Мальтийский крест Павла Первого - Наталья Николаевна Александрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Через эту потайную дверь, — пояснила Леокадия, — император мог попасть в покои своей фаворитки Анны Лопухиной, которые располагались ниже этажом.
— Ловко устроился!
— Может быть, и так, но в ночь убийства он почему-то не воспользовался этим потайным выходом. Казалось бы, он мог сбежать через эту дверь и спрятаться у своей возлюбленной, но не сделал этого и пал жертвой заговорщиков.
— Почему так случилось?
— Возможно, как истинный рыцарь он не захотел рисковать жизнью любимой женщины.
— А может, просто растерялся.
Леокадия Львовна взглянула на меня неодобрительно и добавила:
— Туда мы сейчас и пойдем. В покои Лопухиной.
— Зачем?
— Оттуда мы попадем в тайную часть замка.
Мы спустились по очередной винтовой лестнице и оказались в просторной комнате, обставленной изящной светлой мебелью.
— Это будуар Лопухиной, — пояснила Леокадия Львовна. — Спальня вот за той дверью, но нам туда не нужно.
Она подошла к чудесному туалетному столику с тройным зеркалом, выдвинула один из ящичков, запустила руку внутрь и что-то там осторожно повернула.
Тут же в одной из стен, обитой шелком с цветочным рисунком, открылась тайная дверь.
— За мной! — скомандовала Леокадия Львовна и устремилась в темноту, подняв над головой канделябр.
И снова мы шли по темному коридору, только теперь этот коридор то и дело сворачивал, пересекался с другими коридорами. В какой-то момент наш коридор оборвался, впереди был глубокий провал, над которым нависал ажурный металлический мостик.
Мы пошли по нему.
Внизу, на глубине нескольких этажей, мерцали какие-то огоньки.
Вдруг я увидела, что навстречу нам по мостику движется какая-то странная фигура.
— Что это?! — вскрикнула я испуганно и схватила Леокадию Львовну за руку.
— Тс-с! — шикнула та, отступая к перилам. — Я же говорила вам, что по ночам здесь можно встретить призрак императора!
Я вгляделась в приближающуюся фигуру.
Это был человек в старинном костюме, со свечой в руке. Как и говорила Леокадия Львовна, он не шел, а плыл в воздухе над мостом, не касаясь его ногами.
Когда призрак приблизился к нам, я смогла разглядеть надменное лицо, курносый нос, пудреный парик.
Леокадия Львовна поклонилась призраку и дрожащим голосом произнесла:
— Доброй ночи, ваше императорское величество!
Правда, прыгать на одной ножке она не стала — видимо, решила, что в ее возрасте это несолидно.
Призрак никак не отреагировал на ее слова, он проплыл мимо нас и вскоре растаял в темноте, мы же пошли дальше.
— Куда мы идем? — спросила я свою спутницу, когда мы перешли мост и пошли по очередному коридору.
Она не ответила, и тогда я задала другой вопрос:
— Долго нам еще идти?
— Недолго, — лаконично ответила Леокадия Львовна и взглянула на часы.
Мы шли еще минут пять, свернули и оказались в квадратном помещении, посреди которого стояло массивное кресло с резными подлокотниками.
— Ну вот, кажется, мы успели! — Леокадия Львовна снова взглянула на часы.
— Что это за комната?
— Я же говорила, что император обожал всевозможные тайники, потайные ходы. А здесь он обустроил место, откуда мог незаметно наблюдать за жизнью своего двора.
— А почему мы так спешили сюда?
— Сейчас узнаете. — С этими словами Леокадия Львовна подошла к креслу, взялась за один подлокотник и повернулась ко мне:
— Помогите! Оно тяжелое!
Я взялась за второй подлокотник, вдвоем мы опрокинули кресло, и оно вдруг разложилось, превратившись в невысокую деревянную лесенку, какими пользуются в библиотеках и кабинетах, чтобы достать книги с верхних полок.
Леокадия придвинула эту лесенку к стене, влезла по ней и поманила меня пальцем:
— Давайте сюда!
Я опасливо поднялась по лесенке и встала рядом с Леокадией. Мы с трудом поместились на верхней ступеньке. Хорошо, что я — девушка стройная (мама говорит, что я худа, как гвоздь, ни груди у меня, ни попы. Меня ее слова, надо сказать, ни капельки не волнуют). Леокадия Львовна же, похоже, вообще ничего не весит.
— Смотрите!
Перед моими глазами была узкая щель в стене, незаметная снизу. Я прильнула к этой щели и увидела просторную комнату, обставленную с поистине царской роскошью. Обитые голубым шелком диванчики на гнутых ножках, такие же кресла и стулья, два небольших столика — кажется, их называют ломберными. На стенах висели китайские гравюры, перед камином красовались шелковые ширмы, расписанные хризантемами, журавлями и тиграми.
Возле стены стоял музыкальный инструмент, отдаленно напоминающий пианино — может быть, клавесин или клавикорды. Рядом с этим инструментом находились напольные часы, выполненные в форме восточной пагоды. По сторонам от этих часов на стене висели два больших парадных портрета — мужчина с длинным породистым лицом, в пудреном парике и в камзоле удивительного жемчужно-серого цвета, расшитом серебром, и дама с осиной талией, в платье из серебристой парчи, с мушкой на левой щеке.
— Это малая гостиная, — пояснила шепотом Леокадия Львовна.
— Какая же тогда большая? — фыркнула я. — А вообще, зачем мы сюда пришли?
— Скоро вы увидите, — непонятно ответила Леокадия и снова взглянула на часы. — Сколько на ваших?
— Без одной минуты десять.
— А, тогда мы успели вовремя. Просто мои часы немного спешат.
Тут минутная стрелка часов-пагоды подошла к двенадцати, и раздался мелодичный звон. В то же время открылась дверца в верхней части часов, оттуда вышли две изящные фигурки, два нарядных китайца в ярких расписных халатах. Они церемонно поклонились друг другу и вернулись в свое жилище.
Я подумала — не для того же Леокадия так долго вела меня по всем этим потайным коридорам, чтобы показать эти часы и услышать, как они бьют?
Я уже хотела что-то ей сказать, но Леокадия прижала палец к губам и показала на что-то глазами.
Тут я и сама увидела, что в гостиную, опасливо оглядываясь по сторонам, вошел человек в сером пиджаке.
Это был мужчина после сорока, с отчетливыми залысинами в темных с ранней сединой волосах, с широким бульдожьим лицом и маленькими серыми глазками. Я едва не ахнула от удивления, поскольку узнала в этом человеке замдиректора музея Ивана Антоновича Попеляева. Вот интересно, он-то что тут делает в такое время? Он явно не из тех людей, которые задерживаются на работе.
Он подошел к часам, взглянул на их циферблат, потом посмотрел на свои часы и покосился на дверь — не ту, через которую сам только что вошел, а на вторую, в противоположном конце комнаты.
Он явно кого-то ждет, поняла я.
Прошло еще две или три минуты…
И вдруг
