Ведьма и закон - Евгения Чепенко

– Ага, – победно прошипела неподалеку легкая на помине ведьма.

Иму открыл глаза и окинул оценивающим взглядом шефа. Ликург понимающе улыбнулся аниото в ответ, и тот вновь погрузился в дрему, успокоенный полным контролем ситуации со стороны божественного друга. Леопард часто так себя вел в отношении близких ему созданий, что многих, знающих особенности рода, озадачивало. Он вообще многим в себе озадачивал. К примеру, Козлову удивил своим отношением к Горице. Лик встрепенулся от пришедшей в голову отличной мысли: Маруся – талантливый трикстер, как раз во вкусе всего рода Атуа. Вот ее-то он и возьмет с собой во время своего визита к Хине-нуи-те-по…

Аниото повел ухом, улавливая дыхание русалки и стук ее сердца. Пыхтела водяная как паровоз, нервничая из-за вынужденного сокрытия от Ликурга факта нарушения устава новой сотрудницей. Иму улыбнулся уголком губ. За годы совместной работы он хорошо изучил все тонкости поведения Горицы, для него она выступала как личный идеальный метеоролог, помогая определить микроклимат каждой ситуации. В большинстве случаев он действовал, следуя ее настроению, если не считать тех моментов, когда она начинала реветь. Иму ненавидел наблюдать, как она расстраивается из-за совершенно нестоящих вещей, в основном из-за людей. Люди – смертны и крайне хрупки, одни приходят на смену другим, исполняя круговорот жизни, но, несмотря на это очевидное знание, Горица всегда разводит болото. Помимо прочего, русалка постоянно стремится помочь кому ни попадя, только мало какое создание способно оценить ее великодушие по достоинству. Вот и сейчас Иму не пребывал в восторге от ее благодушия по отношению к полоумному киборгу.

Нежный голос нимфы прозвучал в зале ожидания, объявляя чартерный рейс до архипелага Мана, и семеро созданий, подхватив небольшие сумки, устремились к выходу в посадочный коридор.

Ярослав, заложив руки за голову, возлежал на облаке и самозабвенно созерцал потолок, размышляя о бренности бытия, вреде Иномирья, глупости массы созданий и собственной непревзойденной гениальности.

Снизу трижды постучали в дверь и, не дожидаясь ответа, зашли. Тихая, еле слышная поступь, общая ненавязчивая наглость и совершенное равнодушие к тому, что управляющий релаксирует посреди рабочего дня, подсказали Ярославу личность вошедшего.

– Женечка, я – гений.

– Бесспорно. Не ушибитесь только. – Девушка нежным голоском произнесла короткое заклинание, и Ярослав едва не рухнул на пол, вовремя сориентировавшись и приземлившись на ноги.

– Кто ж это глас на учителя поднимает? – возмутился мужчина, направляясь к своему рабочему стулу. – Бессовестная.

Секретарь невинно улыбнулась, пожала плечами и пошла обратно к выходу. Ярослав ласково проследил за девушкой. Давно ему не удавалось почувствовать себя отцом и хранителем, родным и воспитателем – безмерной радости возможности. Отход в бессрочный отпуск от дел миротворческих было его самым замечательным решением. Ярослав связался по наушнику с Женей.

– Вам что-нибудь принести? – тут же услужливо откликнулась она.

– Могла бы и просто сказать: «Папа, не зазнавайся раньше времени».

– Я говорила, – в голосе девушки почувствовалась улыбка, – давеча вечером. Не помогло.

– Вернись и подними пожилого человека на облако. У меня спина болит.

– Через три минуты явится с неожиданным визитом управляющий «безопасников». Подниму потом, пока сиди прямо. В папке справа документы по последнему закрытому делу группы Ликурга. На планшете перед тобой визуализации авторства Козловой. Если что – кричи. Приду спасу.

– Откуда ты только все это берешь? – растерянно пробормотал Ярослав.

– Ну это вы все тут боги, маги, духи, оборотни, черти и прочая нечисть. А у нас, людей, есть связи. – Последнее слово Женя протянула с леденящим душу завыванием и отключила наушник.

– Я породил монстрика. Милого, мудрого, мелкого монстрика, – довольно подытожил мужчина и откинулся на спину.

Одаренный знанием сути магии человек – второй такой нет, и эта единственная – его дочь. Главное теперь, чтоб какой-нибудь великородный избалованный божок глазенки на сокровище не положил и ручки свои слюнявые не потянул. Ярослав со всей отцовской решительностью представил, как засушит эти самые ручки, а для пущего эффекта и основные причинные места отсохнуть заставит. С такими, как он, не связываются, таких, как он, слушают и страшатся.

– О! Мамочка! – сипло прошептала Горица. В глазах русалки стоял искренний ужас.

– М-да, – задумчиво подтвердил Иму, поверх спущенных на нос солнечных очков рассматривая обглоданные человеческие кости.

– Гадость, – сморщился Зверобой.

– Какие мысли, господа звероловы? – равнодушно поинтересовался за спинами подчиненных Ликург.

– А что местные говорят? – обернулся к шефу Клеомен.

– С сотрудниками лазарета мы еще побеседуем. Прежде чем задавать кому-то вопросы, мне нужны ответы.

Маруся приподнялась на цыпочки и постаралась выглянуть из-за спин остальных на стол, где лежали останки. От последней фразы Ликурга у нее честно мурашки по спине пробежали.

– Ну грязищу и антисанитарию этот так называемый хищник развел знатную. Кто ж так ест? – начал первым Иму. – Это надо, чтоб с голодухи прижало.

Аниото взял с подноса перчатку, натянул и поднял одну кость, поднеся к глазам.

– Мясо отрывал, не кусал даже. Зубы нужны тупые, примерно как у человека. Ни один из хищного рода отрывать не станет. Во-первых, невкусно – лакомство отловил и смакуешь, во-вторых, перемажешься весь по самые уши, в-третьих, неэстетично. вы когда-нибудь пробовали человека? Дрянь!

Горица зашипела, волосы на голове русалки начали отливать зеленью. Леопард перевел на нее взгляд своих желтых глаз и оскалился.

– Гор? – одернул ее Лик.

– Да, – тут же пришла в себя берегиня. – Извините.

– Я тебе не анчутка[2] безвинный, – с легкой досадой проговорил Иму.

Берегиня как-то виновато отвела взгляд в сторону.

– Что еще? – сухо подтолкнул обратно к сути дела Лик.

Леопард внимательно осмотрел несколько костей по очереди, хотя вся поза его по-прежнему оставалась пренебрежительной, может, даже расслабленно-презрительной. Впрочем, Русе показалось, что это относится не столько к работе, сколько непосредственно к личности преступника.

– Глодало это создание знатно, зверь сильный. Не животное. От верхнего ряда четкий след остался человеческий. Размер небольшой, возможно, подросток.

– Сколько их тут? – прошептала Горица.