Дневник 1905-1907 - Михаил Кузмин

869

7. «Супанник» — ироническое название издательства «Шиповник».

870

8. Роман С. А. Ауслендера и Н. И. Петровской в 1907–1908 гг. был многим известен. Весной 1908 г. они вместе ездили в Италию (см.: Богомолов Н. А. Итальянское путешествие Нины Петровской // Русско-итальянский архив. Trento, 1997).

871

9. См.: Чурикин Н. Московский балет: Постановки 1906 года // Весы. 1907. № 7. С. 97—104. См. также примеч. 8, август 1907 г.

872

10. По всей видимости, речь идет о замышлявшейся М. Л. Гофманом «Книге о русских поэтах последнего десятилетия». В ней статью о Кузмине написал Б. А. Леман (под своим обычным псевдонимом «Б. Дикс»).

873

11. Извинения Чуковского, очевидно, связаны с тоном его статей, упоминающих Кузмина: рецензии на «Белые ночи» (Речь. 1907. 16 (29) августа), ранее цитированной статьи «Чудо» (см. примеч. 16 к августу) и — на следующий день после записи в дневнике Кузмина — «В бане. Спермин и Кузмин» (Свободные мысли. 1907. 9 (16) сентября). О какой анкете идет речь — нам неизвестно.

874

12. См.: «Талант М. Кузмина находится в явном соприкосновении с Сомовым. Та же пикантная, изящная ирония, та же изысканная простота формы, скрывающая сложность переживания. <…> Я должен сознаться, что последнее время неизменно отдыхаешь на Кузмине после чтения претенциозных, крикливых и пестрых „глубинных произведений". <…> Спасибо ему» (Бугаев Борис. [Рец. на: ] М. Кузмин. Приключения Эме Лебефа // Перевал. 1907. № 10. С. 51–52). «Наиболее интересными в „Белых ночах" являются вещи Блока, Кузьмина <так!> и Ауслендера. <…> Оригинальна повесть Кузьмина „Картонный домик". Пленяет то смелое дерзновение, с которым, точно шутя и смеясь, отбрасывает Кузьмин все существующие формы литературной прозы и пишет маленькую хронику нескольких дней своей интимной жизни» (К. Л. [Рец. на: ] Белые ночи. Петербургский альманах // Там же. С. 53). Что заставило Кузмина считать эту рецензию принадлежащей Белому, нам неизвестно. Среди статей Белого в библиографиях она не значится.

875

13. «La double inconstance» («Двойное непостоянство», 1723) — комедия П. Мариво.

876

14. Стихотворение «В старые годы». Было напечатано в «Золотом руне» (1907. № 7/9) под загл.: «Из старых лет (Посвящается Венецианову и его современникам)».

877

15. Речь идет о постановке «Пробуждения весны» Ф. Ведекинда в театре Коммиссаржевской. Пьеса, несмотря на откровенный по тому времени эротизм, была встречена публикой очень холодно. См.: Рудницкий. С. 104; Блок. Т. 5. С. 194–106, 727–728. Подробное описание спектакля см.: ЛН. Т. 92. Кн. 3. С. 303–304.

878

16. Имеются в виду сведения о продаже «Приключений Эме Лебефа» и «Трех пьес».

879

17. «Пеллеас и Мелисанда» (1902) — опера К. Дебюсси.

880

18. «Луч» — петербургский общественно-политический и литературно-художественный еженедельный журнал. В октябре 1907 г. вышло два номера (первый конфисковывался), после чего издание прекратилось (см. запись от 30 октября 1907 г.). В № 1 была напечатана статья Кузмина «Открытие сезона», а в № 2 — «Москва и Петербург» (обе перепечатаны: Кузмин М. Проза. Berkeley, [1997]. Т. X. Критическая проза).

