Сень (СИ) - Номен Квинтус

Поэтому, когда его внезапно направили в командировку в Воткинск, он решил, что придется и воткинским ракетчикам помогать разбираться с баллистическими проблемами (а что там конкретно за ракеты делались, информации почему-то было крайне мало). Однако все получилось совсем не так, как ожидалось.

В командировку его отправили не на поезде, а, почему-то, на самолете. Причем и самолет был не рейсовый, на борту меньше десятка пассажиров было. Впрочем, М-7 давно уже редкостью не был, Святослав (которого все сотрудники звали коротким прозвищем «Свет») удивился лишь тому, что экипаж самолета был целиком женским. Причем пилоты были вообще полковниками — так что у него уже заранее сложилось мнение, что соседи по салону наверняка не самыми простыми инженерами были. Но соседи летели молча, а Свет к ним с разговорами приставать не стал…

В Воткинске самолет сел вообще на территорию завода, и его прямо с самолета встречающие привели в небольшой зал, где вокруг длинного стола уже сидели большей частью люди совершенно незнакомые. Впрочем, одного из собравшихся Свет знал: генерал-лейтенант Митрофан Неделин был недавно назначен куратором ракетных программ Советского Союза и одним из первых своих дел на новом посту была личная инспекция всех ракетных предприятий страны. А запомнился Свету он тем, что очень долго и подробно интересовался у Королева, каким образом рассчитывается баллистика новых ракет КБ, причем интересовался непосредственно в группе баллистики. Но почему-то Неделин сидел не во главе стола, в сбоку, как и большинство остальных, собравшихся в зале.

Оглядев с головы до ног входящего в зал Лаврова, Неделин кивнул (вероятно, каким-то своим мыслям) и, не вставая со стула, объявил:

— Наконец-то все собрались, приступим. У нас в ракетостроении есть определенные успехи, но вот с баллистическими расчетами полный швах, что, я считаю, недопустимо.

Свет, услышав такое, съежился и постарался сделаться невидимым, ведь в НИИ-88 именно он вопросами баллистики и занимался. Причем, как он сам считал, занимался очень даже неплохо…

— Но на наше счастье, сотрудники НИИ фармацевтики смогли оказать нам определенную помощь…

— И причем тут фармацевтика? — не удержался кто-то из присутствующих.

— Эта фармацевтика где угодно причем, — ухмыльнулся Митрофан Иванович, — прошу, товарищ Якимов.

Со стула поднялся сидящий как раз во главе стола невысокий коренастый (и совсем молодой) парень, оглядел всех собравшихся, сел, потрогал лежащий перед ним блокнот, тяжело вздохнул и, наконец, раскрыл рот:

— Она сказала, что считать баллистику заранее — вообще полный идиотизм. Ее ведь можно рассчитать только если и пусковая установка, и цели неподвижны и известны заранее, а когда пусковая установки движется, как, например, машина пуска ТТР-1, то это сделать в принципе невозможно. А если движется и мишень, причем довольно непредсказуемо движется, как в случае для противокорабельных ракет…

— Товарищ Якимов, — заметил Митрофан Иванович, — мы вообще-то здесь собрались для обсуждения конкретных вопросов.

— А я о них и говорю. Она сказала, что баллистический вычислитель необходимо ставить непосредственно на боеголовку ракеты, и мы эту задачу в целом решили. Что испытания ТТР-1 и продемонстрировали. Но в случае ТТР-1 у нас все же наведение на цель ведется по радиореперным сигналам, это сделать несложно…

— Можно вопрос? — поинтересовался Лавров.

— Да, конечно, я, собственно, и приехал чтобы отвечать на вопросы.

— Вы сказали, что на ракету установлен баллистический вычислитель. Имеется в виду аналоговая машина? Но каким образом она программируется при пуске? Ведь настройка необходимых параметров вычислительных модулей…

— Понятно. Митрофан Иванович, а собравшиеся хоть в курсе того, что мы собираемся обсуждать?

