irish National Invincible organisation»), куда тотчас же вошли некоторые члены «земельной лиги» и многие фении. Собственно, фении как еще существовавшая самостоятельно организация не слились с новым сообществом: но многие из них, не переставая называть себя фениями, примкнули к «непобедимым», почему в просторечии эти термины смешались. «Непобедимые» были чисто террористической организацией, которая заявила, что ответит насилием на все, что делается в Ирландии, «так как англичане растоптали в Ирландии свою собственную конституцию». «Исполнительный комитет» («The executive»), этой организации в самом начале своей деятельности постановил по мере возможности убивать всех главных секретарей и их помощников, начиная с Форстера и Борка, чтобы сделать эти должности «вакантными» навсегда, ибо они и составляют душу английской правительственной машины в Ирландии. Кроме того, всякий «британский сатрап, установляющий и ведущий истребительную войну в какой-либо части острова Ирландии», должен также быть «устранен с места своих опустошений». Что же касается до вице-королей (или, как они иначе называются, лордов-наместников), то их решено было не трогать ввиду того, что их роль фактически сводится к обязанностям представительства и подписыванию наиболее важных бумаг. Если же вице-король активно вмешается в дела, было решено убить и его. Эта организация, подобно фенианской, своим конечным идеалом ставила полное отделение Ирландии от Англии, но не считала возможным призыва всей нации к вооруженному восстанию, ибо ей казался немыслимым успех в открытой борьбе. Члены этой организации считались с упреками, которые им были предъявляемы многими. Вот что читаем в воспоминаниях Тэйнэна, одного из этих членов: «Люди, которые живут в среде свободных и счастливых самоуправляющихся наций, наслаждающихся миром и благополучием под флагом своей страны, могут сказать, что эта политика «непобедимых» была поистине ужасной. Во всяком случае ничего из всего, что могла бы сделать Ирландия, не могло бы сравняться, с ужасами, совершаемыми над ней ее врагом. Путем грабежа и кровопролития он прикрепил себя к ирландской почве, и кровопролитием он ее удерживает за собой».

Число членов нового сообщества было невелико, но они рекрутировались из людей закаленных; их историк называет их «армией львов». Строжайшая тайна окружала организацию, ее планы и действия. Ее многие и долго путали с аграрными сообществами, которые в эти годы снова появились на свет, отчасти под старыми прозвищами («белых парней», «лохмотников»), отчасти под новыми (ребята «капитана Лунного света»). «Непобедимые» были чисто политическими террористами и с аграрным террором ничего общего не имели, разве только то, что появились они на почве борьбы против усмирителей аграрного террора. «Организация непобедимых», говорит ее историк, должна остаться в памяти как ответ ирландской нации на закрытие «земельной лиги».

Террористы прежде всего собирались убить Форстера, но случай препятствовал им сделать это, хотя все казалось зрело обдуманным и рассчитанным. Покушение решено было повторить, и опять быстрый проезд кареты сановника спас его. Тогда террористы постановили повторить попытку в третий раз, но именно в это время состоялось соглашение Гладстона с Парнелем, и Форстер вышел в отставку и исчез с ирландского горизонта. Самый «кильменгемский договор» был встречен этой организацией не сочувственно. У них были силы и в Дублине, и в провинции, и когда Форстер окончательно от них ускользнул, то они решили согласно с первоначальными своими намерениями покончить с Борком и с новым секретарем лордом Кавендишем как с лицами, занимающими наиболее активные, боевые места в английской администрации.