О чем поет твое сердце? (СИ) - Лакина Ирина

– Сколько вас? – Раздался звонкий голос одного из секьюрити.

– Так, ребят, давайте посчитаемся, - ответил молодой человек в начале очереди. Тая уже видела его однажды. За столом с Максом в тот вечер, когда он принес ей тюльпаны.

«Танцоры, что ли?», - в голове промелькнула догадка.

В компании тем временем шла перекличка.

– Ой, и еще нас не забудьте! – Выдала Арина так весело и громко, словно была с ними знакома всю жизнь.

– А, еще двое – итого шестнадцать, - поддакнул ей молодой человек.

Девушки переглянулись и расплылись в улыбках. Охранник кивнул и открыл дверь, глазами считая входящих.

– Получилось, - Арина едва не хлопала в ладоши, стоя в очереди в гардероб.

– Тише ты, - Тая улыбнулась подруге.

Девушка подала гардеробщику пальто и замерла, услышав, что в зале отключили фоновую музыку, и кто-то начал настраивать гитару. Сердце екнуло в груди. К звукам гитары присоединились удары барабанщика, а затем и звонкие трели клавиш. Музыканты играли что-то наподобие гаммы на своих инструментах, делая прогон перед выступлением.

«Он будет петь!» - эта мысль внезапно родилась в голове, заставив дрожать колени от охватившего ее волнения.

– Скорее, - на этот раз Тая потянула Арину за руку в зал.

В мягком полумраке бара пространство пронзали бледные лучи от лазерных прожекторов, которые прогуливались по полу, стенам и фигурам гостей. На маленькой сцене начиналось действо.

Барабанщик задал ритм, и зазвучала медленная мелодия с пронзительным гитарным соло. Толпа начала покачиваться в такт музыке. Многие из присутствующих достали телефоны и включили вспышки камер, зал наполнился светом - точно кто-то выпустил из огромной банки десятки светлячков.

Тая осторожно пробралась в первый ряд слушателей, и замерла в ожидании. Играло вступление, и Макса еще не было на сцене. Но с последней гитарной нотой он вдруг появился откуда-то из-за занавеса и обхватил руками стойку с микрофоном. А затем запел.

Целый отряд бархатниц расправил свои крылья у нее в животе. Его голос сводил с ума. Слезы навернулись на глаза, и она заморгала – быстро-быстро, стараясь их прогнать и спасти свой макияж.  Его веки были прикрыты, он растворился в музыке, не замечая ничего и никого вокруг.

«Убей меня снова Ведь жертва готова. Стреляй в мое сердце Не вынесу мук. Фальшиво играли, Мы все потеряли. Теперь не согреться Касанием рук.»

Этой песни Тая раньше не слышала. Очевидно, Макс решил представить публике свое новое творение. Песня рвала ее душу на части, точно голодный шакал раздирает на куски плоть своей жертвы. Тая слушала и с каждой строчкой чувствовала, как все сильнее кровоточат внутри нее свежие раны.

Эти строки припева стали для нее приговором. Холодок прошелся по позвоночнику, а затем пробрался в желудок, заставив его свернуться в тугой клубок. Ей вдруг стало жутко неуютно в этом зале, в котором каждый знал, что произошло, и о ком поет Макс. Оставалось только, чтобы кто-то ее узнал, и тогда вся толпа в едином порыве показала бы на нее пальцем, а затем распяла, прямо на полу бара.

– Арин, пойдем, - она тронула подругу за плечо, и, чтобы не показать ей своих слез, отвернулась.

– Куда? Веселье только начинается. Ты только послушай – он поет о тебе! Неужели ты не понимаешь, как ему больно?!

– В том-то и дело, что понимаю! – Не сдержалась Тая и излишне громко ответила своей подруге. – Но как бы ему не было больно, мне в два раза больнее!

На ее последней фразе прозвучали последние ноты, и в зале повисла тишина. Загорелся свет. Но вместо того, чтобы аплодировать артисту, толпа устремила свои взгляды на нее. Тая сжалась в комок, испуганно озираясь по сторонам. Они услышали. Наверняка услышали. Девушка прикрыла ладонями пылающее лицо и невольно подняла глаза на сцену.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Макс замер, пронзая ее взглядом, полным осуждения и разочарования. В нем больше не было ненависти или злости. Но Тая нутром почувствовала, что за этим показным спокойствием прячется нечто гораздо более страшное, чем его ревность и гнев. Во взгляде Макса просквозила тень мести. Она сглотнула, а затем смахнула с лица слезинку.