— Насколько я сам понял, сейчас мы должны решить вопрос о переносе баллистических программ на бортовой вычислитель… но вы же сами собрали это совещание так быстро, у нас просто времени на подготовку не было, тем более что про ваш вычислитель мы знаем лишь то, что он есть и что он на самом деле работает… очень неплохо, кстати, работает.

— Хм… тогда я, пожалуй, с другого начну. У нас разработан вычислитель, электронный вычислитель, который по сути является цифровым контроллером, управляющим полетом ракеты. Сейчас для наведения ракеты на цель достаточно ввести координаты цели — заранее ввести, и, перед пуском, ввести координаты сточки пуска. Сама по себе задача наведения изделия на цель довольно проста, так что она сказала, что вычислительная мощность контроллера используется всего лишь на пару процентов. Мы несколько изменили конструкцию контроллера таким образом, чтобы могла выполняться программа не только хранимая в постоянной памяти, но можно было выполнять программы и загружаемые в память динамическую. А места для дополнительных программ очень много получилось, и — по нашим прикидкам — его достаточно, чтобы туда поместить программы и полного расчета баллистики. Расчета в реальном времени, что позволяет уже после пуска на основе информации с различных датчиков уточнять команды, выдаваемые на органы управления.

— Но баллистический расчет требует исполнения тысяч, возможно десятков тысяч простых арифметических операций, — не удержался Лавров.

— Ну… да. Арифметико-логический узел контроллера выполняет около двухсот тысяч арифметических операций в секунду, вдобавок она предложила, чтобы один контроллер занимался только расчетом баллистики, а собственно управлением ракетой — другой контроллер.

— А если в расчет вкрадется ошибка? Произойдет сбой в электрической части?

— Она предложила очень простое решение этой проблемы. В системе управления каждая подсистема должна будет устанавливаться в тройном комплекте, а на выходе отдельный контроллер-компаратор, пропускающий данные, которые будут одинаковы минимум у двух из подключенных контроллеров. На наземном стенде мы используем пока компараторы на четыре и на восемь входов, но перепрограммировать их на три вообще проблемой не является.

— Три контроллера расчета баллистики, три контроллера для управления ракетой… — недоверчиво пробормотал Неделин, а затем уже громко решил уточнить: — а ракета-то столько поднять в состоянии?

— Серийная ТТР-1 доставляет тысячу двести килограммов на пятьсот километров, так что контроллеры она вообще не заметит.

— Не заметит сколько? Я имею в виду вес одного контроллера.

— Стандартный контроллер-расчетчик у нас весит примерно полтора килограмма, это в корпусе, но без батареи питания. Если в этот корпус поставить три, то вес увеличится примерно на двести тридцать граммов. Управляющий контроллер весит уже почти три килограмма, в нем силовые схемы тяжелые… радиаторы охлаждения выходных цепей приличный вес имеют, и их по несколько в один корпус уже не запихнуть. А контроллеры-компараторы на четыре входа весят, думаю, грамм по пятьдесят…

— Действительно, этот вес ракета и не заметит. Тогда у меня вопрос: если у вас все уже готово, то зачем вообще это собрание собирать потребовалось?

— Митрофан Иванович, мы же не ракетчики, а, скорее, химики…

— Ага, фармацевты, я помню, — едва не заржал генерал-полковник.

—… и физики. Мы умеем эти контроллеры делать, а вот программировать… Для составления программ управления и прочих расчетов требуются математики, причем — если мы говорим об управлении ракетами — лучше всего расчетчики-баллистики. Не знаю, в курсе ли вы, но существующую программу управления разработали пять девушек, из которых две сейчас… очень скоро станут недоступны… временно, в связи с уходом в декрет, и они вообще не знают параметров новых ракет. Тем более, если мы говорим о ракетах жидкостных, для которых контроллеры должны не только рулями крутить, но и насосами управлять. Она сказала, что для разработки таких программ потребуются десятки очень квалифицированных математиков, причем уже набравшихся опыта в предметной области.

— Под предметной областью вы имеете в виду расчет баллистики? — не удержался Лавров.