Практическая психология. Герцог - Ирина Успенская

Угу. Такое бывает. И не очень редко, но обычно не длится долго. Скорее всего, вожди-мужчины преувеличивают. Виктория на это надеялась. Очень уж не хотелось подвергаться сексуальным домогательствам со стороны старушки.

– А сколько ей лет?

– Э-э, она родилась в один год с Сархом Гривастым Волком. Отец даже когда-то ее хотел, но Гадюка выбрала другого воина.

Ну ни черта себе! Волку, значит, можно еще жениться и брать третью жену, да и делать детей ему никто не запрещал, а бедную женщину с повышенным либидо тут же обвинили в сумасшествии? Нет! И в этом мире нет справедливости! Старик, берущий в жены малолетку, – герой, а зрелая женщина, посягнувшая на молодое и сильное тело, – нимфоманка! И хотя теперь Виктория играла на другом поле, она почувствовала возмущение.

– Что делать будем? – Иверт улегся на нары и закинул руки за голову.

– Ты нас сюда завел, ты и предлагай. – Алан пихнул друга в бок, заставив подвинуться, и сел рядом.

– Насколько я знаю, наши племена не враждуют. Поэтому можно немного подождать, вдруг ей надоест сидеть под дверью и она уйдет? Или сдаться. Мне кажется, она не станет нас убивать… Думаю, она просто э-э-э… кого-нибудь из нас… Если ты не захочешь, то я могу… Это, конечно, унизительно, со старухой, но если она захочет…

– Ага, она захочет нас изнасиловать, – по-русски пробормотал конт. – Что-то мне не нравится ни один вариант, – буркнул он и потер тавро на руке. Можно воззвать к Вадию… Только вот какова будет цена?

– Эй, не волнуйся, Бешеный Алан, – беззаботно сказал Иверт. – Не пропадем. – Он потянулся и сел. – Холодно здесь, где-то есть щель, а где есть щель, там может быть и лаз.

Он легко поднялся на ноги, цапнул со стола сухарик, обнюхал его со всех сторон и положил обратно. После чего встал на колени и заглянул вниз.

– Дай огня.

Конт, прихватив факел, опустился рядом с Ивертом, который нырнул под нары и чем-то усердно гремел.

– Здесь дыра. Забита досками.

Они отодвинули нары и, расцарапывая руки, отодрали от стены доски, обнажив узкий квадратный отнорок, вырубленный прямо в скале. По-видимому, когда-то через него проходили трубы или пучки кабеля.

– Я пролезу, а вот ты – не знаю. – Иверт с сомнением посмотрел на широкоплечего конта.

Тот только вздохнул. Виктории нравилась внешность Алана Валлида. Его рост, фигура, глаза, волосы, но сейчас она очень жалела, что конт не пошел телосложением в материнскую линию. Нанни рассказывала, что его дед был изящным и узкоплечим.

– Знаешь, надо лезть, – произнес Иверт, стягивая верхнюю рубаху.

– Нет.

– Нет? Почему?

– Ты не сможешь развернуться и вернуться назад, если лаз станет слишком узким.

– Ерунда! – самоуверенно воскликнул горец и, не дожидаясь одобрения конта, ужом проскользнул в темную дыру.

Виктории осталось лишь выругаться. Ну вот что делать с этим идиотом? Безрассудно полез неизвестно куда! А если застрянет, а если там змеи, а если?.. Да мало ли что может произойти! Она легла на пол и, подсунув к лазу факел, постаралась хоть что-нибудь рассмотреть.

Время тянулось слишком медленно, и Виктория успела придумать десятки несчастий, которые могут случиться с Ивертом.

«И после этого ты утверждаешь, что ты Алан? Ты – Виктория! И волнуешься ты как Виктория! И мыслишь как Виктория! И даже сейчас занимаешься самоедством тоже как она! А то, что ты старательно делаешь вид, что ты мужчина, – полная ерунда! Хоть сама себе не ври!» Странно, мысли вроде ее, а голос в голове – Ирия.

Раздался тихий скрежет, она медленно вытянула из ножен кинжал и встала сбоку от той двери, которую они не смогли открыть, поставив факел так, чтобы он светил, оставляя конта во тьме. Черт побери! Неужели это люди Гадюки? Дверь бесшумно приоткрылась…

Тишина. Виктория затаилась, затаился и тот, кто находился по ту сторону двери. Спокойно, дышим носом, считаем до десяти. Война нервов. Выиграет тот, у кого они окажутся крепче. Досчитав до ста, она все же не выдержала. Осторожно присела, нашарила рукой камешек и бросила его в щель между дверью и стеной. Раздался звук падения – и опять тишина.

– Эй! – шепотом позвал конт.

Тихо.

– У меня арбалет, и я буду стрелять.

