Заноза в драконьей лапе - Диана Хант
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
…И как в ту самую, первую ночь, мне снился странный сон. Что я замурована в дивном искристом камне… Вопреки всему, мне не больно, не страшно, наоборот. Мне хорошо и покойно. Твёрдые, крепкие стены обнимают меня со всех сторон, искры приятно щекочут кожу. И выбираться из каменной клетки совсем не хочется…
…А вот пробуждение было не из приятных.
Стоило открыть глаза – сразу поняла, что-то неладно. Что-то случилось. В салоне.
Так что домой я летела стрелой, искренне жалея, что не обзавелась до сих пор подходящим арбалетом и оттого не могу развлечь самое себя охотой на некую чешуйчатую Ж…
Юркнув с чёрного хода, услышала, как злобно и настойчиво тарабанят в дверь. Клиенты так не стучат. К тому же в такую рань мы ещё закрыты...
Звяканье дверного молотка и нарастающие звуки ударов усиливал ропот из множества голосов.
– Выходи, мара! Выходи!!! – Вопил хор лужёных глоток.
Мои бедные помощники-осьминожки забились по углам и тряслись от ужаса.
– Спокойствие, крохи. Главное – спокойствие. Давно орут?
Выяснилось, что не так уж давно. Всего лишь четырежды успели собраться с духом и «сжечь-таки обитель мары ко всем демонам!»
На ходу к двери оделась. В пижамку, потому что это логичнее всего и безопасно выглядит. В любимую пижамку, точь-в-точь, как у меня в старом мире была. В детстве. Потому что надо ж и мне получить удовольствие от ситуации.
Отчаянно зевая, – тут изображать не пришлось, – я открыла дверь.
***
– Агааа!!! Вышла-таки!!! – окатило меня штормовой волной голосов прямо с порога. – Теперь не выкрути…
Вопящие осеклись, стоило мне выйти. Уставились во все глаза на потягивающуюся меня, а точнее – на пижамку. Розовый топик и в тон ему шортики. В синих китах.
– Додёргалась, мара! – Отмерли голосившие, среди которых я отметила городскую стражу, а также соседей, обычно приветливых, и вот это было совсем странно, и даже пару клиентов, что уж совсем ни в какие рамки.
В оправдание последних – они держались позади (сказать по правде – прятались за спинами более бойких) и усиленно делали вид, что во всём этом не участвуют. Так, воздухом подышать вышли... Совпало.
– …Допрыгалась, хвостатая!
– Теперь не отвертишься!
– Держи её!
– Хватай!
– Вяжи!
– И вам здравствуйте, – проявила я уважение к людям, пребывающим в состоянии аффекта. – Вот она я. К вашим услугам. И теперь, когда я в полном – до разумного предела, разумеется, – вашем распоряжении, может, теперь вы толком объясните, что за ор ни свет ни заря? Случилось что-то? Что за стачка с утра пораньше? Я могу чем-нибудь помочь?
– Она ещё и издевается!
– Запирается!
– В глаза смотрит и лжёт бессовестно!
– Подлая морская тварь!
– Как детей похищать, так она первая, а как признаться в содеянном, фею изображает!
– Чтооо?! – клацнула я отвисшей челюстью.
Вот вроде бы самых невероятных и удивительных обвинений в свой адрес ожидала (не первый день на суше живём), но такооого?!
– Каких ещё детей?
– Каких ещё детей, она спрашивает!
– Так Ташку, Яшку и Сашку! Ты их украла, мара! Признавайся сейчас же!
Нахмурившись, я задумчиво почесала маковку.
– Ещё чего не хватало. Нафига они мне?
– А то мы не знаем, что девочки за тобой хвостом ходили-увивались. А теперь – пропали они, нет их!
В толпе завыли – надо думать, самые сердобольные.
Я же напрягла память.
10.2
И правда, были пигалицы. Приставучие – страсть. Островитяне не приукрашивали – настырные девчонки пристали ко мне как банный лист к беззащитному дерьеру. Просили и требовали. Умоляли и угрожали. Пытали самыми противными тонкими детскими голосами. Заклинали открыть им тайну…
Как стать русалкой.
Я сейчас серьёзно – дети твёрдо вознамерились обзавестись хвостами. Чтоб непременно как у меня «розовый-зелёный-жёлтый тоже сойдёт». С «блискучими чешуйками» и «плавниками веером»… Честно, весь мозг выели и вынесли!
Моё клятвенное заверение, что есть только один способ стать русалкой, он же единственный: русалкой надо родиться, было встречено хмурым сопением.
– Врёшь ты всё, тётенька. Хочешь единственной марой на островах быть. Ну, не скажешь ты – мы у других русалок спросим!
Когда пигалицы, наконец, отстали, я выдохнула с облегчением. Как было метко подмечено, кроме меня русалок на острове не было, так что детскую угрозу обратиться к другим русалкам я всерьёз не восприняла.
И, как выяснилось, напрасно.
…Потому что с учётом новых обстоятельств ситуация уже не казалась забавной. И дело вовсе не в лязгающих щитами стражниках, не в диких обвинениях на мой счёт…
Отправиться на поиски более сговорчивых русалок дети могли только в одно место – в море, за Риф. И всё бы ничего, – островные дети учатся плавать раньше, чем ходить, – однако если им удастся перебраться через Великий Риф... в открытые воды… это уже опасно!
А значит, нужно как можно скорее отыскать несмышлёнышей!
– Куда-то собралась, мара? – осёк меня ехидный возглас.
Дело в том, что задумавшись, я и правда развернулась обратно, в салон. Машинально. Нужно было прихватить с собой пару нужных штук, включая жаброводоросль и кислородных медуз… хотелось бы надеяться, конечно, что последние не понадобятся...
– Так за детьми, – рассеянно ответила я.
– Вот! А что я говорила! – Вперёд, растолкав остальных, выступила грудастая тётка.
Мне осталось лишь раздосадовано зубами скрипнуть. Эту не переорёшь. В мадам без труда распознавалась Усатая Звонариха, хм, не успевшая ещё дойти до моего салона. Самая громкая птица в мире, если что.
– Это она их умыкнула!!! – Разорялась та, от которой даже баньши при встрече шарахаются.
И народ, подрастерявший было настрой, с энтузиазмом подхватывал. Входил в раж.
– Она похитила!
– Она спрятала!
– Она схоронила!
– На морском… дне!!
– Ты что ж такое говоришь-то, дурища?! Да Мариша… – прорезался в толпе слабый голос.
Я невольно прислушалась.