– Б-б-браво, - Запинаясь, выговорила она, а затем громко захлопала в ладоши. – Вместо того, чтобы поговорить, выслушать меня и узнать правду, ты сочиняешь обличительные песни, - девушка усмехнулась, пытаясь за этой бравадой скрыть тот ужас, что охватил ее после встречи с его глазами.

В сумочке вновь начал вибрировать телефон. Но Тая не обращала на него никакого внимания. Раз она уже итак опозорилась перед десятком представителей отечественного шоубизнеса, то теперь скажет ему все, что думает. Терять больше нечего.

– Кто впустил их сюда? – Спросил Макс в микрофон, глазами выискивая менеджера бара.

За спиной послышалась какая-то возня, в толпе начали перешептываться.

– Что тебе больше всего интересно, - продолжила Тая, – кто нас сюда впустил, или, что мне ответили в полиции?

Девушка и сама не знала, откуда в ней взялась эта смелость. Словно цунами на нее обрушилось желание кричать, топать ногами и требовать справедливого суда. Она хотела избавиться от этой боли, выплеснуть ее наружу и вновь начать дышать. Дышать, а не задыхаться от клеветы и собственного бессилия. И почему-то стало совсем не важно, что о ней подумают все эти люди. Единственное, что имело сейчас значение – его серые с зеленцой глаза, которые пронзительно смотрели на нее.

– Тая, ты чего разбушевалась,  - попробовала утихомирить подругу Арина, но та резко дернулась и отмахнулась от нее, как от назойливой мухи.

– Максим, а может быть, тебя заинтересует заключение гинеколога, которое я сегодня получила? Не хочешь узнать, каково это – обращаться к врачу, подозревая, что тебя изнасиловали? А? Или дать тебе телефон центра криминалистической экспертизы, в который я сдала бокал с остатками яда? Что ты молчишь? – Она уже не стеснялась и перешла на крик. За спиной послышались реплики: «какой кошмар!», «неужели это правда?», «как ей только наглости хватает?».

Слезы душили, но каждое сказанное слово помогало ей избавиться от грязи внутри себя. Мужчина отключил микрофон и спрыгнул со сцены, оказавшись рядом с ней. Его лицо было на расстоянии пары сантиметров от нее. Тая чувствовала его дыхание с легким флером алкоголя. Он пил. Телефон в сумочке продолжал вибрировать.

– Здесь не время и не место, - сказал он, коснувшись ее плеча. Тая резко сбросила его руку.

– Неужели ты не видишь, что я умираю? – Девушка посмотрела ему в лицо. Она уже была не в силах справляться с эмоциями. Губы предательски задрожали и из глаз хлынули слезы. Она ухватилась руками за края его пиджака и упала на колени, содрогаясь от рыданий. – Я не изменяла тебе, слышишь? Не изменяла! Вместо того, чтобы убивать меня, ты должен быть со мной и помочь мне пережить эту ночь! Но ты убиваешь меня…. Ты убиваешь…..

Макс подхватил ее под руки и поднял. Ноги не слушались ее, колени дрожали. Она ухватилась за его ладонь, как за спасательный круг.

– Тая...,  - он наклонился и прошептал ей на ухо, – пожалуйста, не сейчас….

– Почему ты не веришь мне? Почему не даешь даже шанса доказать тебе свою правоту? – Тихо, сквозь слезы,  ответила она ему.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ее начал раздражать непрерывно вибрирующий в сумочке телефон. Она достала его и хотела сбросить вызов, но аппарат выпал из дрожащих пальцев на пол. Макс нагнулся, чтобы поднять его, посмотрел на экран, усмехнулся, а затем с едкой ухмылкой подал телефон Тае.

– Вот поэтому, - сказал он, а затем выпустил ее руку и направился к накрытому столу.

«Антон» - мигало на экране имя звонившего.