Тихо. Неизвестность злила. Где Иверт? Кто открыл дверь? Что там за стеной? Виктория подняла пучок воняющей плесенью ветоши, подожгла его и, резко распахнув дверь, кинула в образовавшийся проход, а сама метнулась к стене. Тишина. Она выглянула, быстро осмотрела освещенный коридор и нырнула обратно. В коридоре никого не было. По крайней мере, в зоне видимости, в световом пятне от догорающих тряпок. Странно. Вдали раздался тихий шум шагов. Если бы Виктория так напряженно не прислушивалась, она бы его не услышала.

– Алан! – громкий шепот Иверта словно ударил в барабанные перепонки. – Ты как дверь открыл?

– Я думал, это ты.

Виктория подхватила факел и, вытянув руку перед собой, осторожно выглянула в коридор. Иверт шел, придерживаясь за стену. Оцарапанный, грязный, но живой. И это радовало. Она почувствовала колоссальное облегчение, увидев его довольную физиономию.

– Я прополз до следующей такой же комнаты, только более грязной. Там в стене была какая-то палка, я за нее зацепился, рубаху порвал, но зато двери открылись. Может быть, она все двери здесь открывает?

– Слушай, куда нам дальше идти?

Они находились в узком низком проходе, заканчивающемся двумя развилками. Иверт, словно пес, повел носом и решительно зашагал в правый проход.

– Оттуда тянет свежим воздухом. – Он широко зевнул и потер глаза. – Я пойду первым, и смотри под ноги, здесь могут быть …

Виктория не поняла, о каком звере говорит игуш, слово было незнакомое, но глядеть под ноги стала еще внимательнее. Не хотелось пораниться. Не хватало им еще застрять здесь на сутки или заблудиться. Судя по неровным каменным сводам, эти проходы появились значительно раньше, чем комната, которую они только что покинули. Впереди громким шепотом ругался Иверт, перемежая слова разных языков.

– Засыпаю на ходу, – пожаловался он. – Хотя солнце еще не перевалило середины неба.

– Может, это кислородное голодание? – предположил конт.

– Эй, откуда ты такие слова берешь? Рэй Молчун мне жаловался, что иногда он тебя не понимает. – Иверт тихо рассмеялся и тут же зашипел от боли, расцарапав руку об острый выступ.

– Не обращай внимания. Я, когда боюсь, несу всякую ахинею.

– Что несешь?

– Чушь.

– А ты боишься? – Иверт даже приостановился и оглянулся на конта.

– Очень, – признался Алан, не думая делать из этого тайны.

А вот действительно смешно, у Виктории никогда не было клаустрофобии, а у конта, оказывается, была.

– Давай скорее выбираться отсюда. Эти стены меня угнетают, я кажусь себе маленьким щуплым кузнечиком.

– Расскажу Зире – не поверит! Ты же спокойно мылся в нашей мыльне, а она, между прочим, выбита в скалах.

– Так я же там с девушкой мылся, – глубокомысленно заявил конт.

Потянуло дымом, и впереди забрезжил серый свет. Иверт поставил факел у стены, и они осторожно прокрались к приоткрытой двери с маленьким зарешеченным окошком, за которым виднелась зелень гор.

– А вот и гости! – раздался женский голос, и парни увидели нацеленный на них лук. – Назад бежать нельзя.

Горец метнулся вперед, Алан выхватил метательный нож.

– Не убивать! Иначе – война! – крикнул Иверт, вихрем налетел на нечеткий силуэт, вытолкнул не ожидавшую такой прыти лучницу на улицу и захлопнул дверь, набросив на петлю хлипкую деревянную задвижку. На минуту, может быть, и задержит преследователей.

– Ураган, – раздался из-за двери смеющийся голос. – Сын Гривастого Волка, твое ли смазливое лицо я только что видела?

– Мое, Гадюка, – заорал в ответ Иверт. – Отчего ты на нас злишься, женщина? Отчего не разговариваешь на языке горцев?

Женщина хрипло рассмеялась и начала что-то гортанно выкрикивать. Игуш знаками показал конту, что надо отходить. Виктория не стала спорить, развернулась и, подхватив факел, быстро пошла назад, Иверт припустил следом. Они вернулись в коридор, объединяющий две развилки, и побежали в противоположный отнорок. Вскоре уперлись в еще одну дверь. Она открывалась внутрь и была заблокирована толстой палкой, просунутой в ручку.

– Стой! – Алан ухватил горца за плечо, не давая тому выдернуть дубину. – Вдруг там опасно?

– Нет времени это проверять. – Иверт распахнул дверь и замер на границе света и тьмы, принюхиваясь. – Зверя там нет. – Он вытащил засапожный нож и проскользнул внутрь.

Виктория оглянулась. Вдали мелькали отблески огня, она не стала рисковать и протиснулась следом, захлопнула дверь, подперла ее дубиной.