Время для жизни - taramans
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Зато я знаю Фатьму! И Вы ей – очень не понравились! Точнее… ты сначала понравилась, а потом она посмотрела, как ее унижают твои подруги, а ты к этому отнеслась с интересом. Энтомолог, мля! Поэтому сейчас она и к тебе относиться не лучше! Она… решила, что ошиблась в тебе.
- Ну… да! Я ошиблась, неправильно себя повела! Я хотела понять – удержится ли она, если… в общем… есть ли у нее характер и… стойкость.
- Характер у нее есть, и я это знаю лучше тебя! А оценка на приемлемость Вашего образа жизни, и Вашей клоаки – так себе оценка!
- В этой клоаке, как ты выразился, я живу всю жизнь!
- И тебе нравиться?
Она замолчала. Потом нехотя ответила:
- Нет, не нравится.
- Так зачем же тянуть туда Фатьму?
- Я хотела помочь ей! Хотя… глупо, конечно, получается. Ну все! Никто никого и никуда не тянет! Успокоился? Пошли, Вань, кофе попьем, пока совсем не разругались. Вот этого я точно не хочу!
Елена накинула халатик и пошла на кухню. Иван, поленившись натягивать трусы, а уж тем более – брюки, снова замотался полотенцем.
- Будешь чуток коньяка? – было видно, что Завадская искренне пытается сгладить возникшее непонимание.
- Давай! – махнул он рукой, ссорится с ней он не хотел. Она ему – нравилась!
И снова – взрослые игры! Поцелуи, объятия, ласки. Елена, похоже, полностью доверилась ему и в играх этих уже вовсе не комплексовала. Хотя и ранее ее закомплексованной было не назвать!
- Ванечка! Я тебя попросить хотела… не знаю, как сказать, и как ты к этому отнесешься…
- Ну чего ты? Говори уж как есть! Я же сказал – моя задница неприкосновенна, а остальное – обсуждаемо!
Она засмеялась:
- На твою попку я не претендую! Если только чуток пощипать ее? Или даже – укусить! Очень уж она мне нравится!
- Ну так что?
- Я хотела бы спросить… а ты можешь быть… ну чуть… пожестче?
«Оп-па! Опять удивила! Это ее тараканы зашевелились?».
- Поясни, что имеешь в виду? Я должен отстегать тебя ремнем? Связать тебя? Или просто… трахать грубее?
Косов заметил, что при упоминании порки, Елена улыбнулась – значит не то! Про связывание – она явно вздрогнула, и глаза расширились! Похоже – тоже не то! Там скорее испуг был!
Она отвела взгляд:
- Ну да… последнее…
- Видишь ли, Киса, я просто боюсь как-либо повредить тебе.
- А ты не бойся! Если будет… больно или… некомфортно, я тебе скажу!
Ну так что же? Шлепать ее ладошками по таким красивым ягодицам? Можно, но только до определенного уровня силы шлепка! У Косова и в прошлой жизни был «бзик» - он не принимал эти игры в «садо-мазо»! Уж пороть ее ремнем, или, тем более плетью – точно бы отказался!
Разогрев Елену ласками, когда казалось – еще вот-вот и счет снова измениться в его пользу, он довольно грубо повалил ее на спину и приподнял на предплечьях ее голени, вошел грубо, резко.
Она ахнула, но лишь сильнее вцепилась ему в плечи.
«Значит, я на правильном пути!».
И – резко, резко! Еще резче! Глубже, на полную!
Ноги ее закинуть себе на плечи, фактически придавив ее телом в кровати! И снова – резко, еще резче! Глубже, глубже! Женщина уже даже не стонала и не кричала, она подвывала дикой волчицей!
Иван понимал, что счет изменился только тогда, когда Лена замирала, переставала стонать-кричать-выть, и лишь кусала его за плечи. Сколько там натикало этих «голов», он не считал, только старался сам не кончить. Таблица умножения – в помощь! В моменты «затишья» он замедлял движения, делался мягче и нежнее. Но лишь стоило Елене начать дышать чуть ровнее – возобновлял пытку. Он чувствовал, как пот течет с его спины вниз, а с груди – капает на тело любовницы. Через какое-то время лишь ее чуть слышимые шёпот остановил его:
- Ванечка! Хватит, хватит… Пожалей, не могу больше!
Несколькими рывками он догнал себя до «конца», но на этом не утихомирился, а рывком вытащил его из женщины, подтянулся на руках, и, фактически, насильно вставил его в ее приоткрытый рот!
Елена сначала замычала, попыталась оттолкнуть его, но затем остановилась и сама потянула его за ягодицы к себе, заставляя все глубже и глубже погружать член в рот. Так он сделал еще несколько довольно резких движений, и повиснув на вытянутых руках, замер, извергаясь в нее. И опять – она была только – «за»!
Он долго не мог отдышаться, потом приподнялся на подрагивающих руках и вгляделся в лицо подруги:
- Лен! Ты как? Живая?
- М-м-м-м… не знаю. Может и умерла! Но если и умерла, то какая это сладкая смерть!
- Ты… так хотела?
Она помолчала и ответила:
- Я, наверное, сошла с ума… И тебя свожу туда же! Ведь так делать нельзя… наверное…
- Да ладно… каждый по-своему с ума сходит! Этот способ еще очень даже неплох! Мы же никого не обидели, никому не сделали зла…
- Ванечка! Напои меня кофе, а?
Он нежно поцеловал ее в губы:
- Конечно, радость моя!
Как оказалось, женщина изрядно проголодалась. Да и Косов с удовольствием и жадностью уминал ранее приготовленные бутерброды, запивая их горячим, крепким и сладким кофе.
- Коньячка, красавица?
Завадская засмеялась и махнула рукой:
- А – давай!
Они чуть выпили, потом покурили. Он заметил, что она как-то стесняется смотреть ему в глаза. Протянул руку и накрыл ею ее ладонь.
- Ну что не так, радость моя?
- Я… я стесняюсь тебя… как пятнадцатилетняя гимназистка! И у меня в голове все вертится вопрос…
- Ну так – спрашивай, чего ты?!
- Вань! А сколько тебе лет, а? Вроде бы восемнадцать… но так не бывает! Я думала, что тебя придется соблазнять, чему-то учить… что-то объяснять, даже ломая стыд, уговаривая. А здесь… впору самой застесняться! Где ты всему этому научился? Нет… ты можешь не отвечать… но это меня гложет!
«Угу-м… и что отвечать?».
- Знаешь… можешь верить, можешь – нет, но у меня была очень хорошая первая учительница. Она… она была очень умелой, даже – изощренной! А потом… опыт. Изучать женщин – очень интересно! Это же – целый мир! Каждая женщина – свой, особый мир!
