Запрещенная реальность. Том 2 - Василий Головачёв

Соколов позвонил через сорок минут:

— Все в порядке, Василий Никифорович, горизонты чисты. Противник бежал, сильно помятый.

— Жертвы есть?

— Ни в коем разе, только раненые. У меня двое, у них человек пять, не меньше. Мои ребята провожали их до кольца, вряд ли они вернутся в ближайшее время.

— На всякий случай перекрой все подступы к церкви. Выяснили, чьи хлопцы сидели в засаде?

— А как же, знакомые все мордовороты, подручные Костика Мелешко. Не ожидали они нас. Точнее, не ожидали, что мы их накроем.

— Ждите. — Вася выключил рацию, посмотрел на своих напарников. — Пора выступать, территория Троице-Лыкова под нашим контролем.

— Поехали.

Подстраховав друг друга в астрале и убедившись, что за домом наблюдение никто не ведет, Василий, Вахид Тожиевич и Стас захватили сумки со снаряжением и спустились во двор, где их ждала «шестерка» Самандара. Через час они подъехали к Троице-Лыковской церкви, все подъезды и подходы к которой контролировались «чистильщиками» Соколова.

— На горизонте все тихо, — доложил он, выходя из церкви; остальных его людей видно не было, но Василий чувствовал их присутствие.

— Ждите нас два часа, — сказал Василий. — Если никто чужой в поле зрения не появится, возвращайтесь на базы.

— Может, возьмете с собой пару умелых ребят? — предложил Веня. Он никогда не интересовался, чем занимаются отцы-комиссары, справедливо полагая, что, если появится нужда, ему все расскажут.

— Не надо, в этом деле помощь не требуется.

Соколов кинул два пальца к брови и ушел обратно в церковь. Он не был верующим, но относился к верующим и священникам с уважением и не упускал момента заглянуть в храм.

Под землю спустились тем же путем, что и раньше, — через колодец под древней могильной плитой. Почему его не обнаружил Рыков, способный мгновенно определять следы магического присутствия, оставалось загадкой. То ли «печать отталкивания», наложенная Хранителями, была настроена избирательно и «отводила глаза» Рыкову, то ли он у церкви вообще не появлялся, понадеявшись на своих помощников. Что опять же вызывало удивление, потому что Герман Довлатович знал о существовании под Троице-Лыковом МИРа Ликозидов, откуда стартовала в «розу реальностей» команда Матвея Соболева.

— После нашей стычки с Мелешко Герман должен был здесь все вылизать, — стоя в трубе канализации, высказал общую мысль Самандар. — Странно, что он этого не сделал, оставил лишь сторожей.

— Может быть, он давно нашел вход и ждет нас внизу?

— Вряд ли, я бы почувствовал его запах. Предлагаю завалить этот вход, а самим выйти в другом месте.

— Тогда придется отменить поход, а я бы хотел все-таки «сходить» в «розу» на пару часов.

Самандар молча направился дальше. Спустя четверть часа они уже стояли перед пирамидой древних разумных тарантулов. Переоделись в гермокостюмы с подогревом, проверили рации, оружие и один за другим двинулись внутрь МИРа. Судя по отсутствию каких-либо ментальных и физических следов, в пещере никто чужой не объявлялся, и это обстоятельство внушало уверенность и надежду на благополучный исход экспедиции.

Уже стоя внутри саркофага царицы Ликозидов, Василий вдруг со смешком признался:

— Я так и не понял, что такое тхабс. Аппарат, пробивающий дыру в границе между реальностями? Ключ, открывающий запертую дверь? Процесс, запускаемый с помощью магических формул?

— В переводе с санскрита тхабс означает «способ действия», — сказал Самандар. — По-видимому, это все-таки процесс.

— Это закон, — тихо обронил Стас.

— Что? — повернулся к нему Василий. — Какой закон?

— Точнее, пусковая формула закона тоннельного просачивания. Она может быть ориентирована лишь на определенную личность. Это как пропуск…

— Понял. Не понял только, откуда ты это узнал. От Марии, то бишь Светлады?

— Нет, — еще тише проговорил Стас. — Я… мне стало любопытно… В общем, я ходил в ментал… Информация лежала очень близко, будто специально для меня…

— Быстро бежит мальчик, — усмехнулся Вахид Тожиевич.

Василий хотел было сделать выговор ученику, но передумал.

— В следующий раз если задумаешь выходить в астрал-ментал, предупреди меня. Одному лазать по информационным кладовым опасно, можешь нарваться на «цепных псов» кардиналов или, того хуже, — иерархов.

— Хорошо, дядь Вась, — с облегчением сказал Стас. — А что это еще за «псы»?

