Рикимару - Павел Иконников

— О главном? — Серж посмотрел на Кристину — но ведь она…Она не имеет права вообще иметь ракшаса.

— Любой имеющий ракшаса, обязан являться в первозданном облике их общего союза. Ибо только так он может быть открыт перед своими братьями и повелителями.

— Да, верховный профит, вы правы — склонил голову Серж, и тут же нагнувшись к Кристине зашипел — А ну-ка быстро сливайся.

— Но как? — глаза Кристины заблестели от наворачивающихся слез, — я не умею.

Воротарь ударил наотмашь, тыльной стороной огромной ладони. Хрупкое тельце джинии взлетело в воздух, я только и успел что вскрикнуть и вскочить схватив Сержа за шкуру сзади.

Затем воротарь взвизгнул как дворовая собака и резко попятился назад. Я упал на спину и увидел что над Сержем грациозно делает обратное сальто Кристина.

Она вновь была единым целым с ракшасем.

Легко и бесшумно приземлившись, она присела на корточки, одной рукой опираясь о землю, другую отведя в сторону. Уши были прижаты к затылку, а рот скалился рядом белых длинных клыков. Серж зарычал, держась за левое ухо, из под его пальцев сочилась кровь. Кристина разжала отведенную руку и провела перед собой показывая её воротарю. На когтистой ладони, лежал кусочек мохнатого уха. Дэвы пред чьими глазами всё это происходило, заулюлюкали и ободряюще захлопали.

— Хватит — скрипучий голос «бордового красношапочника», разнесся под сводами — Ритуал соблюден, нужно продолжить собрание.

Серж еще некоторое время внимательно смотрел на Кристину, затем лапой указал на мое прежнее место, а сам встал на свое. Но от моих глаз не скрылось, то что он нервно поглядывает в сторону джинии.

Кристина лишь выпрямилась, не сдвинувшись с места. Её гордая осанка излучала благородство и изысканность хищника, которой обладают лишь цари зверей.

— Пожалуй, я продолжу разговаривать на вашем наречии, — обратился верховный профит в нашу сторону — достопочтенных джиннов это нисколько не обременит, а Вы молодой человек сможете лучше понять нас и понять все аспекты сложившейся ситуации. Итак, начнем.

— Да что тут разговаривать — как будто только этих слов и ожидая, вскочил гиеноподобный дэв — пацана за первое кольцо, а девчонку казнить, ну или отправить ко мне на арену.

— Может еще к тебе в постель? — перебил собрата дэв, больше всего похожий на жирного черта с крылышками, — здесь же на лицо интриги Руфуса, при чем здесь дети?

— Ничего себе дети, ты посмотри как она Волчку ухо откромсала — не унимался гиеноподобный, — мне даже на миг Маркус почудился. Я вам говорю что надо радикально все решать. Раз и всё.

Гиеноподобный убедившись что все на него смотрят, картинно ударил себя ладонью по шее, словно отсекая голову. Затем плюхнулся обратно на ступеньки всем своим видом показывая, что больше не видит вариантов и все последующие разговоры просто пустая трата времени. Еще два дэва, одобряюще закивали и откинулись на ступеньки скрестив руки крест на крест на груди.

— Ну, позиция Глааза нам ясна, как и позиции Рэя и Карго, а вот от тебя я предложения не услышал Шамма.

Толстый черт поморщился и встал, поправляя свое не богатое одеяние.

— А что тут предлагать? Руфус выкинул очередной фокус, теперь я думаю ему не быть в четвертом кольце.

— Ему и в Кванокиуме не бывать — рявкнул Серж.

— Это решать не нам, Серый — примирительно развел руками Шамма — тут я думаю, следует поступить продуктивно. Ведь даже без наметанного глаза Руфуса видно, что паренек хорош. При должном подходе он сможет принести немало пользы Кванокиуму.

Интересно как этот толстый дэв, определил мой потенциал? Они что тут все профессиональные физиогномики и телепаты? Хотя если я проживу лет сто то тоже, наверное, смогу щелкать психотипы на раз.

— Думаю стоит назначить ему нового наставника, и направить в храм союза. А вот с девушкой все обстоит сложнее. То, что ракшас Маркуса, имеет силу это очевидно, но так же очевидно и то что девушка имеет свою силу — силу воли и силу духа.

— Маркус сломит любой дух и любую волю — огромный джинн в синем одеянии позади меня снял капюшон и на свет показался слоновий хобот, — Вы все помните, что он сделал с прежним воротарем.

— Точно, — вскочил Глааз, тряся пятнистой головой, — пацана в храм, а девчонку на арену.

Два его прихвостня вскочили поддакивая. Толстый черт вновь забубнил, о том что это не продуктивно. И понять кто что говорит, стало совсем не возможно. Каждый слышал только себя.

Вот ведь город дожей, лучший город земли. И даже здесь есть политики любящие потрепаться по любому случаю и без. Посмотрев на хранящего молчание Сержа, я где-то в глубине души согласился с его взглядами на «трясину из слов и ложных поступков».

Я перевел взгляд на красношапочника, но он оставался безучастным. Похоже, такое поведение было обычным для четвертого кольца.

Вдруг раздался удар гонга. И все разом притихли.

Не дожидаясь, следующих двух ударов вторая стэлла расплавилась как и первая, открывая проход.

Вторая чаша была перевернута и подплыла гораздо быстрее, открыв весьма занимательную картину.

Прямо в середине сидел самый обычный мужчина — европеоид, гладко бритый, короткостриженый, с высоким лбом и ясными голубыми глазами. Улыбка его располагала к дружелюбию и приятному общению.

Вокруг него на оставшейся части чаши чудесным образом сидело несколько животных. Я разобрал козу, енота, обезьяну, кошку, змею и вепря. Видимо это и есть Равана.

Раз, два, шесть — посчитал я про себя — а где еще четверо? Через мгновение из темного прохода выкатился черный медведь играющий с небольшой желтой пумой. Оставшимися двумя оказались сокол и чайка, они спикировали откуда-то сверху. Сокол на плечо Раване, а чайка мне под ноги.

— Извините, я опоздал, нужно было решить вопрос о дозволенном количестве черного кориандра, в карманах наших славных жителей. А также следовало пресечь слухи о том, что из под конвоя сбежал опасный дэв.

Он с улыбкой посмотрел в сторону воротаря. Тот лишь потупил взгляд и глубоко вздохнул. Ох, и достается же моему земеле.

Большая власть тяготеет большой ответственностью (директор моей школы Баббитов Хасан Исмаилович).

— Что я пропустил, верховный профит Бомбата?

Красношапочник, не произнося ни слова выдохнул клуб дыма, и чайка зычно крикнув ринулась в самую его гущу. Лишь только она показалась с другой стороны дымного облака, как Равана всплеснул руками.

— Ах какой был удар — молниеносный, яростный, праведный, — Десятиликий смотрел с восхищением на Кристину — может нам тобой заменить нашего воротаря?