Война Колдунов. Вторжение. Штурм цитадели - Александр Рудазов

– Ладно, хватит, — сжалился над ней Креол. — Я все равно ни одного не запомнил. Потом как-нибудь изучу список повнимательнее.

– Как вам будет угодно, владыка. Но прошу, не забывайте, что прежний состав Совета Двенадцати именно меня рассматривал как наиболее вероятную кандидатку на повышение! — не преминула напомнить Кодера Ясновидящая.

Креол недовольно поморщился. Ему никогда не нравились заискивающие перед вышестоящими. Сам-то он в жизни не выслуживался — ни перед Верховным Магом Шуруккахом, ни перед Верховным Магом Менгске. И если первый относился к этому достаточно снисходительно, прощая юному магу некоторую дерзость, то со вторым были серьезные трения. Менгске почти сразу взял за правило давать мастеру, а затем и магистру Креолу самые трудные и неприятные поручения.

Командировку в Содом Креол долгие годы вспоминал с содроганием…

– Конечно, я не говорю, что вы должны прислушиваться к мнению ваших предшественников, владыка! — мгновенно уловила недовольство собеседника колдунья. — Этот плащ свидетель — я нисколько не разделяла их желаний и стремлений, но у меня не было выбора, владыка! Ни у кого из нас не было выбора! Бестельглосуд Хаос был ужасен — мы жили в постоянном страхе! Зато теперь, под вашим мудрым руководством…

– Шакал лебезит перед живым львом и мочится на мертвого, — ядовито усмехнулся Креол. — Не трать зря времени — я этого терпеть не могу.

Кодера Ясновидящая суетливо поклонилась. Кажется, она хотела еще что-то сказать… но вдруг вздрогнула и сделала широкий шаг в сторону. Креол с Ванессой непонимающе уставились на нее, но спустя три секунды на место, где стояла колдунья, шлепнулся брусок душистого земляничного мыла.

– Мои извинения, зеньоры, мои извинения! — вылетел из-за занавески молодой паж, торопливо подхватывая мыло. — Зеньор Логмир несколько… не в духе.

– Мне мыло в глаз попало! — капризно прокричал Логмир, отодвигая занавеску и представая во всей первозданной красе. — А я уже почти султан, между прочим!

– Наплачутся они с таким королем… — пробормотала Ванесса, стараясь глядеть в потолок.

– Смотри-ка, а у них кожа везде красная, оказывается… — рассеянно уставилась совсем в другое место Кодера. — А я еще сомневалась…

– Кстати, почему его моют в тазике, да еще прямо здесь? — поинтересовалась Вон. — Другого места не нашли?

– Великодушно извините, зеньорита маркиза! — жалобно заломил руки пожилой камергер. — Гранд-Палаты еще очень не в порядке, большинство помещений совсем непригодны! Водопровод и канализация пока еще не действуют, к ванным зеньоры строители еще даже не приступили… Моя вина, только моя!

– Эй, не отвлекайся — я еще не домытый, — заворчал Логмир. — Кстати, девочки, а почему вы мне только по волосам елозите? У меня еще много чего интересного есть!

Две молоденькие камеристки сконфуженно захихикали, отводя глаза. Им препоручили важнейшее задание — сделать хоть что-нибудь пристойное из шевелюры закатонского дикаря. То есть не дикаря, а будущего ларийского короля. Надо потрафить будущему повелителю — очень скоро в его власти окажется все государство.

– Ваша светлость, зеньор герцог, вы уверены?.. – жалобно посмотрел на Креола камергер. — Вы уверены, что этот зеньор справится с ролью короля?..

– А чего тебе не нравится?! – возмутился Логмир. — Да я прирожденный сул… король! У меня и знаки на теле есть, королевские! Во, родимое пятно на ноге — в форме короны!

– Это не родимое пятно, это шрам. К тому же довольно свежий…

– Но ведь в форме короны!

Ванесса начала понемногу беспокоиться. Логмира вытирают насухо — сейчас начнут облачать в парадное одеяние. На площади собираются гости. Новоизбранный патриарх Ларийский давно стоит у алтаря, беспокойно покашливает в кулак — все-таки на него возложена немалая ответственность. Адъютант короля Обелезнэ появлялся уже дважды — напомнить, что назначенный час приближается, пора бы уже представить публике счастливых брачующихся.

А невеста до сих пор не объявилась. Ну вот куда она могла запропаститься в такой момент?!

– В данный момент принцесса Гвениола сидит в дворцовом саду, у фонтана, — услужливо шепнула на ухо Кодера.

– Правда?.. – нахмурилась Вон. — И что она там делает?..

– Рыдает.

– Да, я тоже всегда плачу на свадьбах… — сентиментально вздохнула Ванесса. — Кстати, а ты откуда это знаешь?

– Мое прозвище — Ясновидящая, — сухо ответила колдунья. — И я получила его не за красивые глазки. Я чувствую все, что происходит на три ларгина вокруг.

Ванесса присвистнула. Три ларгина Серой Земли — это больше четырех километров.

– Ну, спасибо за подсказку, бабушка… — с милой улыбкой поблагодарила она.

– Ба-буш-ка?! – ядовито зашипела Кодера. — Да мне едва-едва за тридцать!

– Ну, если у вас «едва-едва» означает «вдвое больше», то я не спорю, — еще шире улыбнулась Вон, спрыгивая с кресла и посылая Креолу воздушный поцелуй. — Прости, убегаю, надо срочно доставить Золушку к ее Принцу!

Креол проводил ее рассеянным взглядом с толикой сожаления. Кодера — бешеным блеском в глазах и гневно трясущимися губами. Ей и в самом деле уже перевалило за пятьдесят — но плох тот колдун, что не способен отсрочить старость. Покойная Руаха Карга даже в сто лет выглядела юной и очаровательной. Вспомнить хоть, что ее младшей дочери, Асмодее Грозной, на момент смерти было шестьдесят три года…

Стуча каблучками по длинной галерее, Ванесса запоздало думала о двух вещах разом. Первая — какого черта она надела туфли с такими высокими каблуками? Вторая — каким образом эта колдунья узнала, о чем Вон думает? Наверняка подслушала мысли — ей это раз плюнуть, судя по специализации.

Сад ларийских королей знавал лучшие дни. В не столь далекие времена это было дивное место, по красоте не уступающее Версалю. Даже превосходящее. Однако теперь… пять месяцев оккупации сказались не самым благоприятным образом. И хотя серые не стремились целенаправленно разрушать сады — это же не крепости, не храмы — но от былых красот все равно мало что осталось.

Восстановительных работ здесь пока еще не начинали. Со временем, конечно, дойдет дело и до садов, но пока что хватает забот поважнее. Тем не менее, Ванесса все равно залюбовалась — даже израненный, дворцовый сад Гранд-Палат выглядит притягательно. В свете полной луны видны кроны деревьев, под ногами шелестит мягкая трава, вдалеке слышно гудящее пощелкивание — похоже, какая-то птица.

День был жарким, а ночь выдалась теплой. Ни единого ветерка, ни единого облачка — серым метеомагам поручили обеспечить сегодня хорошую погоду. На горизонте видны переливающиеся букеты фейерверков. Они еженощно озаряют небеса с самого дня победы.