881

19. См. в письме Н. И. Петровской В. Я. Брюсову от 25 сентября 1907 г.: «Нигде не была, даже с Владей <В. Ф. Ходасевичем> не пошла обедать, сидела одна, сонная, и кашляла. Так до сумерек. А потом, только не в „золотой час" (в Петербурге ужасная погода), а в серый пришел Ауслендер. <…> Это свидание не было таким, как мы шутя с тобой говорили. Не говорил „дай“, „будь моей", вел себя скромно, как ребенок. Он по-настоящему хороший мальчик. Я в Москве этого и знать не могла. Мы тогда немножко прикинулись, говорили декадентские слова. И вдруг вся эта глупость пропала. <…> И вот смешно, — клялся мне — (хотя я этой клятвы не спрашивала), что с Кузминым никогда этого не было, что ему это органически противно. А Кузмин чуток и обидчив, понял невозможность и не стремился. <…> Вот самая опасная точка письма. Но я скажу, все равно. Мне очень скучно в Сев<ерной> Гост<инице>. Не может же Ауслендер сидеть со мной целые дни, а Владька для меня пропал, потому что приехала Марина <М. Э. Рындина, жена Ходасевича>. Так вот, Ауслендер нашел мне комнату в том же меблир<ованном> доме, где он живет. Не думай, честное слово, отдельную комнату и даже в другом этаже. Ты сердишься? Ну что же тут по существу дурного? Ну что? Я знаю твои мысли. Зверь, не правда» (РГБ. Ф. 386. Карт. 98. Ед. хр. 19. Л. 25–26 об.).

882

20. См. в письме Н. И. Петровской к Брюсову от 27 сентября 1907 г.: «Вчера вечером был Кузмин. Я очарована им. У него действительно есть легкость, настоящая лучезарность души, от которой каждое сказанное слово, даже пустое и обычное, чем-то озаряется. С ним можно говорить долгое, приятное, без всякого утомления, особенно после Эллисов и даже Б. Н. <Андрея Белого>. Они совсем запутались и уж вот не знают простоты. Мы сидели втроем долго, и это первое вполне Петербургское впечатление было очаровательно. Нет, право, они живут иначе, чем все мы, и нет у них нашего змеиного яда. Вместо него веселая нежность и простота. Сегодня пойду в 5 ч. к Блок. Не хочется, но они очень звали. А вечером к Кузмину слушать его музыку и стихи» (РГБ. Ф. 386. Карт. 98. Ед. хр. 19. Л. 27).

883

21. В письме к Кузмину от 26 сентября 1907 г. Брюсов писал: «Нам очень хотелось бы дать в октябрьской книжке „Весов" Ваш рассказ. У нас есть Ваша рукопись „Кушетка тети Сони". Нам этот рассказ не кажется на уровне Ваших лучших произведений. Поверьте, это вовсе не „редакторское" замечание. После „Александрийских песен", „Любви этого лета", „Элевзиппа" и мн<огих> и мн<огих> — Вы приобрели себе право решать самовольно, что должно напечатать из Ваших вещей, что нет. <…> Мы только еще раз спрашиваем Вас: настаиваете ли Вы, что „Кушетку" напечатать должно? Если „да", — рассказ будет помещен в № 10 „Весов". Если „нет", если Вы с нами согласитесь, что он слабее других Ваших произведений, — мы будем ждать новой Вашей рукописи, и будем очень рады, если она придет вовремя, чтобы быть напечатанной в том же 10 №» (WSA Bd. 7. S. 72–73). Поскольку ответ Кузмина на это письмо среди его писем к Брюсову не сохранился, он, очевидно, просил передать его устно Н. И. Петровскую, уезжавшую вскорости. Суть ответа Кузмина очевидна и могла бы быть выражена словами из письма к В. В. Руслову от 2 декабря 1907 г.: «Я сам питаю большую нежность к этой вещи» (Богомолов. С. 207). И далее, в письме к нему же 8–9 декабря: «Технически (в смысле ведения фабулы, ловкости, простоты и остроты диалогов, слога) я считаю эту вещь из самых лучших. <…> Как слог считаю это большим шагом и против „Домика" и против, м<ожет> б<ыть>, „Эме", не говоря о других» (Там же. С. 209). О судьбе рассказа «Кушетка тети Сони» в «Весах» см. запись в дневнике от 5 октября.