— Особые программы, подавляющие волю и фрустирующие психику. Однажды Герман Довлатович Рыков уже запускал их в астрал. Ну, путешественники-разведчики, поехали!

Тхабс послушно принял команду Котова, и все трое оказались в другом мире, далеко от Земли.

Черное небо с немигающими звездами. Близкий горизонт. Ослепительно сверкающее, как будто покрытое слоем золота, уступчатое плато, испещренное бороздами и длинными валами, усыпанное странно гладкими, овальными и круглыми, как галька, камнями. Каждый камень покрыт слоем глазури и сверкает как драгоценный или как слиток золота, серебра или платины. И солнце — в виде купола над горизонтом, пышущее жаром, кажущееся раскаленным горнилом плавильной печи, тоннелем в преисподнюю, с космами протуберанцев и сизо-голубой короной на полнеба. Смотреть на него невозможно, и даже сквозь ткань костюма его яростный пламень жжет и давит, будто непрерывно длящийся взрыв. А тело в этом мире кажется легким, как воздушный шар, потому что сила тяжести здесь в несколько раз меньше земной.

— Меркурий! — выдохнул Стас, задерживая дыхание и отворачиваясь от солнца. — Это Меркурий.

— Давайте назад, — хладнокровно предложил Самандар, — сгорим к чертовой матери!

— Сюда! — бросил Василий, только сейчас замечая, что они стоят рядом с каким-то необычным сооружением. — В тень!

Они перебежали под гофрированную, блестевшую, точно она была из стали, стену сооружения, больше всего напоминающего изогнутую несколько раз трубу или скорее шланг диаметром в два человеческих роста. В стенке сооружения виднелась дыра, окруженная лучиками трещин, в нее можно было просунуть голову, что Василий и сделал, увидев изнутри полую трубу со стяжками и нечто напоминающее человеческий позвоночник, только крупнее и в несколько раз длиннее.

— Что там? — поинтересовался Вахид Тожиевич.

— Пустая скорлупа, — отозвался Василий. — Впечатление такое, будто это гипертрофированно увеличенный кусок шланга. Но внутри то ли что-то когда-то росло, то ли обитало что-то живое. Полюбуйся.

Самандар заглянул внутрь трубы, но рассматривал ее недолго.

— Нет сомнений, что это сооружение Инсектов, но на звездолет эта штука не похожа. Стас, форма этой железяки тебе ни о чем не говорит?

— Первыми в космос вышли Вермиды…

— То есть разумные черви, так? Но ведь они к насекомым не имеют отношения.

— Не знаю. — В голосе молодого человека прозвучала виноватая нотка. — Я не особенно интересовался… Потом в космос вышли Лепидоптериды.

— Бабочки. Странно, что звездами первыми заинтересовались не крылатые существа, а те, кто по идее этих звезд видеть не мог. Кстати, по-моему, эта оболочка вполне может сойти за скафандр Вермида.

— Похоже, — согласился Василий. — А вообще-то, судари мои, я даже не мечтал когда-нибудь оказаться на планете Солнечной системы. А уж то, что планеты — всего лишь подуровни земной реальности, и представить не мог. Ну, налюбовались меркурианским солнышком? Пекло! Пора уносить отсюда ноги, наши костюмчики все же не годятся для разведки Меркурия.

— Может быть, попробуем шагнуть дальше? — робко предложил Стас. — Не хочется домой…

— Попробуем. Считаю до трех: раз, два, три…

И разведчики оказались на дне глубокого кратера диаметром в два километра, с крутыми и высокими стенами, освещенными удивительным оранжевым, не дающим теней светом.

Сила тяжести и в этом мире была меньше земной, но не намного. Стены кратера были сложены из слоистых пород всех оттенков красного, вишневого и коричневого цветов, а ровное плоское дно, покрытое слоем маленьких стеклянных шариков, похожих на бисер, казалось светящимся изнутри. Но не это привлекло внимание путешественников, хотя сам по себе пейзаж и выглядел удивительным: дно кратера было усеяно необычными предметами, напоминающими разбитые скорлупы гигантских орехов, сплющенными трубами, деформированными куполами, похожими на панцири черепах и ажурно-пластинчато-суставчатыми остовами, в которых люди не сразу признали разбитые, искореженные останки насекомых гигантских размеров.

— Мать моя! — проговорил вполголоса Василий. — Это куда же мы попали?

— На поле боя, — сказал флегматично Самандар.

— На Венеру, — одновременно с ним произнес Стас. — Температура под четыреста пятьдесят градусов по Цельсию, очень плотная атмосфера, сила тяжести меньше, чем на Земле…